«Григорян кричал: «Шлепни его — и вся дружба кончится!» От дубля «Спартака» до сборной Карабаха

Дмитрий Маляка в начале карьеры подавал большие надежды и даже капитанил в дубле «Спартака». Но после скандала из-за трансфера в «Ростов» карьера пошла по наклонной. Последним клубом полузащитника был «Арарат». Зимой контракт Маляки с армянской командой кончился, но он ищет новый вызов и верит, что еще сыграет на серьезном уровне. В июне Дмитрия пригласили сыграть на Евро-2019 среди непризнанных стран за хозяев — сборную Нагорного Карабаха (Арцаха). Корреспондент Sport24 Арарат Мамбреян съездил на турнир и поговорил с футболистом об Армении, «Спартаке», Григоряне и «Ростове». «Ван Бастен», Бамболео и триумф Южной Осетии. Атмосфера Евро среди непризнанных государств — Как вы оказались в сборной Арцаха?— Начал сезон в «Арарате», но не доиграл до конца. По разным причинам. Зимой не нашел себе клуб, но мы все равно решили здесь остаться. Нашей семье все нравится. На турнире старался показать себя — знал, что там будет много футбольных людей. Рассматриваю все варианты, стараюсь найти новую команду. Когда позвонили из сборной Арцаха, я не раздумывал, не мог отказать. Тем более, моя жена — армянка. — Откуда она?— Из Иджевана — там, кстати, родился премьер-министр Армении Никол Пашинян. Мы этим не кичимся. Хотя бывает, что здесь сотрудники ДПС начинают к тебе по-другому относиться, когда говоришь, что ты из Иджевана. Здесь очень красиво, на улицах чисто, люди доброжелательные. Сразу вспоминаю слова моего дедушки, который говорил: «В СССР все республики жили в здравии и простоте». — Гол в ворота Падании вы отметили, показывав силуэт армянского революционера Степана Шаумяна, которому в Арцахе поставлен памятник.— Точно. Перед первой игрой гулял по Степанакерту и спросил у местных, в честь кого назван город. Оказалось, в честь Степана Шаумяна. Вечером увидел памятник — и он мне хорошо запомнился. После этого прочитал про него в интернете. Сыграли мы тоже на стадионе имени Шаумяна. Поэтому и решил так отпраздновать гол, хотя обычно показываю сердечко своей семье. Но в тот момент мне захотелось сделать именно так. — Что вы знали об Армении и Арцахе до переезда?— Честно говоря, мало. Слышал что-то о конфликте между Арменией и Азербайджаном, конечно. Но приехал сюда и многое узнал от местных. За эти десятилетия здесь было много разных событий, поэтому чемпионат Европы стал для Арцаха настоящим праздником. — Если в будущем позовут играть за сборную Армении, согласитесь?— Я только за. Обсудил бы такую возможность со всей семьей. Но я бы с удовольствием сыграл на таком высоком уровне. «В 16 начал карьеру, в 29 был кандидатом в ФИФА, а дальше — война». Футбольные судьи из Донецка — Вы родились в Омске. Как попали в «Спартак»?— В начале 2000-х в Омске было две хорошие футбольные школы: «Молния» и «Динамо». Я играл в обеих и в 12 лет из Омска поехал на просмотр в московское «Торпедо», к отцу Игоря Семшова. Но тогда у меня не получилось — вернулся в Омск. Через полтора года я сыграл за сборную Урала на региональном чемпионате России — меня заметил «Спартак». Приехал на просмотр, меня утвердили тогдашние тренеры Михаил Буренков и Алексей Лунин. Первый несколько лет назад тренировал «Чертаново», второй сейчас в спартаковском дубле. Обоим я очень благодарен. — Вы подавали большие надежды в «Спартаке». Почему там не заиграли?— Отец всю жизнь твердил: «Не повторяй мои ошибки». Нарушение режима, взрывной характер — имею ввиду дерзость в ответ на замечания тренеров. Все это у меня было в «Спартаке». Когда в дубле работал Мирослав Ромащенко, меня потихоньку начали привлекать к тренировкам с основой. Но потом случился большой залет… — Какой?