Останки героя войны четвертый год хранятся в гараже из-за бюрократии

МОСКВА, 11 мар — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Поисковик из Таганрога Игорь Третьяков выносит из гаража мешок. Внутри — несколько десятков костей, смертный медальон, саперная лопата, две монеты, ложка, масленка. Это все, что осталось от морпеха Рудакова, героически погибшего в марте 1942 года близ хутора Копани Ростовской области. Четвертый год поисковики не могут предать земле прах красноармейца. В военкомате говорят, что места на кладбищах распределяет администрация населенного пункта, откуда был призван боец. Ростовские чиновники, в свою очередь, хоронить солдата не спешат. Место упокоения в гараже Белый хозяйственный мешок — пока это и гроб, и саван для рядового Рудакова. На мешковине выведено маркером: "47 жетон. 25.12.15". То есть нашли бойца сорок седьмым по счету 25 декабря 2015 года. Прошло больше трех лет. Всех его боевых товарищей, найденных рядом, давно предали земле. И только Рудаков никак не обретет вечный покой. Руководитель поискового отряда "Последний след войны" Игорь Третьяков объясняет: найти за один сезон останки даже двадцати бойцов — большая удача. А тут — 47 на одном пятачке. Помогло, что пехотинцы были буквально обвязаны гранатами, при каждом их было по восемь-десять штук. "Если "железа" на солдате нет, металлоискатель место захоронения просто не определит, — объясняет Игорь Викторович. — Здесь же ребята, видимо, шли гасить огневую точку, боеприпасов с собой взяли по максимуму, а поддержки не получили. В итоге немцы отправили танки, пулеметчиков — и положили всех". Хутор Копани, высота Соленая. За четыре дня, с 26 по 29 марта 1942 года, здесь погиб 1571 боец 102-й морской стрелковой бригады. Опознать и похоронить смогли только 320 из них. Больше тысячи до сих пор числятся пропавшими без вести. Поисковикам из Таганрога удалось хоть и незначительно, но уменьшить это количество: при четверых бойцах найдены смертные медальоны. "Мазницын Артем Степанович, сельсовет Кущевский, ул. Воровского, 48". "Варавкин Василий Евстафьевич, Усть-Лабинский район, сельсовет Некрасовский". "Межевикин Хирсан Михайлович, сельсовет Дмитриевский". "Рудаков. Ростов-на-Дону, Лермонтовский, 77, кв. 2". Найти смертный медальон — тоже большая удача. Эбонитовые "пистончики", разъясняет Третьяков, в дни фронтовой неразберихи получали не все бойцы. К тому же их могли сознательно забирать у павших воинов, чтобы не ставить семью на довольствие. Обычно бланки-вкладыши печатались типографским способом. Но у трех из четверых найденных у хутора Копани бойцов данные были выведены на листках из блокнотов. Видимо, фамилии они вписывали перед боем, понимая, что не выживут. Родственников этих солдат отыскали быстро, останки бойцов предали земле со всеми почестями. Проводить в последний путь Хирсана Межевикина, ранее считавшегося пропавшим без вести, вышла вся станица. "Я всегда верила, что наша семья воссоединится", — прошептала у могилы 90-летняя дочь героя. Василию Варавкину памятник поставил совершенно незнакомый бизнесмен. Не мог остаться в стороне после того, как узнал историю семьи погибшего. "Дочери Василия Евстафьевича орден Красной Звезды вручал лично Сталин. В 1943 году она на полуторке доставила на передовую рекордное количество снарядов. На похороны отца эта героическая женщина, к сожалению, приехать не смогла. На тот момент она жила в ДНР, где шли боевые действия, — рассказывает Третьяков. — Видимо, это очень растрогало проходившего мимо захоронения совершенно незнакомого человека. Он долго расспрашивал о судьбе красноармейца, а потом пообещал поставить ему памятник". Третьего из найденных и опознанных бойцов хотели похоронить в родной Кущевке — администрация станицы очень просила об этом. Но родственники решили, что ему лучше лежать в семейной могиле в Ростове-на-Дону. И только Рудаков никак не может обрести последний приют. Его останки хранятся в гараже одного из поисковиков. Иного помещения у организации нет. "Пусть у вас полежат" Как объясняет Игорь Третьяков, раньше у них был музей, где отдельную комнату выделили под останки солдат. Но два года назад арендную плату подняли до космических высот, поисковому отряду пришлось освободить площади. "Прах и личные вещи солдат, которые хранились у нас на тот момент, мы перевезли в гараж. Но ни один боец там еще не задерживался, всех хоронили максимум через полгода после обнаружения. Только