Великий хоккейный тренер Анатолий Тарасов родился 10 декабря. Сейчас в этот день отмечают Всемирный день футбола. «Бывают странные сближенья…» Мало того — последним местом работы Анатолия Владимировича был ЦСКА. Не хоккейный, а футбольный. News.ru — о самом громком эксперименте советского спорта. «Не мог он, привыкший, что в хоккее ему внимают с трепетом, не чувствовать одиночество и изоляции в футболе, где он был чужак, пожилой и начинающий» (Лев Филатов) Вставал Анатолий Тарасов очень рано — около четырёх утра. Как сам сетовал: «Стариковская привычка одолевать стала». Да и сон в последние годы к нему не шёл. Он страдал бессонницей и находил спасение за письменным столом. Садился, извлекал из кипы бумаг тетрадь и писал. Темы, его интересовавшие, с годами менялись. В молодости Анатолий Владимирович охотнее размышлял о тактике и об основах мастерства. С возрастом же Тарасова всё больше занимал человек. «Формирование коллектива. Отношения молодых людей. Не группы мастеров, а объединения единомышленников. Сотрудничество или конфликты тренера с учениками», — очерчивал он пунктиром круг интересов в книге «Путь к себе». Из хоккейного ЦСКА Тарасова попросили в 1974 году. В том сезоне «армейцы» уступили чемпионство «Крыльям Советам». Не спустили Анатолию Владимировичу отчисления тройки Анисин — Бодунов — Полупанов. За бесперспективность. А они возьми в отместку да и прерви гегемонию ЦСКА. Во главе «армейцев» встали Константин Локтев и Анатолий Фирсов. Официальная причина ухода Тарасова — проблемы со здоровьем. Вроде бы и сам Анатолий Владимирович сознавал, что губит его тренерская скамейка. Врачи настоятельно советовали снизить нагрузки. Но все понимали, что это лишь отговорки. Его величию отдавали должное. Свидетельство тому — введение в 1974 году в Зал хоккейной славы в Торонто. Правда, на саму церемонию Анатолия Владимировича власти не выпустили. В Канаду телеграфировали — по состоянию здоровья. Награду передал с оказией посол. Должное отдавали, но считали, что после Олимпиады-1972 в Саппоро как тренер Тарасов закончился. Дескать, другое время — другие герои. И даже великим приходится с этим считаться. Футбольный ЦСКА в середине 70-х годов XX века переживал не лучшие времена. От былого величия чемпионской команды 1970 года остались лишь воспоминания да постаревшие всесоюзные звезды вроде Владимира Капличного, Бориса Копейкина и Владимира Федотова. В сезоне 1974 года с командой работал Владимир Агапов. При нём «армейцы» едва избежали вылета, заняв 13-е место. Однажды команда застала Владимира Михайловича на базе в Архангельском за ударами по воротам. Бывший в прошлом форвард ЦДСА с линии штрафной посылал мячи по «девяткам». Один за другим. Сначала «армейцы» наблюдали с интересом. Но подходило время тренировки. Футболисты переглядывались, но на поле не ступали. «Совсем сдурел молодой», — не выдержал Копейкин. За ним последовал Владимир Астаповский. Вратарь окликнул тренера. Агапов вздрогнул, оглянулся и заметил команду, которая толпилась у кромки поля. «Дыр-дыр будет?» — дежурно спросил Федотов. «Да, конечно. Давайте только кружок пробежим», — откликнулся Агапов. Футболисты побежали по кругу. Агапов вернулся к своему занятию. Когда Тарасов вошёл в приёмную маршала Гречко, Агапов всё понял. Не удостоив коллегу даже взгляда, Анатолий Владимирович прошёл в кабинет министра обороны СССР. «У меня в футболе совсем дела плохи», — не стал ходить вокруг да около Андрей Антонович. Тарасов живо поддержал разговор: «Еще бы! Они — бездельники, футболисты эти. Им бы работать, как хоккеистам, глядишь — выигрывали бы. Да и кто там тренером?» Отношения между Анатолием Владимировичем и Владимиром Михайловичем не сложились. Тарасов советовал нажимать на работу в тренажёрном зале и дать «этим лодырям» нагрузки. Но Агапов, «этот мальчишка», не слушал и гнул свою линию. «Иначе зачем я?» — возражал Владимир Михайлович. Тарасов сватал в ЦСКА Германа Зонина. Ленинградец пошумел в