«За ночь в московском парке убили 70 собак»: как легионеры ЦСКА отзывались о России
На днях бывший сербский полузащитник московского ЦСКА Зоран Тошич поделился своими впечатлениями о России. В память ему врезалось, что она до сих пор в какой-то мере олицетворяет коммунистическую эпоху. Сетевое издание «Евро-Футбол.Ру» решило вспомнить, какого мнения о России есть или были другие легионеры ЦСКА. Сначала – откровения Тошича, потом – остальных. Зоран Тошич: «В Москве со временем стало меньше коммунистического прошлого. Однако оно в определенном плане модернизируется. Поэтому в России до сих пор остаются символы коммунистической эпохи. Можно встретить изображения Ленина, Сталина и памятники почти на каждом бульваре. Действительно, водка – самый популярный напиток в России. Хотя… Русские также пьют виски! Знаете, как? Как воду! Мы садимся, приходит официант: «Что вы будете пить?» Пока я не спеша пью свежевыжатый сок, у русского заканчивается виски! Конечно, я пробовал русскую кухню, знаменитый борщ. Они смешивают, если не ошибаюсь, мясо, картошку, свёклу. Популярное блюдо. Здорово. Вкусно. Нравится ли Путин людям в России? Нет… Они его любят! Они доверяют президенту, он вернул им достоинство, и сейчас Россию уважают во всём мире благодаря ему. Поверьте, россияне ценят это. И ещё кое-что: на какой континент я бы ни отправился, всегда слышу, как кто-то говорит по-русски. Они расширились и стали сильнее, другие языки их не особо интересуют. Часто ли Владимир Владимирович появляется на телевидении? Да. Он изменил Россию. Embed from Getty Images Что касается Москвы, то у меня есть друзья, которые ездили туда в 90-е годы, и они говорят, что тогда там ничего не было. А сейчас? Потрясающе развитый город, у них есть Москва-Сити – часть города, в которую они словно вставили Дубай! Небоскрёбы по 80 этажей каждый, с апартаментами, ресторанами и торговыми центрами». Никола Влашич: «В России я чувствую себя как дома. Наши два народа очень близки и говорят близким языком. Иногда, когда я не знаю, как сказать что-то на английском, я говорю на хорватском, и они меня понимают. Я сильно люблю Россию и Москву, привязался к ней, люди мне нравятся. ЦСКА – фантастичный клуб, вся Премьер-лига – отличная». Арнор Сигурдссон: «Где погода хуже – в России или Исландии? Зима – в России, лето – в Исландии. Нравится ли мне играть в футбол зимой? Я наслаждаюсь футболом в любое время года. Поэтому, конечно, да». Такума Нисимура: «В Японии действительно нет гречки как крупы. Есть гречневая лапша, такая вытянутая, длинная. В России я очень полюбил гречку. К сожалению, здесь, на сборах, её подают раз в два дня. Если бы я составлял меню, мы бы ели гречку каждый день. Хонда рассказывал, что в японских ресторанах нет ни одного японца? Не могу с этим согласиться. С тех пор прошло несколько лет, и сейчас без труда нашёл достаточно много хороших японских заведений. В одно из них ходил с Виктором Михайловичем, в другом, где я тоже недавно побывал, шеф-поваром работает японец. Так что с этим нет никаких проблем. В Москве есть куча вкусных японских ресторанов. У нас в стране крайне редко игрок ходит в ресторан с главным тренером. Для меня это стало поистине знаменательным событием». Понтус Вернблум: «В России всё намного лучше, чем я думал. Знаете, в Швеции много предрассудков о ней. Всем эта страна напоминает большого страшного волка. Считается, что там всегда холодно и небезопасно жить. Но я считаю, что в Москве чертовски здорово жить. В этом городе есть такие возможности, которые и не снились шведам. Ты можешь делать всё, что хочешь, в любое время суток. Например, я всегда могу съездить в магазин после полуночи. Но, как правило, я так не делаю. А вот что мне не нравится, так это дрянная посещаемость на матчах. Становится немного скучно играть. Ещё в парке, рядом с которым я живу, произошел один интересный случай. За ночь там было убито 70 собак. Как я понимаю, все они были дворнягами. Бездомных собак в городе полно. Но о них никто особенно не печётся – наверное, нет времени». Embed from Getty Images Ивица Олич: «Россия быстро идёт вперед. Каждый раз, когда мы с женой по телевизору видим Москву, то говорим: «Нам там было хорошо». Я отлично чувствовал себя в России как игрок, у нас были там замечательные друзья. По-моему, Москва сегодня один из лучших городов Европы». Сейду Думбия: «Столько всего было за время пребывания в России, огромное количество разных впечатлений. Приходилось ли сталкиваться там с расизмом? Не сказал бы, что Россия, Италия или какая-то другая страна более или менее расистская, чем другие. Везде найдутся люди, которых принято называть расистами. Всегда есть те, кто говорит какие-то неприятные слова в твой адрес. Я вообще-то всегда к этому готов. Возможно, в России были какие-то отдельные случаи, но даже если я слышал расистские выкрики в свой адрес на стадионах, это меня не задевало, не мешало играть в футбол. Всегда говорил себе: «Эти люди – не весь стадион, даже не большинство. Это