Легкоатлетка РФ: дисквалификация стала серьезным ударом
Российская легкоатлетка Екатерина Завьялова (Поистогова) в эксклюзивном интервью News.ru рассказала о своей двухгодичной дисквалификации, борьбе за честное имя и системе ADAMS. Также 27-летняя спортсменка уверена, что восстановление РУСАДА благотворно повлияет на весь спорт в России. Дисквалификация — Екатерина, как сейчас проходит ваша подготовка? На каких соревнованиях в ближайшее время планируете выступить? — У нас сейчас будет сбор в Кисловодске, в высокогорье. После чемпионата России у меня был продолжительный отдых. Смогла залечить все травмы, которые меня беспокоили и мешали хорошо выступать на протяжении всего летнего сезона. В первую очередь, сейчас готовимся к зимнему чемпионату России, который пройдет в феврале в Москве. В перспективе — выступление на чемпионате Европы в Бирмингеме. — Проблем со здоровьем больше нет? — Это по ходу сбора выяснится: смогла ли я залечить свои ахиллы и беспокоящую меня стопу или нет. Сейчас будет серьезная нагрузка, какие-то отголоски травм могут появиться. Главное, что я буду работать, когда можно давать нагрузку. — Вы уже как год можете участвовать в соревнованиях. Удалось ли набрать свою лучшую форму? — Пока не удалось. По той причине, что после завершения дисквалификации я стала усердно тренироваться, не щадила себя. Из-за этого «посыпались» различные травмы. Это не усталость, просто организм не очень адекватно воспринял получаемую им нагрузку, себе в ущерб. Если бы выбрала более мягкий темп, всё было бы хорошо. — Раньше вы говорили: 25 лет — пик формы в беге на 800 метров. Сейчас вам уже 27. Позиция не поменялась? — Я, наверное, это сказала, когда была совсем молодая. Думала, что 25 лет — это уже солидный возраст (смеётся). А переступив этот возраст, поняла, что можно достойно бегать 800 метров и в 27, и в 30 лет. Всё упирается в то, насколько даёт тебе это твой организм. 27 — это ещё не поздно для того, чтобы показывать высокие результаты в беге. — Два года вне спорта — сильный удар? — Удар был очень серьезный. Не хотелось тренироваться, была в глубокой апатии у себя дома в Екатеринбурге и ничем не хотелось заниматься вообще. Но переосмыслив все, повзрослев, пережив все проблемы, теперь на многие вещи я смотрю несколько иначе. — Вы раньше говорили, что иногда дисквалификация полезна. Сейчас также придерживаетесь этого мнения? — Ты взрослеешь, преодолеваешь определенный кризис. В этот момент задумываешься над ценностями: что для тебя важно, а что не особо. У тебя есть пауза, чтобы пересмотреть свою жизнь, свои поступки. Ты можешь внести какие-то коррективы, что даст новые направления для роста. — Чего больше жалко: отобранных несправедливо медалей или потерянных двух лет спортивной жизни? — Потерянного времени. Слава богу, всё это не коснулось олимпийской медали. Забрали только то, я взяла на чемпионате Европы в помещении. Жалко лишь то время, которое пропало. Это был ведь пик формы, уже получен большой опыт выступлений на международных соревнованиях. Когда остаешься один, без своей основной работы и заработка — это очень тяжело принять и жить с этим. — Чем занимались всё это время? Понятно, что первое время ушло на осознание всего. — На самом деле это сейчас звучит так: мол, дисквалификация на два года. Но на тот момент у меня было лишь отстранение. Сначала был недопуск до даты слушания, слушание назначили только через год после отстранения. По факту я продолжала тренироваться в надежде на то, что сейчас пройдут все разбирательства, меня оправдают и допустят до стартов. Я продолжала подготовку к Играм-2016. Решение по моему делу вынесли спустя восемь месяцев, так что по итогу дисквалификация завершалась через четыре месяца после официального объявления о ней. Слишком они это всё затянули. — Изначально ходили слухи, что вас хотели отстранить