— Я, скажем так, хорошенько погулял. Отстранили от футбола на 2 месяца. Все было сделано правильно — это был вопиющий случай нарушения режима. Хочу сказать спасибо и Ромащенко с Кечиновым, которые поверили в меня в дубле. И Ледяхову с Гунько, которые пришли после них и вернули меня в команду. Тогда моей целью было проявить себя и попасть на сборы с основой, но шанса я так и не дождался. Сам виноват, все было в моих руках. — С Карпиным или Лаудрупом вы не общались?— Нет. Я был капитаном дубля, в 2010-м мы в очередной раз стали чемпионами в молодежном первенстве. Мне позвонил тогдашний спортивный директор «Спартака» Дмитрий Попов: «Что думаешь о своем будущем?». У меня был только один встречный вопрос: «С кем я полечу на сборы?». Когда сказали, что с дублем, принял решение уйти. Ну сколько можно было на меня смотрел? — Главное впечатление от дубля «Спартака»?— Спартаковская школа всегда была топовой: мы дружили с Максом Григорьевым, Лехой Ребко, Федей Кудряшовым. Многие стали хорошими футболистами, играют в Премьер-Лиге. Есть такая история. Как-то на сборе дубля, перед тем, как выйти на поле, позволил себе сказать недовольно: «Что, снова нужно тренироваться?». Это на балконе услышал Валерий Кечинов и напихал: «Если хочешь чего-то добиться, работай, работай и еще раз работай!» Когда понял, что это говорит человек, сажавший на пятую точку Ван дер Сара, меня окрылило. Так что времена «Спартака» запомню навсегда. Жаль, что ни разу не удалось сыграть за команду при ее сумасшедших болельщиках. «Гвардиола говорил, что я офигел, везде его преследую». Литовец, который отказал Семину ради Европы — После перехода в «Ростов» у вас с Григорьевым были проблемы, в которых все долго разбирались. Что тогда случилось?— В начале 2011-го поехал с молодежной сборной России Писарева на Мемориал Гранаткина. Уже тогда у нас с Максом была договоренность с «Ростовом», мы ушли свободными агентами. Но что-то не вышло, и нам в «Ростове» говорят: «Поиграйте-ка полгода за «МИТОС», потом вас подтянем». Мы подписались с этой командой, но так ни разу за нее и не сыграли. Ситуация изменилась, на сборы поехали все-таки с «Ростовом». Но после матча с «Локо», в котором Макс забил, началась шумиха, разбирательство в КДК (Ольга Смородская настаивала, что Григорьев заявлен «Ростовом» после закрытия трансферного окна, но проиграла даже в CAS. — Sport24). Пришлось даже пропустить несколько туров. — Но в «Ростове» у вас тоже не получилось. — Я приехал в «Ростов» правым защитником — в последнем сезоне за дубль «Спартака» Гунько начал туда меня ставить. А в «Ростове» тогда на краю были Анри Хагуш и тунисец Аннис Буссаиди. Когда Хагуш пропускал матч, а Олег Протасов вместо меня поставил направо левого защитника Александра Хохлова, я понял: «Мне не доверяют». В 2013-м руководство «Ростова» сослало меня играть за «Ангушт» из Ингушетии без права выбора. В воспитательных мерах! Это были очень запоминающиеся три месяца. Но все было по делу — не могу сказать, что не заслужил этого. — В 2011-м Леонид Федун сказал: «Маляка, Григорьев, Ребко — хорошие ребята для 14-й команды РПЛ». Как отреагировали?— Посмеялись. Мы тогда «Спартаку» проиграли 2:3, шли на 12-м или 13-м месте. — Вы играли у Григоряна в «Луче», где он практиковал спарринги на кулаках. Что это было?— Я с перчатками познакомился сразу — как только мы приехали на Кубок ФНЛ. До конца сезона мы семь-восемь раз участвовали в спаррингах — и я был единственным игроком, который не пропустил ни одного. Григорян пытался вывести меня на эмоции. — Почему вас?— Я был лидером команды. Витальич говорил всем: «Маляка должен играть в Премьер-Лиге». Удивлялся, почему я не там. — Как они проходили?— Жили в номере с Серегой Фоминым, хорошо общались. Григорян трижды ставил меня против соседа. А мы с Семеном договаривались, рассчитывали силу ударов. Но Витальич кричал: «Давай, бей жестче! Ты его шлепни — вся дружба пройдет!» Один раз Сема меня как будто бы сильно удар, я стал громко орать: «Ты что делаешь? Все, отселись от меня!» Витальич поверил, но когда я улыбнулся, понял: у нас договорняк. Подписывайтесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене