Пропавшие таланты ЦСКА: Гела Засеев вернулся в футбол после паузы в 2,5 года

Печальная и поучительная история. Для начала – две цитаты: «По 1993-94 году, наверное, самым крутым был Засеев. Очень перспективный игрок, с техникой, с пасом, с «футбольными» мозгами, характером»; «Гела техничный, умненький, с хорошим пониманием игры, но – медлительный». Первая принадлежит воспитаннику ЦСКА Лайонелу Адамсу, вторая — многолетнему наставнику «армейской» молодёжи Юрию Аджему. Понятно, что о футбольной посредственности так не сказали бы. Случай Гелы Засеева одновременно типичен и нетипичен для рождённых в хмурые 90-е. Не он один, резко взлетев по юношам, столь же стремительно рухнул на дно под грузом амбиций. Уникальность его случая – в другом: более чем на два года выпав из футбола, Засеев нашёл в себе силы вернуться. Вернуться совсем другим человеком. Возможно, его история кому-то вправит мозги – поможет адекватнее оценивать себя, научит ценить время, убережёт от повторения губительных для карьеры ошибок. Приводим её в форме монолога – рассказа от первого лица. В начале 10-х годов футболистов регулярно спускали из основы ЦСКА в молодёжку. Засеев играл с Мамаевым, Дзагоевым, Гонсалесом 10 лет я был в ЦСКА – от школы до первой команды дошёл, хоть и не сыграл за неё. С ностальгией вспоминаю то время. Был капитаном дубля, привлекался в молодёжную сборную. Чувство юмора Гришина – отдельный разговор. За Сергеичем можно было записывать фразы. Мой самый близкий друг юности, Армен Амбарцумян, сейчас в Армении, за сборную играть начал. С Димой Ефремовым переписываемся, с Батиком Хадарцевым. Только Сашу Васильева – он с Семёном Федотовым даже в Лиге Европы выходил – совсем потерял из виду. Хороший парень, не знаю – играет ещё или нет. В молодёжку часто спускали людей из основы – Дзагу (Дзагоева. — Прим. «Чемпионата»), Пашу Мамаева. Витя Васин, Секу, Марк Гонсалес, Нецка (Нецид. — Прим. «Чемпионата») у нас играли. Может, мы себя правильно ставили, но разницы в возрасте и статусе не ощущалось. Они травят – мы травим в ответ, они нам подсказывают, мы – им. Мамаев – хороший, весёлый парень. А характер… Любой футболист высокого уровня – с характером. Подколоть, пошутить – это всегда пожалуйста. Никакого высокомерия с его стороны я не замечал. На первой тренировке основы в день рождения Засееву сломал нос Чепчугов Переломный момент в ЦСКА – сбор в Кампоаморе в начале 2013 года. В прямом смысле слова переломный. Первая тренировка с основой, мой 20-й день рождения. На сближенные ворота играли в футбол. То ли Акинфеев, то ли Ревякин вбросил мяч. Я попытался пробить головой, а Чепчугов выбил мяч вместе с моим носом. Меня сразу, в бутсах, щитках, отвезли в больницу: какие-то кости из носа достали, через день-два сделали операцию. Полетели в Барселону, изготовили маску. Концовку первого сбора немного застал, даже сыграл с «Металлистом», но на второй уже не взяли. Леонид Викторович объяснил просто: слишком много тренировок пропустил. Чепчугов звонил, извинялся, ну да что теперь прошлое ворошить… Слуцкий пробовал меня и в опоре, и инсайдом. Если схема была 4-2-3-1, выходил в верхней тройке, справа или слева. Молодёжи в первой команде было немного, поэтому нас Леонид Викторович постоянно подбадривал, что-то подсказывал, шутил. В том ЦСКА все футболисты были топ. Хонда поражал ударом и профессионализмом. Вагнер – техникой. У Думбия тоже своеобразный дриблинг, но Лав – вне конкуренции. Марио Фернандес – это работоспособность. Понтус (Вернблум. — Прим. «Чемпионата») – жёсткость, характер. Всего полгода «Алания» рвалась в Премьер-Лигу. Потом скоропостижно обанкротилась Меня никто не выпихивал из родного клуба. Контракт с ЦСКА действовал ещё полтора года – можно было посидеть, подождать шанса. Будь я немного поопытнее, так и сделал бы. Уже скоро в клубе пошла другая волна: наступил кризис, стали уходить легионеры, но кто мог знать это наперёд? В 20 лет амбиции взыграли. Захотелось доказать, что уже готов играть на взрослом уровне. И тут агент предложил «Аланию» — это лето 2013-го. Из ЦСКА отпустили со спокойной душой. Тренеры поздравляли, желали удачи: всё-таки переход из молодёжного состава в команду ФНЛ с задачами представлялся шагом вперёд. Меня прельстили перспективы роста. Казалось, тренер был во мне заинтересован. На деле оказалось не совсем так. Меня долго не могли заявить, всего шесть матчей сыграл. Надо признать, что костяк у «Алании» был приличный, конкуренция высокая: только на моей позиции – Шемберас, Бакаев, Георгий Габулов. Шли на первом месте в ФНЛ, пробились в четвертьфинал Кубка, обыграв «Анжи». Все жили мечтой о Премьер-Лиге, а потом раз – и клуба не стало. Развалился. Перед заключительным туром года во Владивостоке поставили перед фактом: на игру не