Михаил Алешин: В Ferrari делают ставку на Леклера

Экипаж Михаила Алешина до последнего этапа претендовал на титул в Blancpain GT Series Endurance Cup, но неудачное стечение обстоятельств сыграло против российской команды, которая в итоге завоевала звание вице-чемпионов. В обстоятельном интервью F1News.ru Михаил говорил об итогах сезона, ситуации в Ferrari между Себастьяном Феттелем и Шарлем Леклером – и о своём увлечении музыкой. Вопрос: Михаил, как вы оцениваете свои выступления в Blancpain? Что пошло не так и что помешало вашему экипажу завоевать титул? Михаил Алешин: На самом деле, не так пошла гонка «24 часа Спа», в которой мы лидировали первые 18 часов. Однако затем один из пилотов за рулём Nissan GTR выбил нас – мы сошли и потеряли очки, хотя могли победить. Если бы мы выиграли в Спа, то выиграли бы и чемпионат. Ничего уже было не изменить, поэтому мы постарались приложить максимум усилий для того, чтобы победить на последнем этапе в Барселоне. Перед гонкой у нас было хорошее преимущество перед соперниками по числу набранных очков – если бы наши главные соперники из экипажа Mercedes №4 победили бы в Барселоне, нам было бы достаточно финишировать восьмыми. Мы не видели в этом большой проблемы. Если бы победили соперники из Lamborghini, нам достаточно было финишировать в первой десятке и заработать одно очко. Вроде, задача кажется не так и сложной, но… С самого старта гонки всё пошло не по плану – один из пилотов Mercedes на первом же круге в 4-м повороте врезался в заднюю часть моей машины. Вопрос: Полагаете, он сделал это специально? Михаил Алешин: Я несколько раз пересмотрел повтор этого эпизода, и мне не до конца понятно, как так могло получиться, ведь он находился в двух корпусах машины позади меня. Естественно, после гонки я поговорил с ним – он извинился и объяснил, что в пылу плотной борьбы на первом круге пропустил точку торможения. Я не знаю, насколько это так, поскольку я его даже не видел в зеркалах заднего вида, так далеко он был позади, и было очевидно, что он никак не сможет меня обогнать. Я даже не предполагал, что от него может исходить опасность. После мы начали прорываться наверх, отыгрывать позиции. Меня за рулём сменил Давиде Ригон, которого в свою очередь сменил Мигель Молина. Молина ехал двенадцатым, а нам нужно было финишировать десятыми, поскольку побеждал экипаж Lamborghini. В этот момент у Молины произошло касание с одним из пилотов Bentley, в результате которого машина получила повреждения. Нас ещё и оштрафовали за этот инцидент, поскольку стюарды посчитали Мигеля виновным. Мы получили штраф – проезд по пит-лейн. До финиша оставалось сорок минут, поэтому шансов отыграться уже не было. Самое неприятное в этой ситуации то, что соперники, которые в момент инцидента ехали за Молиной, доехали до финиша пятыми. Нам бы этого результата более чем хватило. Что можно сказать? Иногда так бывает, что сегодня просто не твой день. К сожалению, для нас такой день наступил в самый неподходящий момент. Титул нам выиграть не удалось, но вице-чемпионство наше, и это очень дорого стоит. В программе SMP Racing мы еще не добивались такого результата. Серия Blancpain – самая сильная среди машин класса GT3. В заявочном листе присутствовало 73 экипажа, и среди них мы заняли второе место. Я считаю, что это хороший результат, но, конечно же, меня ещё очень долго будет мучить мысль, что нам не хватило одного очка, но ничего уже не изменить. Я поздравляю победителей чемпионата – они как и все боролись, и в последний момент завоевали титул. Все молодцы, но нам есть к чему стремиться. Вопрос: Вы планируете продолжать выступления в Blancpain в 2020 году? Михаил Алешин: О планах на следующий год поговорим позже. У нас есть мысли, чем мы займёмся, но пока мы не готовы это озвучить. Вопрос: После гонки в Ле-Мане в SMP Racing объявили о завершении выступлений в чемпионате мира по гонкам на выносливость. С чем было связано такое решение? Михаил Алешин: Такие вопросы лучше задать руководству SMP Racing, я лишь могу поделиться своим мнением на этот счёт. На мой взгляд, чемпионат WEC в своём нынешнем виде не даёт возможностей для честного соперничества. Я имею в виду, что не стоит давать возможность выступать в одном классе (LMP1) машинам, которые по сути не являются машинами одного класса. Если сравнить Toyota с нашей машиной, то у них полный привод, у нас – задний. У Toyota гибридная силовая установка, которая в совокупности даёт преимущество в 300 л.