Интервью с водителями автобуса «Спартака» и «Ден Хаага» – ощутите разницу
Дмитрий Егоров объясняет разницу на примере водителей автобусов «Спартака» и «Ден Хаага» — какая страна, такой и футбол. «Аякс» выбивает из Лиги чемпионов «Реал» с «Ювентусом» и зарабатывает 100 млн евро призовых, а мы занимаемся любимым делом – фантазируем о том, что футбол России мог бы пойти по голландскому пути. Систему успеха отчеканит любой говорун: нужно разумно тратить деньги, искать, обучать и доверять своим игрокам и тренерам, а также избавиться от комплекса жертвы и стремиться к созданию смелого футбольного стиля – якобы именно этим взяли Европу совсем не яркий, говорящий с сельским акцентом Тен Хаг и его молодёжь с 19-летним капитаном де Лигтом. Под эти речи нужные люди нарисует великие цели, добьются миллиардных государственных вливаний, а дальше случится какой-нибудь из афоризмов Виктора Черномырдина. Нет, конечно, можно верить в лучшее, но даже короткого знакомства с Нидерландами достаточно для понимания, что лозунги о пути «Аякса» — бессмысленные мечтания. Ведь футбол существует не в рамках правил игры с верными и ошибочными решениями её участников, а скорее по сложной формуле, связанной с политикой, экономикой и культурой государства. На примере России можно было продолжить этот ряд и климатическими условиями, но в XXI веке человеку должно быть стыдно перекладывать свои проблемы на природу. В патриотическом несогласии можно отдельно рассмотреть положительный пример анклава, или, точнее, княжества Сергея Галицкого, но ведь и оно существует в общенациональной проекции странных решений судов и действий чиновников, где частным инициативам сложно выходить на экспортный рынок. Впрочем, дорогу клуба-исключения в Лигу чемпионов проверим в ближайших турах, а пока вернёмся к тому футболу, которому мы пока только завидуем. За пять дней в Голландии удалось оценить три пласта местного футбола. Высокий – домашний матч «Аякса» с «Ювентусом». В Амстердаме порадовало много: и качество самой игры (об этом – к Михашенку), и отношение к легендам клуба, и свободное поведение фанатов, и – это отдельная боль – уровень культуры местных футболистов. Пример из жизни прессы: каждый (!) из закончивших матч игроков потратил больше 15 минут на общение с прессой из разных стран, терпеливо гуляя между микрофонами с камерами и легко меняя голландский язык на английский. РПЛ, для сравнения, 20 лет не может добиться хотя бы того, чтобы игроки не уходили через чёрный, а правильнее будет сказать, задний ход. Европейское внимание к культурному и образовательному процессам можно дополнить и ещё одним конкретным фактом: мой приятель, работавший в посольстве Нидерландов в Киргизии, вынужден был принимать серьёзный школьный экзамен у приехавшей на турнир юношеской сборной Нидерландов. Среди игроков, которые и подумать не могли о поблажках или отсрочках, был тот самый похоронивший «Ювентус» 19-летний капитан де Лигт. Следующим, уже подвальным, пластом стал матч низшего, 9-го, регионального дивизиона Нидерландов. О футболе в Домбурге я напишу в следующей, куда более серьёзной части, но для затравки просто покажу пару-тройку фотографий открытого, деревенского футбольного комплекса и добавлю, что взносы за сезон в Нидерландах примерно в 8-10 раз ниже, чем в наших любительских лигах 8 на 8. И, наконец, средний уровень – академия совсем не звёздного «Ден Хаага», которую мне бегло показал тренер команды U16. Мартин Леонард – друг бывшего переводчика Руда Гуллита в «Тереке», а ныне занимающегося строительством футбольных полей и манежей в России Томски Сауэрра. В течение пары часов я слушал, как переживавшие спад голландцы перестраивали систему детского футбола и, как им кажется, обрели новую форму работы, исключающую потерю талантов. Но о юношеской академии тоже в следующей серии, а пока — о человеке, мимо которого сложно было пройти мимо. Постоянные читатели «Чемпионата» поймут, что речь — о водителе автобуса. Сразу покончу с иронией и объясню: тема обычного человека в футбольном клубе (да и в общем) недооценена и находится в одном сравнительном ряду с тренерскими методиками, инфраструктурой и другими атрибутами, довольно