пожизненно. Какие эмоции тогда испытывали? Не уходила ли земля из-под ваших ног? — Я не воспринимала это всё близко к сердцу. За что там давать пожизненную дисквалификацию? Не было ни одной положительной допинг-пробы, не было претензий по паспорту крови. У меня было очень много международных стартов, постоянно делали забор крови на биологический паспорт. За слова, которые на записи (из фильма телеканала ARD о допинге в российском спорте — ред.) просто невнятны, их даже не слышно особо и носитель языка не смог разобрать услышанное, меня и отстранили. Пытались раздуть, было много громких слов, но это не могло соотнестись с «доказательствами». — Это было просто желание как-то наказать страну, а вы лишь попались под руку? — Просто я оказалась не в совсем нужном месте. Взяли человека у которого есть олимпийская медаль, приплели к этой всей истории. Я потренировалась около 3 недель со Степановой на осенних сборах, где она сделала аудиозапись. Телеканалу ARD этого хватило чтобы сделать сенсацию: Мария Савинова и Екатерина Поистогова признаются в употреблении допинга. Но что конкретно было на записи их особо видимо не интересовало — Многие в такие моменты задумываются о завершении карьеры. Такие мысли к вам приходили? — Разные мысли были. В том числе и о завершении. Но месяц не потренировалась, и меня потянуло обратно к пробежкам. Просто были какие-то эмоциональные качели внутри. В итоге решила просто подождать. Не знаю, как со всем этим справилась. Для меня время тянулось очень медленно. Хотелось скорее вернуться и доказать, что я могу составить достойную конкуренцию всем спортсменкам не только России, но и бегуньям мира. Собственно чемпионкой страны после дисквалификации я уже стала. Допинг — Вся эта история с допингом — что правда, а что нет? Ребята из немецкого телеканала уж очень сильно сгустили краски. — Многих тогда приплели к той допинговой истории. И в других видах спорта не допускали спортсменов и начинались расследования, не только я пропустила ОИ-2016, очень жаль, что история практически повторилась и с зимними видами, в Пхёнчхане 2018. Всё было так раздуто теми, кто был настроен против России. Не чисто индивидуальный негатив против кого-то, а настроения уже против страны. Много несправедливости, из-за которой пострадали чистые спортсмены. Не хочу возвращаться больше к этой истории, с оптимизмом смотрю в будущее — Чем вообще была обусловлена такая жесткая позиция WADA? Чувствовалось, что международные федерации даже не особо хотели разбираться со всеми этими вопросами. — Этот вопрос надо адресовать работникам ассоциации, которые занимаются восстановлением организации. Как спортсмен чувствовала беспомощность, я была не в силах ничего с этим всем сделать, не в силах ничего доказать. — Как сейчас относитесь к Юлии Степановой? — Я не злой человек, пусть это все просто останется на её совести. Конечно, много в моей жизни поменялось, она фактически всё перевернула, но выводы были сделаны. Думаю, я стала сильнее. В жизни ведь всё возвращается. Сделаешь человеку плохо, и к тебе обязательно вернётся этот «бумеранг». — Сами понимаете причину её поступка? Она ведь пыталась выгородить себя, оболгав большое количество атлетов. — Каждый человек поступает по своей совести. Что ей двигало в тот момент — я не знаю. Не мне ее судить. — Собираетесь подать на неё в суд за клевету? Раньше говорили, что планируете это сделать. — В чисто юридических моментах я не очень хорошо разбираюсь, но мне сказали, что такие заявления не особо имеют смысла. — Тот разговор, за который вас наказали, часто прокручиваете в голове? Когда от заседания к заседанию всё это обсуждаешь, то может «засесть» надолго. — Сам разговор мне прислали в расшифровке. Версия Юлии Степановой, что она якобы слышала, и версия независимых экспертов. Её слова сильно разнятся с тем, что представили юристы CAS. Одно