с. Конечно, Toyota тяжелее, но у нас не было возможности компенсировать такую разницу в мощности. Получается, что нам приходилось выступать в одном классе с кем-то, кого мы априори не могли обогнать. Это то же самое, как если в Формуле 2 выставить на старт машину Формулы 1. Конечно, организаторы пытались сделать что-то, чтобы уравнять шансы и была борьба, но уравнять эти машины физически невозможно, поскольку это разные машины, разные классы, разные подходы, разные бюджеты наконец. Хотя в какие-то моменты мы действительно могли бороться с Toyota. За год мы проделали колоссальную работу с нашей машиной. Насколько я помню, в Ле-Мане по сравнению с прошлым годом мы отыграли четыре секунды сами у себя благодаря доработкам. Это просто пропасть по гоночным меркам, и это показывает, что мы двигались в правильном направлении. В первый же год наша машина BR1, созданная конструкторским бюро BR Engineering, больше раз финишировала на подиуме, чем за пределами первой тройки. Я лично считаю этот опыт удачным, но, конечно, жаль, что всё так сложилось. Я хочу сказать большое спасибо всему руководству SMP Racing и лично Борису Романовичу Ротенбергу за такую возможность. Я был одним из тех, кто дорабатывал машину, и для меня это бесценный опыт. По сути, это Формула 1, только среди прототипов. Проект был очень крутым, так что посмотрим, что будет дальше. Вопрос: Для вас стало неожиданностью решение о закрытии программы? Михаил Алешин: Я не могу сказать, что новость стала совсем уж неожиданной, поскольку всех нас не устраивала ситуация в WEC. Просто в какой-то момент мы все себе задали вопрос: «Зачем?». Это была нечестная игра, и решение о том, что мы не хотим играть по таким правилам, на мой взгляд было верным. Вопрос: На заключительном этапе Формулы 3 в Сочи Роберт Шварцман выиграл титул в этой молодёжной серии. Как вы оцениваете его выступления и прогресс по ходу сезона? Михаил Алешин: Роберт отлично прогрессирует. Он – прекрасный пилот, настоящее и будущее российского автоспорта. Мы ждём от него высоких результатов и в других классах. Роберт себя здорово проявил. Тот факт, что он является также и участником молодёжной Академии Ferrari, говорит о том, что его потенциал заметили не только мы. Перед ним открываются прекрасные перспективы на будущее, но для этого ему необходимо продолжать работать в том же духе. Вопрос: Вы можете выделить кого-то из молодых гонщиков, кто пока ещё не на слуху у широкой публики, но у него высокий потенциал? Михаил Алешин: Александр Смоляр. Он очень сильно выступает в этом году и представляет нашу страну на очень высоком международном уровне. Когда видишь таких ребят в нашей программе SMP Racing, то, конечно, испытываешь радость и понимаешь, что мы не зря всем этим занимаемся. Вопрос: Вы следите за событиями в Формуле 1. Можете прокомментировать ситуацию в Сочи между гонщиками Ferrari, когда до гонки в команде договорились, что Шарль Леклер даст Себастьяну Феттелю слипстрим на старте, но в итоге Себастьян обогнал не только Льюиса Хэмилтона, но ещё и напарника? Михаил Алешин: Не будем забывать, что Формула 1 – это шоу, которое принадлежит американской компании. Думаю, мы будем всё чаще видеть, как разногласия внутри команды выносятся на публику, ведь болельщикам это интересно. Правду мы всё равно не узнаем. Если перед стартом в Ferrari действительно пытались о чём-то договориться, то это глупо. Ещё с детского картинга известно, что договорённости из серии «Ты проезжай на старте, а я поеду сразу за тобой» приводят к тому, что тебя просто выбивают в первом повороте, а