Ворошиловграде, выиграв в 1972 году с «Зарёй» чемпионат СССР. Но Герман Семёнович уже работал с родным «Зенитом» и из дома никуда не рвался. Гречко спросил про Боброва. «Бобёр?» — переспросил Тарасов и выдал характеристику бывшему партнёру по ЦДКА. Мол, Бобров — великий игрок, но никак не тренер. А значит — положения не исправит. «Да? А Всеволод Михайлович обещался вывести футболистов в пятёрку», — усмехнулся Андрей Антонович. «В таком случае я сделаю ЦСКА чемпионом», — выпалил Анатолий Владимирович. От Гречко Тарасов вышел новым главным тренером футбольного ЦСКА. Дома, в генеральском доме на Соколе, Анатолию Владимировичу устроили выволочку. «Тебя же рвёт после каждого матча», — напоминала Нина Григорьевна. «Я вполне способен работать», — стоял на своём Тарасов. «Ушел бы с передовой. Занялся бы более спокойным делом. Сохранишь лишние 10−15 лет жизни», — беспокоилась супруга. «Мне лишних не надо. Для меня важно не сколько, а как», — ставил точку в разговоре Тарасов. Тогда наступала очередь дочери Татьяны. Она напоминала отцу о больной ноге. Из-за неё Анатолий Владимирович нарушал один из основных своих принципов — тренер должен опережать учеников. Он же в последние годы или стоял у бортика в ЦСКА, или, выйдя на лёд, облокачивался на клюшку. «Еще ничего собой не представляешь, а уже тренируешь сборную. Ты езжай в Рязань и там начни с нуля. Не дело девчонке доверять именитых спортсменов», — обрывал начинавшуюся дискуссию Тарасов. Кто поддержал коллегу, так это Александр Гомельский, тренер сборной СССР по баскетболу. Они с Тарасовым были соседями и частенько засиживались допоздна за тренерскими беседами. «А почему, собственно, нет? Дисциплину наладишь, поднимешь атлетизм. Научишь этих футболистов тренироваться. Берись, конечно», — напутствовал Александр Яковлевич. А затем добавлял, глядя Тарасову прямо в глаза: «Толь, это самоубийство». Анатолий Владимирович хмурил брови и надувал губы. «Ты бери-бери, конечно. Ты справишься. У тебя — мысли, опыт», — примиряюще договаривал Гомельский. Футболистам Тарасов показался интересно. Они сидели на базе в Архангельском в ожидании очередного дыр-дыра. Обсуждали предстоящий коммерческий визит в Сирию. Как они там отдохнут после тяжёлого сезона. Как дармового золотишка подкупят. Как мохером на продажу запасутся. Тут открылась дверь в раздевалку и вошёл Тарасов. Воцарилась тишина, на лицах футболистов — удивление. Не без удовольствия отметив это, Анатолий Владимирович отчеканил: «Так, мальчишки, через 15 минут жду на поле. Я — ваш новый старший тренер. И это — лучшее, что с вами приключалось». Помощником Тарасов взял Валентина Бубукина. Чемпион Европы 1960 года только вернулся из Львова, где работал с «Карпатами». Приехал в семью дух перевести, да Анатолий Владимирович не позволил. «Не переживай. Снимают только хороших тренеров. Плохие обычно остаются», — исчерпал Тарасов тему «Карпат». Работать они стали вдвоём. Анатолий Владимирович — начальник команды и старший тренер. Валентин Борисович — тренер основы и старший в дубле. Такое причудливое распределение ролей Тарасов позже объяснил тем, что в спорте, как и в жизни, не знаешь, кто кого предал и продал. А когда людей всего двое — ошибиться невозможно. Гнуть свою линию Тарасов начал с первой же тренировки. Снег с дождём. Поле от снега отчистили, но вокруг него — сугробы высотой с человека. А сам газон — в лужах. Углядев их, Тарасов только и сказал: «Мальчишки! Природа! Получайте удовольствие от контакта с ней. Ну-ка, сделали все по кувырочку». «Армейцы» недоумённо переглянулись. В воздухе повис так и не озвученный вопрос: «Уж не больного ли назначили?» Недоумение нарастало, пауза затянулась. Тут Владимир Дударенко нашёл место посуше и кувыркнулся. «Куда? Давай в лужу», — не оценил стараний тренер. «Как в лужу?» — вымолвил Дударенко. Ответа Владимир не дождался. Вместо этого Тарасов сам кувыркнулся в самую грязь и встал, как ни в чем ни бывало. «Три кувырка. Выполнять», — скомандовал