Борец Власов: молодые и голодные до побед — самые опасные соперники
Двукратный олимпийский чемпион Роман Власов стал победителем чемпионата Европы по борьбе в Бухаресте. Это последний крупный старт для сборной России перед чемпионатом мира, который пройдет в сентябре и станет лицензионным на Игры-2020 в Токио. В интервью ТАСС россиянин рассказал, как решился пойти за третьим олимпийским золотом в карьере, почему считает Этери Тутберидзе великим тренером и как влияет чтение художественной литературы на подготовку борцов. — Роман, после победы на чемпионате Европы в Бухаресте вы сказали: теперь ваш путь — путь к вершине номер три, к третьему олимпийскому золоту. Что заставляет спортсмена идти на третий круг испытаний? А в борьбе при ее нынешней конкуренции — так вообще третий круг ада. — Я не отношусь к этому как к кругам ада. Так сложилось, что именно к Олимпийским играм — и в Лондоне, и в Рио-де-Жанейро — моя готовность не была стопроцентной, на чемпионатах мира в Стамбуле и Лас-Вегасе я был готов лучше, поэтому понимаю: свой потенциал я полностью еще не раскрыл. Безусловно, победы на Играх — самые счастливые моменты моей жизни, но я знаю, на что я способен, поэтому мне хочется пройти этот путь еще раз. Да, наверное, я в любом случае прошел бы его еще раз. — Как вы относитесь к подсчетам: "двукратный олимпийский чемпион", "трехкратный", а если "четырехкратный" и впереди планеты всей? Четырехкратных у нас еще не было. — Я не думал о этом. Просто я чувствую, как много людей хотят, чтобы это все-таки случилось в моей карьере. Для болельщиков это важно: трехкратный — это громко, красиво. Меня, наверное, это тоже заряжает. Как и письма поддержки в мой адрес. Есть и те, кто не мне желает успеха, но жизнь такова, это нормально. — Успели обозреть "поляну" в плане соперников? Кто нам в токийской перспективе нервы потреплет? — О да, успел. На последнем чемпионате Европы встречи были тяжелыми, постоянно приходилось собираться, много сил отдал. Но это надо было пройти, поскольку я пропустил последний чемпионат мира. Сейчас появилось много молодых и голодных до побед борцов, вот они и есть самые опасные, не знаешь, что от них ждать. До Игр и осталось всего два старта — чемпионат мира и чемпионат России. Надеюсь, на мире возьмем лицензию и будем целенаправленно готовиться к Играм, не повторяя ошибок предыдущих лет. — Не могу не спросить — на первую ступень пьедестала вы, согласно уже давно сложившейся традиции, снова взошли с опухшим глазом и рассечением. Шрамы мужчин украшают, это понятно, но такие травмы на ковре иногда могут стать проблемой. Все хорошо помнят ситуацию с нашим борцом Зауром Угуевым в Рио, когда ему перевязку сделали так, что наш борец ни дышать, ни видеть не мог. — Я хорошо помню тот момент, тогда медики там сработали не самым лучшим образом — пытались остановить кровь. Это бесполезно: очередной удар — и кровь льется снова. Там изначально надо было круговую повязку делать. Мы работаем над этой проблемой — консультируемся с борцами, у которых такая же ситуация, я обрабатываю это место мазью. Но у меня такое строение лица, никуда не деться. Да, я страдаю из-за такой особенности лица, пытаюсь избежать этой травмы, но это происходит вновь и вновь. Ничего — перемотали, и ты идешь дальше делать свое дело. Но способы борьбы с этим я продолжаю искать. Хотя на чемпионате Европы эту же травму я получил уже спустя 15 секунд первой схватки и потом получал в это место удар за ударом. — Чапаем еще не дразнят? — Пока нет. Но были комментарии на эту тему вроде тех, что "Власов без крови биться не может". Даже Рэмбо называли. — Когда вы боролись на Играх в Рио с хорватом Божо Страчевичем, полстраны схватилось за сердце — соперник запрещенным удушающим приемом лишил вас сознания. И ничего ему тогда за это не было. Сейчас на Европе вы снова с ним боролись. Что в вашей голове перед этой схваткой творилось? — Понятно, что в душе у меня тот инцидент остался, — я в таком состоянии, как там, на олимпийском ковре, был впервые. Такое из памяти просто так не вычеркнешь, только победой. Да, олимпийская схватка тогда была выиграна, но если ты даешь повод судьям, им могут воспользоваться. На Олимпиаде мы выстояли, слава богу, но мне тогда очень обидно было. Парень-то Страчевич хороший, вот только прием не тот изучил — нельзя его на ковре делать. И ведь снова попытался его провести, но тут я его уже контролировал. — После очередного золота чемпионата Европы вы сказали, что именно победы делают вас моложе и голоднее до новых, как в 19–20 лет. Как такое возможно вообще, если практически каждая из этих побед "на разрыв аорты"? — На прошлогоднем чемпионате Европы я боролся после семимесячного перерыва, восстанавливаясь после травмы. Да, я тренировался каждый день по два раза, занимался реабилитацией ноги, но это нудное занятие. Одно и то же — "приводящие", "отводящие", "сгибания", "разгибания" на протяжении полугода. Потом навалилась какая-то усталость. Просто не было выплеска эмоций, соревнований, и полезли лишние мысли в голову — надо ли все это, правильно ли ты все делаешь и в какой ты форме вообще. Начал съедать себя изнутри. Но, когда потом ты начинаешь соревноваться, когда невидимая раньше работа дает результат, это