Один из 37 выживших в катастрофе самолета "Аэрофлота" в московском аэропорту Шереметьево поделился своими воспоминаниями о трагическом полете. Инженер Дмитрий Харинин летел в Мурманск в командировку. У него солидный опыт командировок с перелетами — 11 лет. О последних минутах на борту самолета рейса SU1492 выживший пассажир рассказал волгоградскому порталу V1.ru. Начало полета не предвещало ничего опасного, отметил Дмитрий Харинин. На взлетной полосе самолет несколько раз подкидывало, но это нормально, подчеркнул он, просто самолет Sukhoi SuperJet 100 очень легкий. Поэтому его трясет сильнее, чем другие самолеты. Минут через 5 после взлета и набора высоты, вспоминает Харинин, самолет зашел в грозовое облако. Инженер увидел вспышку молнии, а потом сильный удар грома. По его мнению, молния могла и не попасть в сам самолет. Но электромагнитный импульс мог вывести из строя приборы. "Удар услышали все в салоне, — подчеркивает Харини. — А вот прямого попадания не видел". Сразу после разряда молнии направлявшийся в Мурманск SSJ-100 перестал набирать высоту. У Дмитрия Харинина возникло впечатление, что правый двигатель самолета частично потерял тягу, а пилот старается вручную вытянуть заваливающийся вправо самолет. Через 10 минут старший бортпроводник объявил пассажирам: у нас технические неполадки, возвращаемся в Шереметьево. Самолет сделал несколько кругов и пошел на посадку. Первый раз самолет коснулся ВПП и подпрыгнул. Страшно стало, когда зацепиться за полосу не удалось со второго раза, вспоминает выживший инженер. Дмитрий Харинин поджал ноги и приготовился к сильному удару. Но касание было таким сильным, что надломились стойки шасси. Самолет упал на брюхо. И в этот момент загорелся правый двигатель, который был хорошо виден инженеру с его места. Те, кто спасся, рассказали Харинину, что в то же время вспыхнул и левый двигатель. "Всех охватила паника", — рассказал спасшийся. Самолет на взлетно-посадочной полосе стало вести юзом и разворачивать влево. Огонь стало сдувать с крыла на корпус. Стала нагреваться и дымиться обшивка. Еще до того, как самолет остановился, пассажиры в салоне почувствовали сзади порывы пламени. Сначала салон стал наполняться легким сизым дымом. Неожиданно он сменился густым черным смогом. Дмитрий Харинин начал продвигаться к выходу, поднырнув под пелену, без оглядки назад. Неожиданно черная пелена закончилась. Инженер увидел двух бортпроводниц, которые помогали эвакуации. Стюардессы, подчеркнул выживший пассажир, оставались на борту до последнего. После них из салона выползли еще два или три человека. Отравившиеся смогом люди в бессознательном состоянии скатывались вниз по надувному трапу. Их поднимали и относили от самолета на безопасное расстояние. Помощь им начали оказывать прямо на взлетно-посадочной полосе. Все произошедшее при посадке Харинин снял на свой мобильный телефон. По его словам, все происходило в секунды, хотя эвакуация и заняла две минуты. При этом выживший пассажир назвал бредом слухи о том, что эвакуацию тормозили те, кто тянулся за ручной кладью. Многие вообще выскочили без всего, уверяет пассажир. "Я сидел у иллюминатора, на месте 10F, как раз с видом на правый двигатель", — пояснил он. Те, кто сидел дальше 13 ряда, из салона горящего самолета выбраться не успели. Жертвами катастрофы стал 41 человек – четыре десятка пассажиров и 21-летний бортпроводник Максим Моисеев. Жертв могло быть больше, если бы не второй пилот Максим Кузнецов. Выбравшись из кабины по тросу, он вернулся на борт самолета, чтобы вытащить из салона еще двух человек. Это и работу спасателей снял на видео еще один спасшийся пассажир сгоревшего при посадке самолета Олег Молчанов.