узкими для глобального понимания проблемами. Так что когда Мартин представил мне клубного шофёра и рассказал, что именно он возил команду, юниоров и лично Дмитрия Булыкина, я, вспоминая общение с водителем автобуса «Спартака», счёл необходимым задать сотруднику «Ден Хаага» несколько простых вопросов о жизни… Здесь немного отвлечёмся и напомним основные тезисы неожиданно громкого позапрошлогоднего материала о «Спартаке», заранее обозначившего будущий грандиозный скандал в клубе, тлеющий до сих пор. Итак. 1. Персонал узнал о том, что главный тренер Массимо Каррера получил миллион евро от Леонида Федуна и был потрясён тем, что итальянец ни с кем не поделился, нарушив негласную традицию нашего футбола. 2. Водитель был подавлен тем, что тренер якобы настоял на увольнении и лишил его заработка как пенсионера, только что перенёсшего сложную операцию. 3. Человек неожиданно остался без любимого дела, которому он отдал 12 лет, и не понимал, как ему выживать дальше – и дело не только в деньгах, но и в потерянных ориентирах. Важно понять – у нас нет цели обвинить Карреру. Речь вообще не о Массимо, а внутрироссийских культурных и экономических реалиях, которые вряд ли могут быть доступны для понимания европейского специалистом. И эту разницу как раз и можно будет прочувствовать в беседе с шофером из Ден Хаага, 70-летним Теоном Полдерманом. — Ты правда русский?! – живо и радостно реагирует он, будто перед ним старый приятель. – Обязательно передай привет Дмитрию и скажи, что я очень скучаю по нему. Такой игрок, такой профи! — В России его профессионалом редко называли, — поддержал я ироничный, дружеский тон. – Нас приучили, что он тусовщик, загубивший талант. — Не знаю, что он там делал у вас, но в Гааге Дмитрий только работал и проводил время с семьёй. Я точно знаю, потому что как в первый день встретил его в аэропорту, так и почти всегда был рядом. — Тогда ваша версия: какой он человек? — Классный. Умный, открытый, вежливый, а как футболист – мечта. Он настолько мощный, что выигрывал всю борьбу, а когда мяч находился в его ногах – шансов на отбор просто не было. Дмитрий – лучший… или один из лучших нападающих, которых я видел в «Ден Хааге». Так что когда он уходил в «Аякс», мы все были очень расстроены. Заменить такого парня невозможно. — Он был щедрым? — Что ты имеешь в виду, когда говоришь «щедрым»? – удивился Теон. — Дарил подарки или помогал вашей семье деньгами? — Мне достаточно его доброты, улыбки и забитых мячей. Я даже и представить не могу, что возьму деньги от игрока или от клуба. Зачем? У меня и так всё есть. — А какая у вас зарплата в «Ден Хааге»? — Говорю же – никакой. — Стоп, и Булыкина, и команду, и детей вы вообще бесплатно возите, что ли? — Да. Зато я ношу форму клуба, общаюсь с игроками, смотрю матчи рядом с тренерами академии, слежу за детишками… да и вообще мне нравится водить машину. Это отличное хобби. — А сколько дней в неделю работаете? — Четыре или пять. Утром еду в самые дальние деревни (километров 30-40), где наши скауты выбрали талантливых детей, потом забираю ребят из школ, доставляю их в академию. Пока они тренируются, слежу за баром, убираюсь, делаю какую-то административную работу, помогаю с уроками иногда, а вечером развожу всех по домам. В выходные могу помочь уже первой команде. У нас вообще несколько водителей – все работают бесплатно. — А как они на работу попадают? — Клуб даёт объявление в газету – вот и всё. Очередь из желающих большая, везёт не каждому. Некоторые рады помогать «Ден Хаагу» хотя бы раз в неделю. — Так, ещё раз, у всех у вас — никакой зарплаты и никаких премиальных? — У нас же есть пенсия. — Это какой она должна быть? — Ну, смотри, — Теон берёт бумагу и рисует схему. — 1100 евро – минимум для человека, который живёт один. Эти деньги даёт государство, вне зависимости от того, где и сколько ты работал. Если вы с боссом делали специальные отчисления в фонд, то можно дополнительно получать хоть 100, хоть 5000 евро в месяц – это уж как у вас получилось. Я, например, работал упаковщиком товаров, какие-то деньги скопились, могу жить и не париться. Ну а если у кого-то нет своего жилья и квартиру приходится снимать, например, за 