«Представлял, что обыграю всю пятерку, но гол дерьмом не пахнет». Тренин — о первой шайбе в НХЛ
— После того, как вы забили первый гол в НХЛ, ваша жизнь изменилась?— Да нет. Конечно, я получил много поздравлений, моя мечта осуществилась. Но по сути, я еще ничего не добился. Следующая стадия — закрепиться в основном составе, играть в НХЛ на постоянной основе. — Шайба попадает вам в ногу, рикошет, гол — это в большей степени удача?— Конечно, удача. С другой стороны, я поехал в сторону ворот и дал шанс удаче. — В АХЛ вы забивали немало эффектных голов. Первый гол за «Нэшвилл» вышел немного не таким. Это не то, что вы много раз прокручивали у себя в голове?— Конечно, представлял, что подберу шайбу в своей зоне, обыграю всю пятерку (смеется). На деле все обычно бывает не так. Надеялся забить хоть как-то. Известно ведь, что гол дерьмом не пахнет. — Вы говорите про «обыграть пятерку». Такое обычно практикуют на детском и молодежном уровне. Был период, когда вас от такой игры отучивали и заставляли играть проще?— Не то чтобы отучивали. Сам уже понимаешь, что один в поле не воин. Чем выше уровень, тем меньше тебе будут позволять. Предъявить могут разве что если ты несколько раз пошел в обводку на синей линии и потерял там шайбу. — Сколько тренировок успели провести с «Нэшвиллом»? — Одну, перед второй игрой. Первый же раз приехал уже на раскатку и играл практически с листа. Все казалось вокруг немного нереальным. Теперь полегче. — Что помимо гола в матче с «Нью-Джерси» запомнилось? — Как по краю прошел и бросил. Добавило мне это уверенности, по-другому сразу заиграл. — Между первым и вторым матчем в НХЛ у вас прошло полтора месяца. Когда вы вернулись в АХЛ, что-то в вашей игре поменялось? — Да нет. Просто почувствовал вкус НХЛ и работал еще больше, чтобы туда поскорее вернуться. До этого не вызывали, НХЛ была неосязаема. А тут показали, что есть шанс. Это меня вдохновило. — Иногда ведь такие ссылки в фарм-клуб после первых же матчей могут, наоборот, подкосить. Вам вообще как-то это решение тогда объяснили? — Мне сразу сказали, что дадут шанс. У них было два игрока, которых посадили в запас здоровыми. Соответственно, их надо было возвращать в состав и меня из-за этого отправили обратно в АХЛ. Была надежда, что подольше задержусь, осталось небольшое разочарование, но сильно расстраиваться я не стал, продолжил работать и в итоге получил второй шанс. — Мандраж перед первой и перед второй игрой в НХЛ отличается?— Разумеется! Перед первой игрой трясло, тогда как во второй все было уже намного лучше. — Система игры в «Милуоки» и «Нэшвилле» сильно отличаются? — База почти вся одна и та же. 90% тактики схожа, так что легко перестраиваться после АХЛ. В своей зоне «Нэшвилл» немного по-другому играет. — НХЛ по сравнению с АХЛ — это космос? — Все люди. В том числе и те, кто играют в НХЛ. Если быть уверенным, если знать, что завтра не отправят обратно, то играть можно. — Изначально вы считались центральным нападающим, а теперь играете крайнего форварда. Давно вас на край определили?— Три года назад. Как приехал в «Милуоки» — сразу поставили на эту позицию. Я и раньше играл там и там. С краю чуть полегче, конечно. Если поставят обратно в центр — смогу сыграть, без проблем. — Габариты вам помогают адаптироваться к НХЛ, где поначалу приходиться играть в третьем-четвертом звене? — Это, конечно, плюс. Я могу выйти в любом звене, на любой позиции. Наверное, это мое преимущество. Надо им пользоваться. — Был ли вообще в вашей карьере момент болезненной перестройки с европейского на североамериканский хоккей? — Да нет. Я как приехал, сразу влился в этот стиль. Так что проблем не было. Ведь, и в европейском и в североамериканском стиле важно, как ты распоряжаешься шайбой в конкретной ситуации, хорошо если есть возможность войти в зону самому или через пас, но иногда ситуация требует забросить шайбу в угол, лишь для того, чтоб завладеть ею обратно и начать позиционную атаку. Просто, на канадских площадках меньше времени на принятие решения. — Как восприняли новость о том, что вас признали лучшим игроком недели в АХЛ? — Мне было, приятно. Без всякого вроде «Вау! Круто! Я лучший!». Воспринял это, скорее, как возможность лишний раз напомнить о себе. Обратить внимание. — Никита Задоров как-то говорил, что АХЛ — ужасная лига, там только «бей-беги». Согласны?