Допинг у Цыганкова на ОИ-1976. Хоккейного золота Инсбрука могло и не быть
Нашу команду могли снять с турнира, но тут вмешался врач сборной и отстоял Цыганкова. Защитник в итоге сыграл ключевую роль в победе. Геннадий Цыганков был одним из ведущих защитников ЦСКА и сборной СССР на протяжении 10 лет, не раз становился чемпионом страны, выиграл множество титулов мирового первенства, участвовал в Суперсерии-1972 и дважды становился олимпийским чемпионом. На Играх в Инсбруке ему было уготовано сыграть одну из решающих ролей в победе Советского союза. Но этого золота могло бы и не быть – в самом начале турнира, после победы над Австрией со счётом 16:1, у Цыганкова выявили допинг. «За работоспособность и богатырскую силу его прозвали Мазандаранским тигром» Цыганков родился в 1947 году в семье военнослужащего на Дальнем Востоке. Начал заниматься хоккеем в местном клубе «Водник», затем продолжил в армии, откуда его через полгода забрали в СКА-Хабаровск, который как раз вошёл в дальневосточную зону чемпионата страны по классу «Б». Через несколько лет талантливый хоккеист привлёк внимание селекционеров главной команды страны – ЦСКА. Там он переквалифицировался из нападающего в защитника и вскоре образовал пару обороны с Владимиром Лутченко, которая в 1970-х прославится как лучшая в стране. Естественно, как только Цыганков окончательно закрепился в основном составе ЦСКА, он стал постоянным членом сборной. «Гена с ходу вписался в нашу команду, где существовала дедовщина. Цыганков поразил работоспособностью и богатырской силой. За это ребята прозвали его Мазандаранским тигром, в честь героя популярного тогда фильма о пути неизвестного борца к вершинам славы. Не знаю, почему не уссурийским. Ведь он родом из порта Ванино. А на поле кричали ему «Тайга», — вспоминал Лутченко. Первый чемпионат мира защитник сыграл в 1971 году, в общем шесть раз становился чемпионом мира. В 1972-м поехал на свою первую Олимпиаду в Саппоро, а осенью играл в Суперсерии со сборной Канады. Олимпиада в Инсбруке стала дня него последней (в 1980-м он был уже ветераном, уступил место более молодым и перешёл в СКА). «Для меня Геннадий Дмитриевич ассоциируется с образом доброго старшего брата. С детства у меня было два кумира – Александр Павлович Рагулин и Цыганков. С Палычем поиграть не довелось: он ушёл из ЦСКА за два года до моего появления там, а вот с Цыганковым – посчастливилось, причём он стал первым моим партнёром в этой команде, дядькой-наставником, как написала потом одна из газет», — вспоминал прославленный Вячеслав Фетисов, который перехватил у Цыганкова знамя одного из ведущих защитников сборной. «После матча выяснилось, в кости трещина. Все за голову хватались: как с такой болью можно играть?» О недюжинном здоровье и выносливости Цыганкова ходили легенды. Рассказывали, что однажды врачи приехали измерять потребления кислорода игроков ЦСКА, чтобы рассчитать их КПД в игре. Привезли специальные приборы – маски с подсоёдинёнными к ним резиновыми мешками. На Цыганкова умный прибор оказался не рассчитан – объём его лёгких был таким, что резиновый мешок просто-напросто порвался. Он не обращал внимания на боль, мог легко доиграть матч даже с тяжёлой травмой. Так, когда из ЦСКА направили в Хабаровск представителей посмотреть на перспективного защитника, Цыгановка не остановила даже серьёзное сотрясение. Он вышел, забил четыре гола и после игры отправился прямиком в больницу. Но перед этим успел подписать рапорт о переводе в Москву. «Организм у него действительно был уникальный. Даже боли, казалось, не чувствовал. Однажды, не помню, с кем играли, шайба попала Гене в щиколотку. Врач на скамейке укол сделал и — снова