слово слышно на записи, а другое нет. Вот и додумывай сам, что же там было. На максимальной громкости аудиофайла носитель языка едва смог что-то там распознать, а тем более определить точно, кому они принадлежали в разговоре. — Вся эта история с вашим отстранением (отстранение началось почти через год после выхода фильма, перед летнем чемпионатом мира-2015 — при. Ред.) началась с фильма телеканала ARD. Как вы узнали о том, что немцы что-то «накопили» про вас? Какие были первые эмоции? — Я должна была выступать на соревнованиях в Дюссельдорфе в январе 2015 года, но мне отказали организаторы, ссылаясь на фильм телеканала. Было очень обидно, но я не думала, что всё это в итоге примет такие обороты и масштаб. Что разовьётся в такую историю, что я окажусь без Олимпиады. — Не устали ли оправдываться за то, что не совершали? Каждый, наверное, хотел узнать, что там было на самом деле. — Не преследовали меня по этому вопросу. Кто более менее разбирался в легкой атлетике и так все понимали. Всё же было на поверхности, я была открыта для общения — Были ли «друзья», кто отвернулся в этот момент? — Я такой человек — близко к себе людей не подпускаю. Узкий круг друзей. Я перестала ездить на сборы с национальной командой, а мы в основном там общались. Сама по себе одиночка — Насколько тяжело отмыться от этой грязи, которая необоснованно лилась на вас? — Этот вопрос больше волновал мою маму. Она живёт в Арзамасе, маленький город. Раньше Поистогова была чемпионкой, местной знаменитостью. Многие высказывались не очень лестно о моих достижениях после всей этой истории. Маме было очень неприятно это слышать она видела сколько труда и здоровья было в этих медалях. Олимпийская медаль — Долгое разбирательство оставило вас за бортом Олимпиады-2016. Обидно? Вы же так хотели выступить. — Я пошла и сделала себе татуировку (смеётся). Надела соревновательную российскую форму и стала смотреть забеги на играх. Было очень обидно пропускать такой турнир. Я в 2012 году была абсолютно уверена, что в Рио настанет мой звездный час. Но, к сожалению, Игры посмотрела только по телевизору. Слёз уже никаких не было, все сильные эмоции были пережиты раньше. Надеюсь, получится выступить на ближайшей Олимпиаде. — У вас так совпало, что дисквалификация наложилась на развод. Как смогли всё это перенести? — Было тяжелее вдвойне. Я завела себе кота, с ним было повеселее. Плюс я продолжала тренироваться и надеяться на благоприятный исход — это придавало мне сил жить дальше. — Рады тому, что удалось сохранить медаль Олимпиады? Ведь WADA советовало аннулировать результат Лондона-2012. — Конечно, рада. Если анализировать то, что свалилось на Россию, все могло быть очень страшно для меня. Но медаль в итоге оставили, да и бронза обернулась серебром из-за дисквалификации Марии Савиновой. — Как встретили эту новость? — Для меня очевидно — я взяла на этих Играх бронзу, а олимпийской чемпионкой стала Мария Савинова, а не Кастер Семени. От серебра я не откажусь, но для меня эта награда равноценна третьему месту. — То, что медаль получена после дисквалификации соотечественницы, добавило какой-то трагичности? — На самом деле я очень понимаю Машу и представляю, как ей тяжело. Не всё так, как пишут журналисты. Очень сочувствую, что так получилось. Хорошо, что она обрела своё счастье в семье, воспитывает детей. — Где и когда будете получать новую награду? — Медаль надо получить в течение года. Мы выбрали Олимпийский музей в Лозанне. Уже отправили все бумаги, теперь ждем момента, когда нам пришлют свой ответ и назначат время. Восстановление РУСАДА — Последние проблемы в российском спорте связаны с лишением аккредитации РУСАДА, согласны? — Я не очень компетентна в этом вопросе, я спортсменка, а не чиновник, чтобы рассуждать на эту тему. Нас всё равно продолжали тестировать международные лаборатории, приезжали иностранные