Книга «Я – комментатор», откровения Уткина, Стогниенко, Орлова, Гусева

Истории от Василия Уткина, Геннадия Орлова, Владимира Стогниенко и других популярных «голосов эфира». На сайте издательства «Эксмо» стартовал предзаказ книги «Я – комментатор». Книга подготовлена известными российскими спортивными журналистами. Окровениями делятся Василий Уткин и Виктор Гусев, Владимир Стогниенко и Геннадий Орлов, Олег Жолобов, Кирилл Дементьев и многие другие. Книга посвящена рассказу об истории профессии в СССР и России. В 2017 году звёзды эфира настоящего и прошлого создали свою ассоциацию (РАСК), чтобы в том числе чаще встречаться со своими болельщиками. Книга «Я — комментатор» — пример такой встречи, на которой вы получите ответы на десятки вопросов от самых известных «голосов спортивного ТВ». В открытую продажу книга «Я — комментатор» поступит в конце мая. Ну а мы пока предлагаем вашему вниманию выдержки из книги. Добавим, что все средства от реализации книги будут передаваться в фонд поддержки друга и коллеги авторов — Юрия Розанова. Василий Уткин: — Кто был моим любимым комментатором в детстве? У меня, скорее, были однозначно нелюбимые. Кого никогда не хотелось слушать, кого всегда слушал без радости. Но зачем их перечислять, они же ни в чем не виноваты и давно уже не живы. Если не очень придираться к терминам, Майоров и Маслаченко были любимыми, конечно. Озеров был прекрасен, но слишком велик и без моей любви. Вот могу сказать, что никогда мне не нравилось слушать Махарадзе. Он выдающийся комментатор, дважды встречался с ним в жизни — колоссальное впечатление. Большая личность. Но вот меня не обаяло почему-то. Не брало. — Какой репортаж хотелось бы забыть, как страшный сон? Последний на «Матче». «Байер» — «Барселона». — По моим наблюдениям, самые главные вопросы — бухаешь ли перед репортажем и трудно ли не ругаться матом. По первому вопросу: нет никакой необходимости приходить на репортаж трезвым в смысле ГИБДД. По второму — нет. Никто никогда не верит. Владимир Стогниенко: — Мне никогда не хотелось становиться комментатором. Даже попав на телевидение, предпочитал работу корреспондента. Когда Илья Казаков начал сажать меня в эфир, первое время не то чтобы бунтовал (на это не хватило бы наглости), но большого удовольствия точно не испытывал. — Меня нередко спрашивают, часто ли я вижусь с Криштиану Роналду и Лионелем Месси. Люди не понимают, что комментаторы сидят в кабинах наверху, куда звезды просто не попадают. С ними сталкиваются корреспонденты, а не комментаторы, за исключением тех, кто делает какие-то программы, героями которых становятся действующие футболисты. А в процессе репортажа встретиться с игроком просто невозможно, может быть, только с легендами прошлого, которые комментируют рядом. Ещё очень сложно объяснить людям, что мы не имеем никакого отношения к распространению билетов на матчи. Безусловно, у нас всех есть знакомые, которые в теории могут помочь, но статус комментатора не дает никаких привилегий. К примеру, когда мне за полгода до чемпионата мира звонили люди и спрашивали, могу ли помочь с билетами, а я говорил, что не могу, в ответ звучало: «А, ну понятно». То есть думали: мне банально лень. Хотя вроде бы очевидно, что телевидение и билеты никак не связаны. Сам могу сходить на футбол, как простой зритель. Вот недавно был в Белграде, купил билет на матч «Црвены Звезды» и пошёл. А так у меня всегда есть аккредитация. И третье заблуждение многих: что у нас сумасшедшие зарплаты. У меня нормальный доход, но людям почему-то он видится бешеным. Олег Жолобов: — Свой первый футбольный репортаж помню отлично. «Торпедо» — «Ротор» на стадионе «автозаводцев». Сыграли 0:0. А меня так заклинило, что сдуру выучил рост и вес всех футболистов и без конца эти цифры повторял, где надо и не надо. «С мячом Вася Канарейкин, его рост такой-то и вес такой-то». Выглядело это, конечно, очень забавно. Геннадий Орлов: — Я прошёл конкурс на комментатора после трагической гибели Виктора Сергеевича Набутова. Нелепая история: в бане напротив «Дома Радио», где он работал, поперхнулся кусочком мяса, когда в день зарплаты ели шашлык. Подавился, рассказывая какую-то очередную байку. Гениальный был человек, целая эпоха… — Появился «Матч ТВ» и сразу привлёк на должность консультанта американца из ESPN. Он насоветовал: «Мы там, в Америке, всегда молотим в два комментатора». Но там же другая жизнь, а нам надо следовать своему менталитету. Каким должен быть настоящий русский репортаж? Обязательно соло, причём с самоиронией, юмором, объективностью. Если команда побеждает, ты должен задохнуться от радостных интонаций, что сделала Нина Ерёмина в знаменитой концовке финального матча баскетбольного турнира Олимпиады-72. Её сорванный голос — это и есть работа комментатора. — Какой репортаж хотелось бы забыть, как страшный сон? 2012 год. Чемпионат Европы, матч Польша — Россия. Перед репортажами у меня есть правило: стараться ничего не смотреть и ни с кем не разговаривать, чтобы не отвлекаться. А в тот день я вдруг где-то за полтора часа до игры увидел русский марш наших болельщиков по Варшаве. Причём человек 100 в первых рядах явно были бойцами. Хулиганами, которые приехали с конкретными целями. Естественно, началась драка. И меня просто убило. Стало стыдно за Россию. Надо же быть идиотом, чтобы такое придумать. Всё равно что провести марш немцев по Москве! Ну зачем? Это же политическая, а не футбольная история. И я, кстати, знаю, кто всё организовал, но не хочу говорить, потому что это позор для нашей страны. Нельзя было такого делать. Увиденное меня так сильно расстроило, выбило из колеи, что не могло не сказаться на работе… Перед тем чемпионатом главный тренер сборной России Дик Адвокат… Против поляков на поле вышли шесть человек из «Зенита» и ещё Аршавин. А питерский клуб вызывал в ту пору такую изжогу, что прямо перед началом игры мой редактор из Москвы предупредил в наушник: «Геннадий Сергеевич, начальство просит как можно меньше упоминать «Зенит». Но как его можно было не упоминать, когда оттуда больше половины состава, да ещё и тренер — Адвокат? И дальше случилось как в театре. Если артиста попросить: «Только не говори вот это», — он обязательно именно это и скажет… Проходит полминуты, и — бабах! — я выдаю в эфир: «Мяч у «Зенита». Редактор в Москве просто обалдел: «Геннадий Сергеич, вы что?!» А я не унимаюсь и потом ещё несколько раз называю сборную России «Зенитом»… Это вызвало жуткую реакцию у всех. Прежде всего у конкурентов питерской команды из «Спартака»… Вот тот репортаж я хочу забыть, как страшный сон. Бесконтрольно вылетало, само собой — это, конечно, плохо. Я же тогда на ТВ постоянно комментировал матчи «Зенита», и, когда мяч попадал к зенитовскому «сборнику», проскакивало. Ну, вот так вышло. Можно же понять природу ошибки. Виктор Гусев: — Первый репортаж с футбольного матча мне доверили в апреле 1994 года. Это была игра Лиги чемпионов «Галатасарай» — «Спартак», которая для наших уже ничего не решала, так как у команды не было шансов на выход из группы. Мне сказали: «Поезжай в Стамбул, откомментируй». «Спартак», как сейчас помню, выиграл 2:1, забили Онопко и Карпин. Но до поездки меня решили проверить: всё-таки никакого опыта такой работы не было. Предложили прокомментировать уже состоявшийся матч «Барселона» — «Ювентус» в записи перед небольшой комиссией. Я, конечно, задрожал и выучил наизусть первый тайм. Дальше не стал, так как был уверен, что до второго дело точно не дойдёт. А когда пришёл, мне говорят: «Знаешь, первый тайм у нас не записался, давай-ка комментируй второй». То ли кто-то узнал, то ли совпало… Пришлось комментировать второй тайм экспромтом. Выдержал экзамен и поехал в Турцию, а уже после Стамбула отправился на первый большой турнир — чемпионат мира в США. Поначалу делал материалы для футбольной программы где-то неделю, после у меня уже появились свои репортажи. Прокомментировал несколько матчей, и все закончилось тем, что меня назначили на финальную игру. Это был мой первый финал чемпионата мира. Тот самый знаменитый матч Бразилия — Италия, когда Баджо не забил послематчевый пенальти и бразильцы выиграли. Кирилл Дементьев: — Каким репортажем я горжусь? Практически всеми на домашнем чемпионате мира по футболу. Без ложной скромности: работал я очень хорошо. Приятно, что и коллеги разделяют эту точку зрения. Да что там — даже дамы из бухгалтерии сказали, что слушали с удовольствием. Если уж это не повод…