В Тюмени на стадионе «Геолог» погас свет, игру перенесли на другой стадион

Осень. Холод. Погас свет. Загрузили в автобус — повезли на другое поле. В конце 80-х СССР близился к стадии перестройки. Весёлого было мало, всё шло к большим потрясениям. Но даже в такой ситуации у советских людей всё ещё было достаточно причин улыбнуться. И вызвать улыбку тех, кто вспоминает их жизнь сейчас, в веке другом. Матч между «Геологом» и «Ростсельмашем» на стареньком стадионе в Тюмени проходил ровно 31 год назад. С той игры не сохранилось не то, что фото — даже воспоминания участников сильно искорёжены десятилетиями. Это сейчас главное событие последних лет на местной арене — биатлонный турнир на «Приз губернатора». Но тогда ещё время от времени там бывал большой футбол. То был 88-й, и до системы осень-весна ещё было далеко. Фурсенко и вовсе занимался космическими кораблями, футбол его вряд ли сильно заботил. На финише сезона встречались команды, которые ни на что не претендовали. Поэтому на матч между ними собралось совсем мало зрителей. Тысячи четыре. В течение первого тайма на стадионе неоднократно мигал свет. А через 11 минут после перерыва из трансформаторной будки повалил дым. Поле погрузилось в темноту, и по регламенту матч должен был быть переигран. «Шёл второй тайм, и тут гаснет свет, — вспоминает участник той игры Сергей Балахнин, — Что делать? Почти зима на дворе, а мы на поле стоим. Темно стало, играть было невозможно. Желание было только одно — закончить». Почему №1. Почему не закончили? Тот матч судил Лом-Али Ибрагимов. Говоря честно, ту игру он обязан был завершить. Как часто бывало, решили по понятиям. Евгений Маслов, игравший за «Геолог», вспомнил, что больше всего против переноса игры на другую дату выступали гости. «Игроки «Ростсельмаша» не хотели переносить игру и приезжать во второй раз. Уж не знаю, кто принимал это решение, может, в Москву звонили. Но наверху все сошлись на том, что мы пойдём им на встречу». Ну, правда, кому охота было тащиться в такую даль из Ростова ради 30 минут никому не нужной игры? Судья разрулил креативно. Взял и перенёс матч на другой стадион — прямо во время игры. Участники матча решение поддержали. «Ну а что ещё было делать? — вспоминает Балахнин, — Был октябрь, игры идут, свободных окошек нет. Переносить пришлось бы на ноябрь-декабрь, а там вообще был бы снег. К тому же у нас были билеты на вечерний рейс. Тогда были не те времена, когда можно было быстро всё изменить — всё это было очень сложно». Просто представьте, ужасное замёрзшее поле, с такими кочками, что аж мяч подпрыгивает. И вдруг вырубается свет. Первая лига СССР. Ходит байка, что зрители той игры были сильно возмущены этим переносом. Дело не только в прерванной игре: на матче должны были провести лотерею. У зрителей были специальные купоны, которые соответствовали их месту на стадионе. Хотя участники той игры недовольство фанатов вспоминают с трудом. Темно было. «Точно помню, что за воротами стояли машины. Сколько, не вспомню — три или четыре. Жигули. Наверное, их должны были разыграть. Свист трибун? Когда решили перенести игру, наверняка что-то было. Но, на удивление, часть зрителей доехала до другого стадиона и продолжала смотреть игру». Футболистов тем временем загрузили в автобус. Те были настолько ошарашены, что даже расселись не по своим местам — быстро зашли, бросили сумки и поехали. Настроение было такое: отыграть и забыть. Минут через десять приехали на другой стадион и продолжили матч. Предварительно нарисовав разметку, которой на этой арене не было. Та была очень старая, с железными конструкциями. По воспоминаниям футболистов, чуть ли не разваливалась. И с единственной трибуной, которую заполняли понемногу подходившие (идти было минут 15) болельщики. Почему №2. Почему погас свет? Проблемы, как и писалось вначале, начались ещё в первом тайме. Свет регулярно моргал и явно требовал обратить на себя внимание всех причастных. Но серьёзно к проблеме отнеслись только тогда, когда всё уже полыхало пламенем. Даже в кромешной тьме, которая охватила стадион, футболисты почуяли, что дело грозит пожаром. «Какой-то дым точно был, — рассказывает ещё один участник игры Александр Тихонов, — пожарных не видели. Мы тогда вообще не знали, что происходит, только потом узнали причину, по которой матч перенесли». Хотя некоторые из участников того инцидента этих причин не знают до сих пор. Говорят, если бы пожарные смогли оперативно потушить огонь, никакой остановки матча бы не было. Более того, наряд таки оказался у стадиона в полной готовности устранить проблему. Но их туда не пустили: въезд на территорию стадиона оказался закрыт. В пользу этой версии говорит газетная публикация в одной из местных газет: «Трансформаторная подстанция вдруг начала извергать искры. Что случилось на провалившемся в темноту стадионе, трудно было понять. Растерялся экипаж пожарной машины, перед которой (чья вина?) закрыли подъездной путь. Пожарные не успели упредить повторное замыкание, и освещение окончательно вышло из строя». Балахнин и до сегодняшнего дня не был в курсе причин того казуса: «Пожар в будке? До сих пор не знаю, почему ту игру остановили. Если пожарники и впрямь не смогли заехать на стадион, это, конечно, кошмар». Кстати, вот та статья. Почему №3. Почему эта история тогда никого не удивила? Сегодня, в 2019-м году история звучит максимально странно. Но не для участников той игры. «Не могу сказать, что мы тогда сильно удивились. Это был не единственный подобный случай. Бывало, что-то выключалось и на других играх. Время такое было — 80-е годы, всё шло к распаду, обстановка на стадионах была депрессивной», — заключает Сергей Балахнин, который спустя годы после той игры отработает много лет главным тренером «Ростова». Игрок тогдашних хозяев Евгений Маслов согласен, что подобного экстрима в СССР было полно: «Как-то в 93-м играли против Новокузнецка в Тюмени. Так там вообще по колено в воде играли. Дождь шёл, но судья решил игру не прерывать. Знаете же лозунг? Матч состоится в любую погоду!». — Как после игры в себя приходили? — вопрос Балахнину. — О душе речи не шло. Сели в автобус и поехали в гостиницу. В те времена часто было принято собираться вместе с командой, снимать стресс. Скажем так, тренд того времени (смеётся). Но в тот вечер мы должны были улететь. — Тот матч самый дикий в вашей карьере? — Не могу так сказать. — А какой тогда? — В 2003-м в полуфинале Кубка России почти на полчаса остановили другую нашу игру. Мы тогда с «Анжи» играли в Махачкале, и там очень долго решали, засчитать ли наш гол. В итоге судью заставили смотреть видеоповтор. Минут 27 ждали. — Видеоповтор? В 2003-м? — Раньше так делать было нельзя, но в Дагестане была напряжённая обстановка. Мы гол забили, начались споры. Якобы мяч в руку попал. Болельщики и руководство требовали пересмотреть повтор. — И что судья? — Судил тогда Валентин Иванов. Резервным был Феликс Шикерханов, а делегатом Андрей Будогосский. Иванов посмотрел повтор и сказал, что руки не видит. Самое страшное, что наш гол всё равно отменили. Наверное, испугались всей этой обстановки. То время ещё было такое, взрывоопасное. Но гол мы всё равно забили, а ту игру выиграли. Но это уже другая история.