допинг-офицеры. Ко мне они, например, часто наведывались. Конечно, вся эта ситуация — несправедливость. Но сейчас РУСАДА восстановлена, ждем, что следующим этапом будет восстановление нашей сборной и что все спортсмены смогут выступать на международной арене — А сейчас часто вас проверяют? — Раз в месяц стабильно, иногда чаще. Мы каждый день указываем часовой интервал, когда допинг-офицеры могут к нам приехать. В последний раз я сдавала допинг-пробу неделю назад. — Насколько известно получение трех «флажков» в системе ADAMS ведёт к дисквалификации. А на какой срок? — На год. Вообще три ошибки, то есть «флажка» — дальше идёт разбирательство антидопинговой организации, и ты получишь тот срок дисквалификации, который они уже определят. — Станут ли доверять нашей стране больше после восстановления РУСАДА? Тот же СБР хотят снова восстановить в правах. — Дело больше не в доверии. Спортсменам просто надо выходить и выигрывать. Мы тестируемся наравне со всеми, а порой и чаще многих сборных. Сейчас на мой взгляд мы стали злее в спортивном смысле. Выходим на старт с мыслями, что никому не отдадим своё место, свою медаль. — Переживали, когда в Пхёнчхан не пустили многих наших атлетов? Кто-то якобы употреблял допинг, кого-то просто не пригласили. — Конечно, как спортсменка я их понимала, они ведь все готовились к Играм. Для многих этот турнир должен был оказаться последним в спортивной карьере. А для молодых и перспективных — первыми серьезными в жизни. То, что там творилось… Даже не знаю, как это всё правильно назвать. — Выступление под нейтральным флагом — это унижение? — Конечно, это сложный момент. Я бы без проблем выступала под нейтральным флагом, потому что всё, что мы делаем, — это не только для страны, но и для себя. Спорт дает какую-то финансовую защищённость, все наши результаты не только прославляют страну, но и обеспечивают нам жизнь. Глупо отказываться от возможностей, от денег. А на что жить тогда, если сидеть дома и нигде не стартовать? Понятно, что участвовать в забегах под флагом страны — это круто, но лишение всего этого вопрос временный. Другая голова — Как бы вы оценили сейчас свою форму? Готовы бить свои личные рекорды, которые в основном датированы 2012−13 годами? — У меня сейчас совсем другая голова. Уже иначе подхожу к соревнованиям, более осознанно и зрело. Возросла выносливость, главное, чтобы ноги давали выполнять более интенсивную работу. Все шансы побить рекорды у меня есть, созданы все условия. Взять хотя бы прекрасную базу в Кисловодске с медицинским центром, где можно заниматься круглый год. Думаю, за предстоящие два года можно без проблем вернуться к былой форме. — Где лично вам удобнее выступать — на открытых площадках или в помещениях? — Мне нравится больше выступать летом на открытых площадках. Я бегу широко, мне нужен простор. А в помещениях постоянно натыкаюсь на того, кто рядом. Это сбивает с ритма, шага, влияет на результат. Можете посмотреть: мои летние результаты лучше того, что я показываю в помещениях. Да, не всегда может радовать погода, но это мелочи. — Вспоминаете времена до отстранения? Может, какой-то этап вам особо в душу запал. Например, чемпионат мира 2013 года… — Двери большого спорта для меня распахнулись в 2013 году, когда меня стали заявлять практически на все старты. Чисто психологически я к этому была еще не готова, мой детско-юношеский максимализм бил через край — негодовала от четвертых-пятых мест. Это несколько расшатывало меня, ведь всегда хотелось быть первой. Но в целом это было хорошее время для меня, как и последующие пару лет. — Как оцениваете те результаты с точки зрения нынешнего опыта? — На тот период мои результаты были максимальными. Сейчас же, имея опыт и знания, я бы, вероятно, не проиграла чемпионаты Европы и мира, где не хватило буквально чуть-чуть. Новые звезды — Оцените атмосферу, которая