Анатолий Владимирович. После этого «армейцы» уже не выискивали мест посуше. Правда, подействовало не на всех. Копейкин выполнил подачу на Федотова. Но тот предпочёл не прыгать за мячом. Анатолий Владимирович свистком остановил занятие. «Как тебе не стыдно», — начал отчитывать капитана Тарасов. «Так я не доставал», — принялся оправдываться Федотов. «Я играл с твоим отцом, и Григорий не ведал страха. Он шёл даже под бутсы соперника», — увещевал Анатолий Владимирович. Затем Тарасов попросил Копейкина исполнить ещё один навес. К мячу Анатолий Владимирович устремился в падении. Сыграть головой он не успел и проехал по луже к кромке поля на животе. Уткнувшись в сугроб, Анатолий Владимирович схватил снег руками и размазал его по лицу. Стоявшие за воротами журналисты разразились аплодисментами. Среди них — шведские и канадские репортёры, узнавшие о новом витке в судьбе известного хоккейного тренера. Тарасов поднялся с газона и театрально поклонился газетчикам. «Так вот», — обратился он к футболистам, получив свою порцию славы. Журналистов Тарасов не любил и не уважал. Называл их «щелкопёрами». Но держать предпочитал накоротке, понимая всю важность такого инструмента воздействия. Утоляя интерес репортёров, Анатолий Владимирович старательно отметал от себя эпитет «великий». Назывался пахарем, не особо притом грамотным. Дескать, окончил семь классов, а учила уму-разуму жизнь. «Каким вы были футболистом?» — интересовались щелкопёры. «Посредственным», — бил Тарасов не в бровь, а в глаз. Затем добавлял, что на тренировку в ЦДКА к Борису Аркадьеву приходил раньше всех и раньше всех начинал разминку. Это был, разумеется, посыл своим новым подопечным. Нужно выкладываться, если хочешь добиться результата. «Без самоистязания побед не будет», — говорил Анатолий Владимирович. Когда назавтра футболисты читали об этом, они белели как мел и вспоминали хоккеистов. Те стращали одноклубников, мол, готовьте гробы, умереть своей смертью вам не грозит. На сбор в Сирию «армейцы» повезли с собой огромный хоккейный баул. Когда четверо солдат-срочников водрузили его в аэропорту на весы, стрелка моментально зашкалила. В нём оказались свинцовые пояса, блины от штанг и гантели. «Ты посмотри! Тарасов сборную по тяжёлой атлетике обокрал», — шутил Копейкин. Сразу по прилёте в Сирию футболистов ждала тренировка. На ужасный газон с тоской во взгляде взирал Владимир Астаповский. С вратарём поравнялся Тарасов и, не глядя на него, завёл разговор: «Трава мягкая, падать одно удовольствие. Ты понял меня?» Вышедший из подтрибунного помещения Бубукин попытался было упросить Анатолия Владимировича ограничиться занятием в зале. Такую возможность для педагогического воздействия Тарасов упустить не мог. «Молодой человек! Легкой жизни ищите? И мальчишек вот этих прекрасных хотите приучить к легкой жизни? Нет уж, дудки! Не бывать этому!» — патетично произнёс тренер. На одной из первых тренировок футболисты привычно побежали по кругу. «Покатили в 22 копыта», — как говорил Тарасов. Вдруг Анатолий Владимирович выдал в рупор: «Куда бежите?» «По кругу», — отозвался Копейкин. «Так уже бежали. В прошлом сезоне. Какое место заняли?» — решил напомнить Тарасов. «13-е», — среагировал Федотов. «В обратную сторону давай», — нашёлся Анатолий Владимирович. Пока футболисты бежали, Тарасов старательно напевал: «Не хоккеисты и не лыжники, хотя со штангами на ты». Налюбовавшись на своих огольцов, он от ощущения полноты жизни поучал: «Эх, парни, в труде радость, в трудностях — жизнь». И не замечал, как некоторые футболисты на бегу вынимали из пояса железки и незаметно кидали их на газон. На все разговоры, что не нужно заниматься с такими весами, что это замедляет футболистов, Тарасов отвечал: «Ты знаешь, каким должен быть?» И после секундной паузы рисовал картинку: «Представь себе океанский лайнер. Внешне он хорош. Светит огнями, а внутри работают машины, за счет них лайнер и движется. Вот ты — одна из этих машин». Продолжение следует
