#МояСемьяНеслаПобеду. Непризнанный воин - Илья Федорович Колтаков

Председатель Совета ветеранов ГУ МВД России по Воронежской области Владимир Ильич Колтаков со слезами на глазах вспоминает о своих родственниках, принимавших участие в Великой отечественной войне. Его родные дяди по отцу – Василий, Митрофан и Иван. Все они не вернулись с войны, и в присланных извещениях значились, как пропавшие без вести. Встретить Победу довелось только младшему из братьев - отцу Владимира Ильича Илье Федоровичу Колтакову. С первых дней Великой Отечественной вой­ны старшие братья — Митрофан, Василий и Иван уже сражались на фронтах. Илья был призван последним. После обучения в шко­ле младших командиров он был отправлен на фронт командиром пулеметного взвода. Необстрелянных молодых бойцов в первые месяцы войны бросили на фронт, и к тому же на одно из главных направлений наступления фашистов, которые рвались к Москве. Они могли бы защищаться и дольше, если бы им дали побольше боеприпасов, но пулемет замолк. О себе в пылу не думали и последнего патрона не оставили. Фашисты повсюду. Что делать? Илья Федорович разбросал по частям пулемет, чтобы не достался никому, и вместе с несколь­кими уцелевшими ребятами решил прятаться до прихода красноармейцев. Ведь им обещали: «Держитесь, если что, придет подкрепление». Бой затих, прятаться было негде и некуда… Илья Федорович увидел во дворе одного из домов малень­кий проем между землей и сложенными доска­ми, туда и залез. Учуяли собаки. Так он попал в плен. По дороге в Германию, куда отправляли пленных, Илья дважды пытал­ся бежать, но вскоре был схвачен. Искусанный собаками и побитый, потом он больше не про­являл воли к свободе. Да и куда убежишь. В Германии ему повезло: не сильно обра­батывали служить фашистам, а временно при­строили к хозяину. Илья вошел в доверие, хо­зяин относился к нему лояльно, тем более от тяжелого труда он не увиливал. Это спасло ему жизнь. После плена, по прибытии в Советский Союз, Илья Федорович был отправлен в Челябинск в фильтраци­онный лагерь для проверки. А когда прошел полугодичную проверку, его отпустили домой. И все. Больше о нем не вспоминали. Более 40 лет он не считался участником Великой Оте­чественной войны. О нем просто забыли и ни­когда не признавали. Он и сам, будто стесняясь чего-то, никог­да не вспоминал о войне. На наши расспросы скудно рассказывал о непроходящем страхе, о последнем бое, как будто хотел его повторить и что-то исправить, о том, как по ошибке това­рищ застрелил своего сослуживца, когда тот по нужде пошел в кусты, как издевались в пле­ну, обо всем, что его беспокоило долгие годы... Особенно ему было больно в дни праздно­вания Победы, когда все фронтовики надевали награды, веселились, их чествовали, приглаша­ли к детям... В этот день Илья Федорович начинал напевать военные песен­ки, коряво вплетая немецкие слова, и... плакал. Певец из него был не очень, но зато он вирту­озно играл на балалайке и пел военно-полевые частушки. После обра­щения Владимира Ильича в газету «Советская Россия» в начале 90-х, где он описал жизнь отца, из военкомата ему пришло поздравление с 50-летием Великой По­беды и весть о награждении орденом Отечественной войны. Получив боевую награду, его отец был несказанно рад, прикрепил орден к пиджаку и ходил гордый: все-таки его признали участником войны...