была на Играх в Лондоне. На соревнованиях такого высокого ранга выступала впервые. Головой понимаешь, что это всего лишь старт, к которому ты готовился и тебе по силам побороться с любой спортсменкой. Но все-таки волнение берет свое… Сложно описать ощущения, когда ты стоишь на дорожке и к тебе столько внимания, когда на тебя смотрит весь мир. Осознаешь перед стартом, что впереди очень важные 2 минуты, от которых зависит твоя жизнь в будущем. Либо сейчас, либо возможно уже никогда. Но спустя эти долгие 6 лет набравшись бегового опыта, теперь я получаю истинное удовольствие от бега, очень хотелось бы пройти национальный отбор и выступить на ОИ-2020. — За счет чего удалось «не перегореть» в тот момент? — Вера в Бога помогла, поддержка родителей. Просто уговаривала себя, что выступлю хорошо, что это мой шанс себя показать. В Лондоне выступала от забега к забегу. Сначала было важно просто пробиться в следующий этап, а о медали тогда не думала. Главное — показать всё, на что способна, выложиться по полной. То, что мои усилия принесли на финише бронзу, — это удивительно. — Какие цели преследуете на данный момент? Какие сейчас перспективы у наших легкоатлетов? — Мы все ждём, когда нашу страну полностью выпустят на международную арену. Перспективы хорошие: во многих видах показывают высокие результаты, и эти легкоатлеты являются лидерами в Европе и мире. Будем бороться за медали. — Есть ли у нас новые звездочки, которые в ближайшем времени смогут громко о себе заявить? — Много хороших молодых спортсменов. На сборе достаточное количество юниоров у нас. Может быть, слышали о Полине Миллер. Она очень высокие результаты показывала. За эти два года немного выпала из спортивной среды, так что по фамилиям мало кого знаю. — Что изменилось за последнее время в мире легкой атлетики? — Сложно ответить, что произошло в мире, но что касается России, очень жаль, что весь этот допинговый скандал стал антирекламой для легкой атлетики в целом, в частности коснулось детского спорта. Родители меньше захотят отдавать своих детей в спортивные секции. Но думаю, что совместными усилиями получится возродить авторитет легкой атлетики в мире — По вашему мнению, если у руля будут стоять спортсмены, что-нибудь поменяется? — Неважно спортсмен или чиновник, главное, чтобы у него были хорошие организационные способности и вера в сборную России. Конечно, у спортсмена есть некое преимущество, он знает спорт изнутри и может чувствовать, чего не хватает в данный момент — Что бы изменили в работе федерации? — Не задумывалась над этим вопросом. — Видите себя тренером после завершения карьеры? — Сама по себе я творческий человек. Когда было много времени во время дисквалификации, попробовала себя в фотографии. Пробовала тренировать любителей. Но не поняла мое ли это. В управлении у меня опыта еще нет, но есть желание попробовать. Может быть, и получится. На данный момент после завершения карьеры я вижу себя мамой. Как раз будет время обдумать какая деятельность мне ближе — Есть ли у вас свободное время? Как его проводите? Фотография вам вот не понравилась. — Я бы так не сказала, но можно что-то ещё поискать для работы. Фотография как раз и доставляет удовольствие, но лишь в тот момент, когда занимаешься этим от души, а не за деньги. Когда ты этим зарабатываешь, то это накладываем определенные обязательства. Не всегда кадры получаются такими, как хочется. Тут либо пошло, либо нет. Пока я вся в спорте — Читаете, что о вас пишут в прессе? — Вообще стараюсь не читать, если честно. Редко захожу и читаю новости даже на сайте легкой атлетики. Только если нужны какие-то результаты соревнований. — А во время дисквалификации? Когда из каждого «утюга» про вас что-то говорилось? — Я старалась абстрагироваться от этого. Слишком близко всё воспринимаю. Лучше не пропускать через себя весь этот негатив.