соперник едет дальше! Сказать, что Леклер своим присутствием в команде доставляет Феттелю дискомфорт, это ничего не сказать. Шарль едет стабильно быстрее напарника с самого начала сезона, и в Ferrari делают на это ставку. Кто-то под прессингом становится лучше, но не в случае с Себастьяном – он не любит прессинг, он ему абсолютно точно не помогает. Вопрос: Полагаете, в руководстве Ferrari ошиблись, отказавшись от услуг Райкконена? Не было бы лучше оставить в команде Кими, и к нему в напарники пригласить Леклера? Михаил Алешин: Кими – непробиваемый человек, и ему что Леклер, что кто-то другой… У Кими своя гонка, свои заботы. С одной стороны, Феттель более титулованный гонщик, он моложе, поэтому, вероятно, они приняли верное решение, но сложно говорить об этом наверняка. Однако учитывая ситуацию, которая сейчас сложилась в команде, можно было предположить такое развитие событий. Было бы любопытно посмотреть, как на месте Феттеля повёл себя Райкконен. Вопрос: Михаил, вы увлекаетесь музыкой, играете в группе на гитаре. Можно где-то послушать ваши записи или сходить на концерт? Михаил Алешин: Честно говоря, у меня нет времени, чтобы полноценно заниматься музыкой, как я занимался раньше, к моему очень большому сожалению. Я думаю, рано или поздно время придёт. Нет, дома я репетирую, но уже давно не выступал. Наша группа никогда не афишировала свои выступления. Мы в основном выступали в небольших барах, в рок-клубах в рамках каких-то программ. Более того, мы меняли название. Вопрос: С чем это связано? Михаил Алешин: Просто хотелось, чтобы публика оценивала нас непредвзято. Когда люди не знают, чем я занимаюсь в жизни, их реакция намного ценнее. Когда люди знают, чем я занимаюсь, они ко мне относятся с некоторым снисхождением: «Михаил сыграл мимо нот, но он всё равно молодец, он же гонщик, что с него взять». Наверное, придёт время, когда мы соберем своих поклонников и выступим для них. Мысли такие есть, но сейчас происходит столько событий, что нам не до этого. Это отнимает очень много времени. Вопрос: Как сейчас называется ваша группа? Михаил Алешин: Мы – кавер-группа, занимаемся музыкой для своего удовольствия, среди нас нет профессиональных музыкантов. У нас периодически меняется состав, и на данный момент у нас фактически нет названия, нет группы в полном ее понимании. Сейчас происходят какие-то попытки что-то придумать, но проблема в том, что мы хотим выступать на серьёзном уровне, но для этого нужно всё время уделять репетициям. В гонках я хочу выступать на серьёзном уровне, и для этого по два-три часа четыре-пять дней в неделю провожу в тренажёрном зале. С музыкой такая же история, и времени на подготовку требуется столько же. В какой-то момент мы репетировали по четыре-пять раз в неделю, минимум по три часа, а бывало и по шесть часов. Естественно, в основном это было вечером или ночью, и это тяжело. Более того, в какой-то момент нас это начало доставать… Вопрос: Музыка перестала быть для души и превратилась в работу? Михаил Алешин: Да. Мы хотели выйти на определённый уровень, но для этого пришлось бы забыть обо всех остальных делах и заниматься только музыкой. На самом деле, есть много музыкантов, которые параллельно работают и выступают, в том числе много известных музыкантов так начинали. Например, у меня нет музыкального образования, и я на гитаре начал играть в шестнадцать-семнадцать лет без учителей, осваивал всё самостоятельно. У меня нет никакой музыкальной базы. Мне часто пишут в социальных сетях с вопросами, как стать профессиональным гонщиком в двадцать четыре года. Я в ответ привожу свою аналогию с музыкой – я занимаюсь музыкой с семнадцати лет, но занимаюсь так себе по той причине, что у меня нет никакой образовательной базы. Этим надо заниматься с детства, как профессиональные музыканты. Чтобы выйти на другой уровень, таким людям как я, музыкой нужно заниматься с утра до ночи. В какой-то момент мы все от этого устали, и наша группа взяла перерыв, который продолжается до сих пор. Но мы обязательно вернемся!