Как живут Мамаев и Кокорин в колонии
Репортаж из колонии, в которой мотают срок футболисты. Мрачное место — город Алексеевка. Выйдешь в пятницу ночью на улицу а вокруг никого. Предложение прогуляться после долгой дороги коллеги восприняли с недоумением. «Не стоит, Макс. Реально не надо». На всякий спросил хозяина отеля «Люкс» (реально «лакшери» — даже стены и шторы розовые) по поводу криминала в городе. «Ну дураков-то везде хватает». Ответ устроил. Ну в самом деле, как наличие колонии неподалёку влияет на безопасность? Чепуха же. Но своя эстетика в этом есть, нервишки щекочет. Подсознательно. Прошёлся пять минут, десять. А людей как не было, так и нет. Только ёж. Судя по шуршанию в кустах, их тут полно. Нету и фонарей, вообще ни одного. Действительно жутко — вроде бы город, а вокруг кромешная тьма. Прерываемая время от времени только фарами ВАЗ-2106, в которой под громкий рэпчик тусуются местные. В регионах так принято. Катаешься себе ночами напролёт в тюнингованной тачке. У них начались выходные. Выходные Кокорина и Мамаева начинались с гимна России. В 9:00 маленький городок взбудоражил шум со стороны зоны, на которой сегодня играла свой первый матч команда зеков. Утром в нём жизни немногим больше, чем ночью. Разве что машин. А так, возле зоны большое кладбище да автошкола с площадками. Неподалёку коробка. Видимо, резервное поле «Золотого льва». На щите надпись — «уличная интеллигенция». Пока впервые не попадёшь на зону, всего жестяка не ощутишь. Внутри — ощущение полной безнадёги и безысходности. Поэтому самые банальные баннеры со слоганом «Помни, тебя ждут дома» заставляют всерьёз загнаться. На фоне этих вот слоганов играли футбольный матч бывшие звёзды сборной России. На первый взгляд, решение о подобном матче видится полным адом. С другой стороны, почему нет? Тем, кто находится в зонах реально тяжело. Любой день не по запланированному графику — в кайф. Непонятно только, зачем это нужно «Салюту». Хайп? Ну погудят недельку, а дальше-то что? Скорее всего, об этом матче забудят даже раньше. И о его участниках вместе с ним. Да что там — даже сегодня в соцсетях «Салюта» пока ни слова об этом матче. Изначально планировали играть в формате 6 на 6, но потом передумали. Убрали по одному игроку в каждой из команд. Кирилл и Паша начинали в защите, а Александр ушёл вперёд. Через час его признают лучшим игроком матча. Всерьёз оценивать форму по этому матчу сложно. Но первые десять минут дались ребятам на кураже. Залетали подачки Мамаева, на которые отзывался Кокорин. По моментам «львы» улетели далеко вперёд. И вскоре начали забивать. Первый мяч записали на Мамаева, но многие заподозрили там автогол после дальнего удара. Точно автоголом сочли второй мяч. Игра шла для зеков очень легко, что сильно обрадовало их тренера, чей имидж многие заценили. Спортивный костюмчик, строгие носки и стилёвые сандали. Круто, в общем. В перерыве было интервью с футболистами. Ажиотаж был таким, что журналисты набросились на Мамаева, не дождавшись окончания речи Кокорина. Капитана «Салюта», который стоял между ними в ожидании вопросов, стало жалко. Кокорина с Мамаевым пришлось слушать одновременно. Учитывая, что на входе забрали всю технику (даже айпад без симки), пресса будто вернулась в 90-е. Когда были лишь диктофоны и ручки с бумажкой. Вот диалог с Кокориным. — Состояние получше, спасибо сотрудникам колонии. Тренируемся здесь каждый день, в отличие от СИЗО. — Слова о том, что вы могли стать инвалидом, не преувеличение? — Нет. Как можно было столько времени не давать возможности специалистам осмотреть моё колено? Никому неизвестно, что могло бы случиться с ногой: можно было бы просто запустить врача в СИЗО, он не фигурант, мог бы просто оказать помощь. — Расскажите о команде «Золотой лев», которую вы собрали? — Нам сказали придумать название за неделю. Причём такое, которое бы удовлетворило всем требованиям. Ребят 15 человек, все с первого дня с нами тренируются, провели несколько игр, собрали тех, кто занимался спортом и играл в футбол. — Как вас изменила тюрьма? — Многое за это время осознал. Понимаете, закрывать по беспределу или оговорить можно любого. За решетку таких попадает очень много, процентов 80. — Журналисты надоели? — Нет, не надоели. Но что вы писали? Кто как себя ведёт, кто кому улыбнулся. Вы не писали о сути того, что происходит. Как можно такое дело рассматривать 6 месяцев? Когда приходят по два свидетеля, повторяют наши слова, но нас все равно держат в СИЗО, и ничего не меняется. – Если бы встретили Пака, пожали бы ему руку? – Пожал бы, у меня нет к нему никакого негатива. Прекрасно понимаю, как это было, но оставлю для себя. Каждый должен отвечать за свои слова, мне кажется, это по-мужски. Мы извинились перед ним: он должен был сказать, как было на самом деле. — В «Зенит» вернётесь? — Очень соскучился по команде, я многим обязан им. Сейчас готов играть за них даже бесплатно. За время в Бутырке получил порядка 5-6 тысяч писем, и