действительно делает тебя моложе, дает новые силы. По-моему, даже Владимир Владимирович Путин говорил, что победа заряжает на новые победы, но через поражения проходят только сильные. — С Владимиром Владимировичем спорить не буду. Но я знаю, что очень многие спортсмены успокаиваются уже после первой победы на Олимпиаде. Про тех, кто достиг ее дважды, уже молчу, ведь все знают: добиться золота — одно, а доказать свое право на него во второй раз сложнее в разы. Что еще-то нужно? А уж сколько раз я слышала от спортсменов о проблемах с мотивацией. — Это специфика вида спорта. Если в нем нет больших традиций, то спортсмен, выигрывая, уже становится безусловным героем. У нас вид спорта такой — мы победами часто радуем. — Правда, вспоминают о борцах от Олимпиады к Олимпиаде. — И все-таки примеров у нас много, нам есть на кого равняться. Я понимаю, что я еще могу, что все у меня может получиться, — силы есть, технический арсенал есть, люди, которые меня поддерживают, рядом. И я понимаю — скоро все это может закончиться, но впереди все самое интересное. — Спорт — это действительно миг, даже если ты остаешься в нем три олимпийских цикла? Многие люди от спорта это говорят, в последний раз эту мысль слышала от известного тренера по фигурному катанию Этери Тутберидзе. — Я недавно смотрел то интервью Владимира Познера с этим тренером — удивительная женщина, низкий ей поклон как тренеру и человеку. Насколько конкурентный вид спорта, насколько зрелищный. Я преклоняюсь перед людьми, которые в нем работают и дают нам поводы для гордости. Евгения Медведева, Алина Загитова, Елизавета Туктамышева, и год за годом все новые спортсменки. И да. Спорт — это действительно миг. Сколько бы Олимпиад, чемпионатов мира и Европы ты ни проходил. Поэтому все это надо ценить, проживая в спорте каждую минуту. Спорт не любит таких историй, когда ты не отдаешь себя полностью тому, что делаешь, когда для тебя это уже не страсть. Ты делаешь пробежку и ждешь момента, когда снова взойдешь на пьедестал, мечтая о феерическом броске, которым закончишь победную схватку. — Несмотря на высочайшие достижения группы Тутберидзе, в адрес ее методик не перестают лететь замечания. — Тутберидзе — величайший тренер. А как по-другому? Тутберидзе, Винер, Тарасов! Поймите, ведь когда тренер начинает договариваться со спортсменом, переходит с ним на дружеский лад, результат сразу теряется. Именно ее хладнокровие и сдержанность на эмоции меня восхищают. И с мнением, что она рано выпускает спортсменок на лед, я не согласен. Это — конкуренция. И если в таком виде спорта, как фигурное катание, у Тутберидзе каждый год новый чемпион России, то все это говорит о ее таланте, внутреннем стержне и безусловном мастерстве. — То есть и ваши взаимоотношения к Виктором Михайловичем Кузнецовым за все эти годы не переросли в дружеские, получается? — Виктор Михайлович никогда не идет на уступки. И я никогда не был для него другом, это и называется отношениями "тренер и спортсмен". И я благодарен, что рядом со мной сегодня есть такие люди. Ведь когда у спортсмена есть титулы и успехи, он еще больше нуждается в поддержке тренера и наставника. Это только со стороны кажется фееричным, легким, с годами у тебя копятся травмы, а значит, необходим тотальный контроль и профессиональное отношение, и за всем этим должен следить человек, которому небезразлична твоя судьба, который также ставит перед собой цель, чтобы у тебя все получилось. И я очень благодарен Кузнецову, Сергею Сергеевичу Андрусику, Гоги Мурмановичу Когуашвили, Михаилу Михайловичу Иванченко, Александру Александровичу Карелину, моим спарринг-партнерам за то, что со мной сегодня такая команда. — Книги для вас так же, как и для Карелина, являются неотъемлемой частью жизни? — Думаю, это и есть часть подготовки. Но Карелин в этом отношении куда больше успевал, даже в периоды тяжелых физических нагрузок. У меня так не получается, борьба забирает у меня слишком много сил. Но я стараюсь проводить время с пользой, это тоже очень важно, чтобы разгружаться психологически. Важно посещать театр, выставки, это — правильный эмоциональный фон. — Куда ходили в последний раз? — Перед сбором к чемпионату Европы я ходил в Театр сатиры на "Собаку на сене" с Еленой Подкаминской. У нас в Новосибирске есть несколько театров — "Глобус", Оперный театр, недавно был в Доме актера на "Дело было в роддоме". Легкие спектакли — не загружают тебя сильно, но в то же время переключаешься. Из писателей люблю Гюго, Дюма, Джека Лондона. Они больше всего спортсменам подходят, хорошо идут. Достоевский, Куприн куда сложнее. Карелин еще подарил мне две биографически книги. — А музыка? — Раньше у меня больше времени было на это, дома у меня есть даже винил-аппаратура. Но в последнее время стал меньше слушать, разве что на пробежках удается. Когда надо зарядиться, могу послушать "Пинк Флойд" или "Скорпионс". Перед сном — Шаде, Эния или "Энигма". Но музыка сегодня ушла немного в сторону. — Борьба, тренировки и "я в домике"? — Я открыт, я нуждаюсь в общении, как и все. Но про "домик" вы правильно сказали, важно вовремя уйти туда и копить эмоции. Особенно если в них дефицит, ими расплескиваться нельзя, иначе тебя может просто не хватить. Беседовала Вероника Советова