летим, денег нет, команда – банкрот. Всем спасибо – все свободны. После Владикавказа моя карьера и покатилась по нисходящей… Очередной раз оставшись без команды, футболист пережил тяжёлую депрессию. Ему понадобилась помощь психолога Меня с детства воспитывали кнутом и пряником. Я в ночной клуб первый раз попал лет в 18-19. В 14-15-16 это вообще была запретная тема. В осетинских семьях такие вещи не особо приветствуются. По одному взгляду отца понимал и понимаю, когда лучше промолчать. Подростком максимум мог с друзьями в кино сходить, почти всё свободное время дома сидел. Башню срубило лет в 20. Молодой, играю в системе топ-клуба – ну, вы понимаете… Почувствовал себя взрослым. В жизнь вошли ненужные околофутбольные вещи. С отцом начались разногласия. Гулянки стали отвлекать от футбола. Не пойди туда, не пойди сюда, направь все силы на подготовку, профилактику – возможно, и травм удалось бы избежать. Но об этом обычно задумываешься, когда достиг самого низа… После первого прихода в «Строгино» я на полгода остался без команды: грыжа вылезла. После консультаций в Германии решили обойтись без операции. Закачал спину, перешёл в «Домодедово». Следующий раз на два года выпал из футбола – возникли более серьёзные проблемы со здоровьем. Всё началось после ухода из «Балтики»: новому тренеру я оказался не нужен. Поехал на сбор с «Уралом». Агент уверял, что всё будет хорошо, – и обманул. В феврале я остался без команды – и выпал в осадок. На нервной почве пошли сбои со здоровьем. Утром просыпаюсь – «мотор» стучит, давление под 180, как будто 10 километров пробежал у Гришина. Начались панические атаки. Дошло до острой фазы депрессии… Ещё и в ДТП в 2016 году попал. С сестрой выехали на день рождения – мы в области живём, за городом. Через 500 метров на встречку вылетает машина. Лобовое столкновение. Улетели в кювет. Я даже испугаться не успел, а за сестру было страшно: опрокинулись на её сторону. Счастье, что отделались сотрясениями и ушибами. Нас в больницу, машину – под списание. Полтора года были очень тяжёлыми. Потом подруга отправила к хорошему специалисту. Он меня выслушал, прописал медикаменты. Я начал работать с психологом и потихоньку приходить в чувство. Два года Гела работал заместителем отца в строительной фирме. Получил второе высшее образование В дубле ЦСКА я получал около 500 долларов (может, чуть-чуть больше), в «Алании» зарплаты не видел ни разу – только какие-то премиальные. Естественно, что заработать на жизнь футболом не успел. Приходилось крутиться. Пока не играл, помогал отцу по работе. По сути, стал его замом в строительном бизнесе. Общался с поставщиками, вёл документацию. Какую-то пользу в этом качестве приносил, но понимал: не моё. Параллельно учился, получил второе высшее образование – по примеру сестры окончил МГУ, социологический факультет. График у меня тогда был совсем не спортивный: работа, дом, учёба. Ходил на пары, сдавал сессии, госэкзамены, написал дипломную. Конечно, посещали мысли: всё, надо перестраиваться на другую жизнь. Но тут же их гнал: нет, попытайся ещё попылить, выжать из себя все соки! Болезнь помогла мне прозреть. В какой-то момент просто сел и начал анализировать: что же я делал не так? Пришло осознание, что на самом деле важно в жизни, а что – нет. Помощь доктора, психолога, семьи очень помогла. Я отстранился от всего, немного отдохнул и стал потихоньку двигаться. Поставил цель и пошёл за ней. Начал вкалывать в два-три раза больше, чем раньше. В «Химки» Засеев пришёл при Талалаеве, контракт подписал при Юране. Кубок ФНЛ – его первый взрослый трофей В 2019 году я возобновил тренировки с тренером по физподготовке. Набрал кондиции – заявили за «Строгино». А в конце года пригласили в «Химки» на просмотр. Приехал в команду на первом сборе, московском, при Талалаеве, а на третьем, уже при Юране, подписал контракт. Сейчас со здоровьем порядок. Я при команде – все мысли о том, чтобы начать играть и радовать всех. Теперь я точно знаю, что во всех своих неудачах виноват прежде всего сам. Относился бы немного по-другому к футболу – футбольный бог вознаградил бы. А я сбавил обороты и получил сверху по шапке. Кубок ФНЛ – мой первый приз во взрослой карьере. Что бы ни говорили об уровне турнира, выигрывать всегда приятно. Трофеи не пахнут. Номер там никто не отбывал. Мы хорошо подготовились к возобновлению сезона, а всё остальное неважно. Сегодня чувствую себя совершенно другим человеком по сравнению с самим собой 20-летним. Физическое и психологическое состояние даже лучше, чем было тогда. Надо только не опускать руки, ждать своего шанса, и всё будет хорошо. Ещё в прошлом году я был без футбола, а сегодня кайфую от каждой тренировки. Надеюсь, у меня много времени впереди. 27 лет всего – ещё играть и играть.