Андрей Крючков: оставил бы один процент на то, что Шипулин может передумать

Комментируя завершение карьеры олимпийским чемпионом 2014 года Антоном Шипулиным, его тренер Андрей Крючков в интервью Елене Вайцеховской признался, что решение не стало для него шоком, объяснил, при каких обстоятельствах Антон никогда не согласится вернуться в команду, и оставил один процент на то, что он все-таки захочет передумать. - Тренер всегда чувствует своего подопечного лучше, чем кто-либо другой. Насколько все шло к тому, чтобы Антон так внезапно принял решение завершить карьеру при том, что он фактически даже не начал сезон? - Ничто такого решения не предвещало. Антон был в достаточной мере мотивирован, уверил меня в том, что этой мотивации у него хватит на два года. Да и сам я переосмыслил за лето какие-то прошлые ошибки, все проанализировал, настроил себя на то, чтобы взяться за новую серьезную работу. Даже семью поставил в известность, что ближайшие два года буду работать в прежнем полноценном тренерском режиме. Настроение у Антона тоже было вполне боевым – особенно после первого сбора, который он вместе со всей командой провел в октябре в Рамзау. Сам я на том сборе не находился, но мы постоянно созванивались, много разговаривали, корректировали тренировочные планы, так что могу только повторить: ничто не предвещало того, что Шипулин объявит о завершении карьеры. Более того, он совершенно нормально отнесся к тому, что нужно будет стартовать на "Ижевской винтовке", настраивался на эти старты. Не было и намека на то, что Шипулин считает сам факт выступления на этом турнире ниже своего достоинства или что-то в этом роде. Точно так же я сам настраивал себя на то, чтобы подвести его к этим соревнованиям, и работу выстраивал соответственно. К первому отбору мы с Шипулиным совершенно сознательно не готовились, потому что Антон в очередной раз простудился и заболел – у него возникли проблемы с горлом. - Получается, на решение вашего подопечного повлияла лишь та ситуация, что была связана с расследованиями австрийской полиции? - Да, причем повлияла достаточно сильно. И, безусловно, стала последней каплей. - Но ведь вы как тренер должны были понимать, что после столь длительного летнего перерыва он, скорее всего, будет неспособен полноценно выдержать сезон, даже если начнет его позже обычного. И уж тем более, как мне кажется, не стоило рассчитывать на то, что сезон может стать для Шипулина успешным. - Отчасти это так. Более того, когда Антон в мае сообщил мне, что хочет подольше отдохнуть от биатлона, я ему сказал, что полностью прекращать тренировки крайне не рекомендую - как раз потому, что невозможно сразу начать хорошо бегать, будучи полностью растренированным. В то же самое время я понимал: если начать работу в определенном рабочем тонусе, мы, может быть, и не сумеем бороться за подиумы этапов Кубка мира, но вполне способны подготовиться к чемпионату мира в Эстерсунде. К какой-то одной гонке – наверняка. Просто для того, чтобы получить право пробежать эту гонку, нам по любому нужно было набирать определенную форму к концу декабря – с тем, чтобы на должном уровне выступить на отборе в Ижевске. Все эти вопросы мы много раз обсуждали и пришли к общему решению, что не должны рассчитывать ни на какие привилегии, а должны отобраться в команду на общих со всеми основаниях. Чтобы понимать, что мы реально готовы выступать на этом уровне, а не занимаем чье-то место благодаря прошлым заслугам. - На пресс-конференции Шипулин сказал, что его решение завершить карьеру стало неожиданным даже для близких друзей. Для вас это тоже стало новостью? - Не скажу, что это решение меня сильно шокировало. Я же постоянно разговаривал с Антоном по ходу последних месяцев, видел, как сильно он переживает. Причем переживал он не за то, что у него могут отобрать какие-то медали или связанные с этим какие-то блага. Больше всего на него давил тот факт, что он ни в чем не виноват, а его обвиняют. Вот это для него совершенно убийственно. - Он сам говорил вам об этом? - Антон постоянно так или иначе поднимал эту тему, из чего я и сделал вывод, что это очень сильно его гнетет. Он часто говорил мне: мол, вы же сами видели, как я тренируюсь, как восстанавливаюсь, знаете, что я никогда не принимал никаких препаратов, не совершал никаких противозаконных действий, почему же теперь я вынужден постоянно перед всеми оправдываться? Если меня в чем-то обвиняют, почему тогда за этими обвинениями не стоит никаких доказательств? Я постоянно старался как-то его поддержать, но ситуация реально была нехорошей и тяжелой. Это же только в теории можно говорить спортсмену, что он должен собраться, должен отстраниться от всего, что происходит вокруг, не обращать ни на что внимания. Но как отстранишься, когда все только и делают, что обсуждают "горячую" тему, говорят о ней, пишут… Наверное, поэтому я абсолютно спокойно воспринял известие о том, что Шипулин все-таки решил завершить карьеру. - Не считаете, что нужно было сделать это раньше? - Нет. Мне, на самом деле, и сейчас горько и обидно понимать, что Антон больше не будет выступать. Он вполне мог еще несколько лет оставаться конкурентоспособным на мировом уровне, пусть и не с этого сезона. Но заставлять человека тренироваться через силу, когда подсознательно он не готов к работе, да и сам не хочет этого, бессмысленно. - А если допустить невероятное: что все допинговые претензии к российским спортсменам будут сняты, что СБР восстановят в правах, что обстановка вокруг нашей страны нормализуется, что никому не придет в голову оспаривать наше участие в Олимпийских играх-2022, что у России сложится сильная мужская команда, наконец. Не заставит ли это вашего подопечного изменить свое решение и захотеть вернуться в спорт? Вы же наверняка об этом думали. - Я действительно думал об этом, но вот в каком ключе: для Антона, как я уже сказал, важно и всегда было важно понимать, что, находясь в команде, он не занимает ничье место. Это, если хотите, его позиция, которую он не раз мне озвучивал. Когда мы с ним вошли в топ-3 после сезона 2014/15, это давало Шипулину право вообще не участвовать ни в каких отборах. Тем не менее, осенью Антон приехал в Бейтостолен и стартовал там на общих со всеми остальными основаниях. Он выиграл там две гонки и только после этого поехал на этапы Кубка мира. Так что могу с абсолютной уверенностью сказать: даже если он захочет вернуться и захочет выступить на Олимпиаде, он никогда не примет для себя исключения за былые заслуги. - А это значит… - А это значит, что я бы очень рекомендовал Шипулину не прекращать тренировки. Предложил ему побегать марафоны, какие-то любительские гонки, тем более что он и сам неоднократно выражал такое желание. Это бы позволило находиться в определенном тонусе. Ну а дальше, если действительно исчезнет ситуация, когда спортсмен чувствует себя как на пороховой бочке, постоянно думая о том, отстранят его от соревнований или нет, если Антон по-прежнему будет чувствовать в себе силы, то я бы оставил один процент на то, что он может и передумать уходить из спорта. Тем более что никто не запрещает ему по-прежнему принимать участие в тех же чемпионатах России – как зимнем, так и летнем. Не для результата – для себя. - В такой ситуации, как показывает практика, результат вполне может оказаться очень высоким. - Об этом я и говорю. Так что все еще может быть…