600 евро, то управа дополнительно выплачивает треть от этой суммы. — А вы знаете, что в России ваша пенсия была бы примерно 100-150 евро? — Сколько? Ужас. — И в таком случае представьте — возили бы вы детей из «Ден Хаага» бесплатно и не рассчитывали бы на премии от команды или на подарки от Булыкина? Теон театрально разводит руки в стороны – о такой судьбе ему даже не хочется думать. Он просто встаёт и подходит к огромному окну кабинета, откуда просматриваются все семь полей академии, и меняет тему. В ожидании ушедшего на совещание Мартина мы говорим ещё минут 20 – о талантах, которые за 11 лет работы Теона в клубе доехали вместе с ним до места назначения в большом футболе, о детской психологии и важности образовательных процессов, а также о том, что, работая бесплатно и помогая ребятам, он чувствует причастность не только к жизни клуба, но и ощущает свою пользу городу или даже целой стране, поэтому и может назвать себя счастливым человеком. Но о работе академии, повторюсь, подробнее поговорим в следующей серии, а сейчас вернёмся в Россию и ещё раз посмотрим на фото водителя автобуса «Спартака». Валентин – примерно того же возраста, что и Теон. Он всю жизнь тяжело вкалывал, растил семью и находил отдушину в футболе. Но сейчас в его глазах нет голландской пенсионной уверенности, зато есть проблемы, при обсуждении которых доходит до мужских слёз. Совсем недавно Валентин хотя бы находился при деле, где «Спартак» не просто деньги, но и важнейшее ощущение, что ты кому-то нужен. Сейчас же у него только наглухо обклеенный спартаковскими постерами гараж и пенсия, вынуждающая в ужасе искать любую работу. Разве ради такой судьбы человек работал всю жизнь? Простите за популизм, но в другой системе координат именно такие Валентины могли ездить по деревням какого-нибудь Ярославля, забирать детей из школ, доставлять на тренировки и возвращать их обратно родителям уже накормленными, обученными, культурно развитыми и, как бы это вновь банально ни прозвучало, ограждёнными от дурных соблазнов. Можете ёрничать, но единственная причина отсутствия у меня сносного футбольного образования (о котором говорил Андрей Соломатин) заключается в том, что ребёнка просто некому было возить на тренировки в город. Таких пропавших детей у нас сотни тысяч, если не миллионы. Но даже если талант нашёлся, то именно такие дедушки, как Валентин, становились бы носителями и передатчиками добрых культурных традиций не только отдельного клуба, но и государства, помогая исключить саму возможность историй с Мамаевым, Кокориным, Гулиевым и всех тех, кто пока ещё не попался или просто вовремя откупился. Именно такие, как Валентин, могли бы просто счастливо и спокойно работать в главной команде, не рассчитывая на деньги условного Карреры, которые, в общем-то, и не должны были оказаться в водительских или, например, врачебных карманах. Да и люди бы просто знали, что уволить их не позволят профсоюзы, а сами работодатели не опустятся до ситуации, когда сотрудника выкинут без «спасибо». Ну а уж если это случится по справедливым причинам, то государство не позволит оступившемуся человеку бедствовать. И, наконец, для того, чтобы футбол в стране развивался, такие, как Валентин, должны быть Теонами. Людьми, порядок в жизни которых даёт время задумываться о высоких вещах и приносить безвозмездную пользу обществу, а не думать о том, как схитрить для того, чтобы как можно раньше обеспечить себе выживание. Ведь подставы и нацеленность на результат в детском футболе, «заносы» судьям и договорные матчи, афёры агентов и чиновников с бюджетными деньгами, залёты игроков и прочая грязь – всё это проблемы не футбола, а нашей культуры. Именно поэтому пример сегодняшнего «Аякса» и сборной Нидерландов — не для России. Не повторить нам его со всеми очевидными, списанными у Европы знаниями, не купить его на нефтедоллары и даже не привить основы внутреннего княжества Галицкого всей стране. Наш автобус всегда будет ехать особенным путём с бешеным навигатором, не замечая кочек, знаков и границ, вдребезги разбиваясь и чудом собираясь вновь. Обречённым на варварство претят правила и комфорт – с этим кодом давно пора смириться.