всего лишь несколько человек, не стоит обращать на них внимания». Оуво Мусса Маазу: «Меня всегда очень ранят проявления расизма, от которого я изрядно страдал в России. Кроме того, в Москве жизнь была адом в плане еды и языка. Там я сидел дома и никуда не ходил. Это деморализовало меня и плохо сказывалось на мой игре. В Москве не было, как в Бордо, где меня приглашали в гости соотечественники, с которыми я здорово проводил время и ел африканскую еду». Рамон: «Воспоминания о России самые тёплые. Там я стал чемпионом и завёл много новых друзей. Играл вместе с Жо, моим хорошим другом. Нас тренировал Зико. У нас в ЦСКА сложилась целая бразильская банда! Россия – совершенно непохожая на Бразилию страна. Другая культура, жуткий холод. Но на футбольном поле всё было просто здорово. Одна отрицательная вещь – расизм, который является для России обыденным явлением». Вагнер Лав: «Я никогда не подвергался расизму в России. Но я помню, что такие случаи там возникали. Такое произошло с одним из моих друзей в городе, где он играл. После этого я отказался туда ехать». Embed from Getty Images Чиди Одиа: «В России в отношении меня допустил расистское высказывание Кобенко из «Терека». Я не сдержался и ударил его. Но это было первый раз для меня в ЦСКА, поэтому дисквалификацию я посчитал слишком суровой. Считаю, Кобенко должен был извиниться». Аарон Оланаре: «В «Волеренге» мне казалось, что минус семь — это очень холодно. Но в России я понял, что это ерунда. В кубковой игре против «Авангарда» я просто не чувствовал своего тела. Серьёзно, я просто хотел закончить игру и убежать в раздевалку. К холоду невозможно привыкнуть. Это был самый безумный матч, в котором я когда-либо участвовал. Было просто … ужас как холодно. Я хотел умереть – было невозможно дышать. Лёд сковал мои глаза и рот, так что я не мог ничего увидеть или сказать. Когда рассказываю об этом своим друзьям из Нигерии, они не верят! С расизмом и неуважением к себе в России я ни разу не сталкивался. Возможно, это потому, что я не понимаю русского языка. Если даже кто-то и ухает, может, ему просто хочется звучать как собака? Не знаю, правда, зачем, но это не моё дело. Все люди одинаковые: дышат, едят, бегают. Мне кажется, если я буду называть кого-то расистом, зря обращу на себя внимание, и расизма станет только больше. Мне просто … плевать на таких людей». Ласина Траоре: «Россия для меня второй дом. В ней я популярней, чем во Франции». Embed from Getty Images Любош Калоуда: «Психологически чувствовал себя в России очень тяжело. Сначала я думал: «Каждый в Москве знает, кто я такой!». Помню выезд во Владивосток – настоящий ад! Летел 8 часов, чтобы тренер выпустил меня за минуту до конца игры. Как я мог таким образом набраться опыта?!». Расмус Эльм: «Мои последние шесть месяцев в России были очень плохими. Правда, сообщения в вашей прессе о том, что я могу умереть, были несколько преувеличены. Теперь у меня всё нормально. Да, сейчас на сборах есть усталость в ногах, но с желудком все в порядке и вообще всё здорово. И это просто прекрасно. А в целом о Москве у меня остались хорошие воспоминания. Провел там отличные пару лет, у меня появилось много друзей, мой клуб дважды выиграл чемпионат и взял Кубок. У нас были трофеи, мы играли в хороший футбол. Поэтому я скучаю по тому отличному времени». Томаш Нецид: «В России я играл на больших стадионах, однако трибуны находились далековато от поля из-за беговых дорожек». Давид Янчик в автобиографии «Моя исповедь» рассказывал, что гендиректор ЦСКА Роман Бабаев вынуждал его ходить по арендам. Янчик не стал отрицать, что увлёкся ночной жизнью, когда понял, что Валерий Газзаев на него не рассчитывает. Жо: «Многие критиковали меня, когда я в 2005 году ушёл из «Коринтианс» в ЦСКА. Все говорили, что я был слишком молод для такого трансфера. Честно признаюсь, я тогда думал о деньгах. Я сумел обеспечить свою семью и с помощью успешного выступая в России сделал себе имя в Европе. Мне очень приятно, что в ЦСКА меня помнят и поздравляют с Днём рождения. Я оставил след в истории клуба, я был хорош в ЦСКА. К сожалению, у меня не осталось контакта ни с кем оттуда, но я горд, что оставил после себя наследие. У меня была возможность вернуться в «армейский клуб», как это несколько раз делал Вагнер Лав. Не сложилось, но было приятно, что ЦСКА оказался заинтересован во мне». Embed from Getty Images Марк Гонсалес: «Когда я получше узнал Россию, то понял, что это страна, в которую можно влюбиться. У меня есть ностальгия по России. Я бы хотел вернуться в Москву, вновь посетить парк Измайловское и усадьбу Коломенское». Ахмед Муса был весьма лаконичен: «Россия, любовь». Использовались материалы: Спорт-Экспресс, Советский Спорт, официальный сайт ЦСКА, официальный сайт ФИФА, Sportski zurnal, You-Tube канал 4D: Чёткий футбол, Sud Ouest, Hoje em Dia, Globo Esporte, Voetbal International, Sputnik, Sport24, книга «Россия нашей мечты» Златко Далича, книга «Моя исповедь» Давида Янчика, Твиттер Ахмеда Мусы.