Рудакову не повезло", — сетует Игорь Викторович. Его нашли самым последним. По состоянию костей было понятно: во время боя пехотинцу оторвало ногу. Каска изрешечена пулями. На бланке из смертного медальона указано: "РСФСР, Ростов-на-Дону, Лермонтовский, 77, кв. 2". Естественно, с этого адреса поисковики начали розыск родных красноармейца. "Надо понимать, что есть определенный алгоритм, по которому мы обязаны действовать после обнаружения останков. Например, самостоятельно вскрывать "пистончик" мы не можем. Должны отнести его в ОВД. Там эксперты аккуратно извлекут бумажный вкладыш, просветят его под разными лучами и считают информацию", — объясняет Третьяков. Иногда вкладыши с личными данными от ветхости буквально рассыпаются. Сделанные химическим карандашом записи выцветают, увидеть их можно только при помощи специальной аппаратуры. После того как медальон вскрыт, а боец идентифицирован, информацию о нем поисковики передают в военкомат и в администрацию населенного пункта, на территории которого обнаружены останки. "Теоретически там должны забрать у нас прах и заняться розыском родственников павшего. На деле же — что от военных, что от гражданских — мы слышим одно и то же: "У нас помещений для хранения останков нет, пусть у вас полежат". Я никогда не отказываю. Я сам морской пехотинец, они для меня — как братья!" — признается поисковик. О том, что найден боец Рудаков, Игорь Третьяков сообщил в Ростовский областной военкомат на следующий же день. Пришел ответ: в числе призванных на службу в Советскую армию в 1941-1942 годах с такой фамилией числится Федор Тихонович, 1917 года рождения. Но позже выяснится — он похоронен в Курской области. Потом в архивах найдут информацию еще о трех бойцах с фамилией Рудаков. Но их судьба неизвестна. Выезд по адресу, указанному в жетоне, тоже ничего не дал: в квартиру вселились новые жильцы, ничего о предыдущих хозяевах они не знают. Не помнят Рудаковых и старожилы дома. Поиск застопорился. "После войны в этой квартире проживала женщина, которая могла приходиться сестрой Рудакову. Нужно просто поднять информацию из паспортного стола, ЗАГСа. Но никто этим заниматься не хочет, — переживает Третьяков. — Кроме того, в расположенной неподалеку школе учились как минимум четверо Рудаковых. Они могли бы оказаться родственниками нашего морпеха. Собирать по ним данные опять же никто не спешит". Переписку с чиновниками Третьяков ведет уже три года. За это время были преданы земле даже неопознанные солдаты, найденные рядом с Рудаковым. Но, как объясняет наш собеседник, если личность бойца установлена, похоронить его в братской могиле можно только с согласия родственников. "А раз мы таким разрешением не располагаем, бойца по закону следует похоронить на Аллее славы со всеми воинскими почестями. За три года никто не предложил этого сделать. Неужели для героически павшего солдата чиновникам жалко места на кладбище?" — недоумевает поисковик. "Сделали все возможное" В отделении военно-патриотической работы военного комиссариата Ростовской области РИА Новости заверили, что непосредственно к захоронению останков советских солдат они отношения не имеют: "Согласно закону 4292-1 "Об увековечении памяти погибших при защите Отечества", вопросами погребения занимаются муниципальные органы самоуправления. В данном случае это администрация Ростова-на-Дону, ведь в их ведении находятся все городские кладбища". Военкоматы лишь ведут учет воинских захоронений и осуществляют розыск родственников погибших героев. "В этом направлении мы выполнили все мероприятия. Я лично несколько раз выезжал по адресу, указанному в медальоне Рудакова, но семью с такой фамилией жильцы дома не помнят. Мы привлекали школьников, они расклеивали объявления с просьбой откликнуться родных бойца. Никто на связь так и не вышел", — говорит представитель военного комиссариата. Единственное, с чем может помочь военкомат, — это заказать почетный караул. Однако только после того, как будет определено место для погребения. На днях, похоже, ситуация сдвинулась с мертвой точки: Игорю Третьякову пришло письмо из администрации Ростова-на-Дону, в котором говорится, что они "считают целесообразным" провести захоронение бойца на территории одного из муниципальных кладбищ города. В качестве дня похорон предложена "одна из памятных дат воинской славы России". Остается только гадать, почему сделать это раньше чиновники не "посчитали целесообразным".