почти половина из Питера. Считаю, «Краснодар» поступил с Мамаевым очень жестоко, пытаясь разорвать с ним контракт. Нужно было сначала разобраться в ситуации, а потом уже принимать решение. — Слышали о поддержке Давидыча? — Огромный привет ему, знаю, что он нас поддерживал. Но я тут, в отличие от него, не отжимаюсь. Вешу 82 кг, это игровой вес. – Ну а музыка какая у вас в почёте? – По-моему, из «Арии» пара веселых песен, во время построения, утром могут радио включить. Круга нет. А вот с Мамаевым. — Думаете о продолжении карьеры? — Сначала надо решить насущные вопросы. Большой привет ребятам из «Краснодара» — Синицыну, Мартыновичу и остальным. Смотрел их матч с «Порту», начальник колонии разрешил нам смотреть поздние игры. Надеюсь, в Португалии они выиграют и смогут пройти дальше. — В колонии вы наконец-то встретились с семьёй? — Очень счастлив, что удалось. Встреча была очень эмоциональной, жаль, что этого не случилось раньше. Я по ним очень сильно соскучился. — Чему научило вас время на зоне? — Очень многому. Регулярно хожу в храм, читаю книги. Здесь очень много порядочных людей — возможно, даже больше, чем на свободе. Очень впечатлили истории, которые здесь услышал. — Слышали, что «Краснодар» подал на вас заявлении о расторжении контракта? — Ну а вспомните, что было дальше. Правильно — отозвал. Что это значит? Не знаю, пока не готов говорить о своём будущем». Никаких обид на «Краснодар» у меня нет. Второй тайм начинался со счётом 1:0, но «львы» чуть подсдали. Зато рвал и метал Мамаев, сделав хет-трик. Один из голов вышел вообще потрясающим — со шведы в девять. Голкипер команды зеков тащил всё, что можно. Его зовут Коля — оказалось, в свободной жизни он играл в составе соперников профессионально. Заключённым футбол очень нравился. Им сделали две импровизированные трибуны — одну центральную, и ещё одну за воротами. Судя по поведению, в центре сидели самые «козырные». Все самые дерзкие шутки летели оттуда, а остальные подхватывали их гоготанием в духе того, что вы наверняка слышали в фильмах про заключённых. Кокориных и Мамаева встречали аплодисментами. Даже Кирилла. Но самые бурные овации были, когда на поле на пару минут вышел какой-то вышибала. Трибуны одобрительно загудели с криками «Давай». И тот начал давать. Плечом в грудь. Очень агрессивный стиль игры заметил тренер и решил заменить своего игрока. Стало ясно, кто главный решала в колонии. После игры удалось зацепить Кирилла Кокорина. У него под глазом была ссадина, и многие заподозрили неладное. — Кирилл, что случилось? Расскажи, а то начнут говорить, что избили. — Так сам же и будешь такое писать, — ответил вместо Кокорина Мамаев. — Не собираюсь. — Ну всё тогда, — дал понять младшему, что не стоит ему общаться с прессой. — Я ещё не ушёл, — попытался настоять. — Слышь, ты берега здесь не путай, — с улыбкой сказал Мамаев, явно намекая на место обитания. Понял, услышал. Чуть позже Кирилл всё-таки рассказал, как всё было. Была игровая тренировка, ударились голова о голову. На том и сойдёмся. Кокорин, получая приз лучшему игроку матча, сказал, что это несправедливо. Но звание лучшего бомбардира ушло Мамаеву, поэтому тут всё ожидаемо. После игры Саша явно поймал кураж и вспомнил, что он суперзвезда. И на камеру позвал в гости футболистов «Спартака». В колонии у красно-белых много болельщиков. Потом была экскурсия по колонии. Посетили все знаковые места — спальные комнаты, столовую. Любопытно, что Кокорину-младших сидеть больше всех. На несколько дней больше, чем брату. Сказать почему — затрудняются даже работники колонии. В комнате для отдыха на на стене висит описание инвентаря: шахматы — 1 шт., нарды — 4 шт., — стулья — 28 шт. На обед подают картошку с мясом (вполне свежим) и суп. И хлеб, который так полюбился бывшим футболистам. В колонии есть даже школа, в которой доучиваются те, у кого нет среднего образования. Самому старшему ученику — 38 лет. Двойки ему не ставят. Конфликтов, говорят, тоже особых не бывает. «Сами друг друга успокаивают, если что», — рассказывает педагог. В самом конце у футболистов было чаепитие с соперниками. Принесли торт, прямо почти школьный утренник. Стол накрыли возле библиотеки. Там ребята берут книги. В ведомости Александра значатся «Братья Карамазовы» и «Униженные и оскорблённые» Фёдора Достоевского, а также «Жизнь настоящих людей». Кирилл читает «Театр Шабатта» Филипа Рота, «t» Виктора Пелевина и «Бедные люди» Достоевского. Павел взял в библиотеке «Записки из подполья» и «Записки из мёртвого дома» Достоевского. А также «Вердикт» Джона Гришэма. В какой-то момент стало даже радостно за то, в каких условиях живут парни. Минут на 15. Вдруг коллега сказал: «Ой, пора бы уже на выход». И до костей пробрало ощущение того, как хочется покинуть это место. Настолько, что стоя на выходе возле закрытой решётки в ожидании своей очереди, накрыло какое-то подобие клаустрофобии. С зоны хотелось бежать. Двух часов в этом месте было уже слишком много.