— И да, и нет. АХЛ — очень разная лига. Есть, действительно, команды, которые только забрасывают шайбу и бегут. Но есть и те, кто заходят в зону через пас, пытаются разыгрывать какие-то комбинации. — «Хартфорд», откуда уехал ваш земляк Виталий Кравцов, к какому типу команд относится?— Я против них в этом сезоне не играл, ничего сказать не могу. У каждого игрока и команды своя ситуация. Виталя — топ-проспект, выбранный в первом раунде, и не попадал в состав фарм-клуба. Наверно, он правильно сделал, что уехал. Хотя, повторюсь, что у всё индивидуально. — Про Кравцова вы говорите, что он правильно сделал, что вернулся в Россию. Но почему вы не сорвались на родину в свое время?— После первого сезона в АХЛ у меня были небольшие сомнения. Но мне сказали, что в системе клуба немного меняются приоритеты. В итоге я переждал этот момент. — В «Нэшвилле» традиционно мало русских, нет соотечественников и в команде АХЛ. Не скучали по родине все эти годы?— Иногда скучно было, не спорю. Спасал хоккей. Концентрировался на игре. — Что за город Милуоки?— Милуоки — сероватый город, стоит на озере, всегда ветрено. Но в целом для жизни все есть. К тому же, рядом Чикаго. Если есть пара свободных деньков, то езжу туда. — Нэшвилл считается столицей кантри. Уже успели проникнуться этим стилем музыки? Даже Пи Кей Суббан на гитаре бренчал. — Если честно, то не проникся. Еще в «Гатино» в раздевалке играло кантри, но мне это не по стилю. Люблю рэп. Я ставил русскую музыку, но им не заходил. Включал, например, Макса Коржа «Шантаж», бит им нравился, а вот слова не понимали. — В «Милуоки» с вами играет Эли Толванен. В КХЛ он был звездой, выдал хет-трик в первом же матче, а в АХЛ даже близко не лучший. У вас есть этому объяснение? — Сам задумывался об этом. Эли работает, голову не опускает, но видимо есть игроки, которые больше КХЛ подходят, а есть те, кто созданы для североамериканского хоккея. — Про Россию с Толваненом общались? — Бывало. Он порой начнет «Мы были в таком городе, там так и сяк..». А я ему «Да это крутой город, ты просто не разбираешься». — Насколько Питер Лавиолетт — олдскульный тренер?— Мне сложно сказать, я в НХЛ с другими не работал. Наше общение с ним сводилось к тому, что он меня подбадривал «Давай-давай, не волнуйся, покажи свою игру». Правда, это не особо работало, я все равно волновался (смеется). Лавиолетту очень важно, чтобы игрок четко выполнял задание. Если первым двум звеньям еще предоставляется какая-то свобода, то остальным нельзя отступать от установки. — Вспоминая момент, когда вы покинули Челябинск и уехали в Канаду, что тогда вами двигало? -Меня не брали в юниорскую сборную. Хотя по детям я два года подряд был лучшим бомбардиром нашей зоны, а с «Трактором-97» становился чемпионом России. Не было предпосылок и к тому, что меня будут привлекать к команде КХЛ. Уехав в Канаду, чтобы быть на виду у скаутов. Через CHL хотел и в сборную попасть, и на драфт. Так и получилось. — Руководитель «Трактора» Борис Видгоф говорил, что вы летом были близки к возвращению в Челябинск, а агент это опроверг. Как было на самом деле?— Мне просто позвонили, спросили кто агент, до какого года контракт. Узнали, что еще на сезон и договорились, что будем на связи. Ничего более. — Вам, как воспитаннику «Трактора», больно видеть команду на последнем месте в КХЛ?— Странно видеть родной клуб так низко. Если честно, то я думал, что когда Видгоф пришел, то результаты улучшатся. — За время, проведенное в АХЛ, когда было больше всего мыслей, чтобы бросить все и вернуться в Россию?— Мысли были. Как только после юниорской лиги. Я везде был лидером, и по детям, и дальше. А тут меня поставили в четвертое звено. С этим непросто было смириться. Но даже когда были травмы в команде, вместо меня ствили кого-то из ECHL. Руки опускались, но в итоге все равно продолжал работать. Пахал в тренажерном зале для себя, гнал плохие мысли от себя.