на лёд. А когда после матча в диспансере сделали рентген, выяснилось, что в кости внушительная трещина. Там все за голову хватались: как с такой болью можно было играть?», — рассказывал Лутченко. «Ночью руководителей делегации поднимают и объявляют, что у Цыганкова обнаружен допинг» Игры в Инсбруке были омрачены несколькими историями, связанными с допингом. Интересно, что во всех случаях МОК не стал рубить с плеча и действовать довольно мягко, а Цыганкова и вовсе реабилитировала, быстро разобравшись в его невиновности. Всё началось 3 февраля, когда СССР провёл первый матч с хозяевами Олимпиады – Австрией, и выиграл 16:1. В Инсбруке уже были выборочные проверки на допинг – тестировали по два человека из команды после игр. «Но, оказывается, мы рано праздновали победу. Ночью руководителей нашей делегации поднимают члены олимпийской медкомиссии и объявляют, что у одного из наших игроков – Геннадия Цыганкова – в организме обнаружен допинг. Перед советской сборной впервые за всю историю нависла угроза снятия с турнира. В 8 утра следующего дня разбираться с этой проблемой в медицинскую комиссию отправился врач команды Олег Белаковский. Он заявил, что ещё накануне игры с австрийцами отправил в комиссию официальное уведомление, где чёрным по белому сообщалось: ввиду того, что у Цыганкова было сотрясение мозга, он лечил его с помощью разрешённого препарата «Гемалон». Белаковский спросил: «Вы моё письмо читали?». А медики в ответ разводят руками: дескать, впервые слышим. «Тогда ищите его!», — потребовал Белаковский. И что вы думаете? После недолгих поисков в ворохе бумаг письмо было найдено и конфликт исчерпан», — пишет в книге «Российский хоккей: от скандала до трагедии» Фёдор Раззаков. «Цыганкову, как защитнику-разрушителю, равных на этом турнире не было» Цыганкова отстояли, и в итоге именно он сыграл важнейшую роль в завоевании рекордного, четвёртого подряд золота. В тот год на олимпийский турнир не приехали сразу четыре команды – Норвегия, ГДР, Швеция и, что главное, Канада. Реальных претендентов на золото осталось только двое – СССР и Чехословакия. Играть с вязкой, неуступчивой и жёсткой ЧССР было крайне непросто. Тем более, команде Карела Гута и Яна Старши требовалась только победа. Чехи начали матч без разбега, повели 2:0 и в начале второго периода получили большинство «пять на три» — одновременно удалились Жлуктов и Бабинов. В этой критической ситуации на лёд вышли Юрий Ляпкин, Владимир Шадрин и – Цыганков. «Обычно, хотя это и не часто бывало, втроём у нас оборонялись не Шадрин с Ляпкиным и Цыганковым, а другие хоккеисты. Почему же я выпустил эту троицу? Интуиция? Позже, анализируя своё решение, я понял, что не только интуиция. Просто игроки этой пятёрки были образцом трудолюбия и дисциплинированности в играх и тренировках. Я был очень уверен в них. Треугольник Шадрин-Ляпкин-Цыганков определял надёжность защитных линий. Причём Цыганкову, как защитнику-разрушителю, равных на этом турнире не было», — вспоминал старший тренер сборной Борис Кулагин. Эта тройка не просто отстояла меньшинство, а даже не позволила чехам спокойно расположиться в зоне, своими слаженными и быстрыми действиями будто высосав из них всю энергию. Самоотверженная игра Цыганкова, Шадрина и Ляпкина подняла боевой дух всей команды – когда они вернулись на скамейку, их хлопали по плечам: «Молодцы, ребята, молодцы. Ну сейчас мы точно забьём». Забили, сравняли счёт и в итоге одержав победу 4:3 и выиграли золото. И Цыганков остался в истории не как допингист, а как двукратный олимпийский и многократный чемпион мира, образец высочайшего мастерства, без которого невозможно было представить ЦСКА и сборную СССР в 1970-х.
