Андрей Климов: «Отсутствие встреч ещё не является тормозом для работы»

27 апреля в России отмечается День парламентаризма. Важнейшей составляющей в работе депутатов и сенаторов всегда была международная деятельность. Как на парламентскую дипломатию повлияла пандемия коронавируса и когда возобновятся международные встречи в привычном формате, в интервью NEWS.ru рассказал заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам, глава Временной комиссии верхней палаты по защите государственного суверенитета Андрей Климов. — Андрей Аркадьевич, как сенаторы поддерживают международные связи в условиях пандемии коронавируса? — Я бы не сводил все парламентские международные связи к эпидемии. Несмотря на пандемию, мы продолжаем поддерживать отношения с нашими партнёрами в разных странах как по линии Совета Федерации, так и по межпартийной линии. Понятно, что мы не имеем возможности встречаться, но мы можем переписываться, общаться друг с другом по видеоконференцсвязи. Причём такое взаимодействие идёт достаточно интенсивно. — Какие основные вопросы сегодня стоят перед парламентской дипломатией? — Это далеко не только история с коронавирусом. Поскольку жизнь продолжается, и всё не сводится к COVID-19. Например, сейчас приближается 9 мая, которое на Западе отмечают 8 мая. И есть силы в разных частях мира, главным образом, это некоторые государства Европы и Северной Америки, которые хотят, мягко выражаясь, иначе изложить суть событий, происходивших 75 лет назад. Нам очень важно, чтобы, во-первых, сама общая великая победа человечества над фашистской чумой не была дезавуирована, а с другой стороны, чтобы в оценках этого события роль нашей с вами страны соответствовала исторической правде. Делать это, повторяю, не очень легко. Во-вторых, продолжается вал всякого рода антироссийской информации, который идёт как по линии различных органов государственной пропаганды многих стран Запада, так и во время дискуссий в европейском парламенте, где частенько принимаются странные документы, грубо искажающие истину. И здесь нам тоже важно соответствующим образом ставить точки над «i» и разъяснять нашим партнёрам, с кем у нас сложились давно хорошие отношения, информацию для разоблачения подобного рода выходок. Если мы отойдём немного от тематики великого праздника, Дня Победы, то естественно очень большое значение имеет то, как мир будет решать масштабные социально-экономические проблемы, которые не связаны непосредственно с коронавирусом, но которые эта эпидемия очень сильно обострила. И здесь речь идёт, конечно же, о глобальном финансово-экономическом кризисе, о том, что происходит в результате колебания цен на нефть и об угрозе голода в достаточно серьёзном масштабе. Вот на это всё парламентарии должны тоже иметь собственное мнение, но основанное на фактах. Мы такого рода дискуссии начинали задолго до пандемии. Ещё в октябре прошлого года в Белграде мы обсуждали все эти вопросы в рамках ассамблеи Межпарламентского союза (МПС). К сожалению, апрельская ассамблея МПС, которая должна была пройти в Женеве, перенесена. Также на конец октября пришлось перенести и форум парламентских политических партий в Челябинске, который мы назвали «ШОС плюс: экономика для людей », и где собирались обсуждать похожие темы. Думаем, что когда в конце октября будем этот форум проводить, то обязательно поговорим ещё и о том, как нам усилить координацию мирового сообщества в борьбе с опасными инфекционными заболеваниями и создать более эффективную международную систему здравоохранения. Эти и другие вопросы мы тоже пока обсуждаем в режиме видеоконференций и путём довольно активной переписки. И, наконец, это вопросы, которые касаются работы Временной комиссии Совета Федерации по защите государственного суверенитета. Так, несмотря на известные обстоятельства, мы продолжаем работу над проектом концепции будущей международной конвенции о предотвращении вмешательства во внутренние дела суверенных государств. Эта работа начата, она идёт не так быстро, как хотелось бы, но не столько из-за коронавируса, сколько из-за того, что довольно много в мире разных сил, которым такой документ не нужен. Мы об этом хорошо знаем и работаем, что называется, с удвоенной силой. — Вы уже упомянули, что сейчас отменены многие международные парламентские форумы и ассамблеи. Продолжается ли взаимодействие участников этих организаций? — Я могу привести простой пример. Есть такая Международная конференция азиатских парламентских партий — ICAPP, которая объединяет политические структуры практически всех стран Азии. И что мы сделали. Когда пандемия только началась, то мы с нашими партнёрами из Китая договорились в рамках этой организации принять соответствующее открытое письмо. Но всё это мы могли осуществить только заочно: мы списались с коллегами из разных стран, переговорили с членами бюро ICAPP, и далее довольно быстро, практически за неделю, добились того, что этот документ был согласован, и его поддержали более 200 парламентских партий, причём не только Азии. Для заочного мероприятия результат удивительно быстрый, потому что в обычном (очном) режиме на подобное требуется, как правило, несколько месяцев. Пока договорились встретиться, пока встретились, а здесь ёмкий и полезный для общества документ появился практически мгновенно. То есть отсутствие встреч ещё не является тормозом для работы. — Какие новые способы общения парламентариев появились? Будут ли они востребованы и после эпидемии? — Некоторым может показаться, что и в дальнейшем, после пандемии, всё можно делать без личных встреч. Но вот то, что мы так активно сегодня работаем в виртуальном пространстве, с использованием информационно-компьютерных технологий, это же как раз и есть результат личных встреч, личного общения и доверия. Если бы их не было, то такого рода работы было бы невозможно провести при помощи даже самых современных технологий и средств коммуникации. И здесь возник очень важный вопрос, на самом деле, потому что когда речь идёт о двусторонней связи, скажем, мы договариваемся с моим коллегой, находящимся где-нибудь в Сеуле или Белграде, то можно просто позвонить, и тут ничего нового нет. То же самое, если вы звоните друг другу по видеосвязи. Это одна история. Но уже совсем другая история, это когда вы пытаетесь организовать одновременно разговор нескольких людей на разных континентах. Его можно провести и на обычных компьютерах — входите в определённую программу и пять-шесть или восемь человек общаются. В чём проблема? А проблема в том, что вы работаете по незащищённым должным образом каналам связи. А вот в парламентской и партийной дипломатии, как и в классической дипломатии, иногда очень важно обеспечить конфиденциальность связи. А это та история, которая требует определённых договорённостей. Таким образом, чтобы не подвергать угрозе наши внутренние конфиденциальные связи, нам придётся переходить к тому, что каждое такое сообщество будет использовать свою специальную платформу, на которой мы сможем именно в рамках этого сообщества вести диалог. Например, в том же ICAPP более 100 постоянных членов — парламентских партий. А если мы говорим, допустим, о Межпарламентском союзе, то там более 170 парламентов, в которых есть члены разных политических партий, не всегда готовых делиться друг с другом чем-то. И поэтому для того, чтобы их всех вместе усадить за один стол и чтобы они были уверены, что мы работаем в закрытом режиме, надо очень серьёзно постараться. И сегодня такие возможности теоретически есть: это, конечно, позволяют компьютерные технологии, но когда вы начинаете в детали углубляться, то видите, что это крайне сложно и дорого. — На ваш, взгляд, сколько времени понадобится, чтобы общение парламентариев из разных стран снова вошло в привычный режим? — Окончание пандемии, конечно, будет, но в то же время она состоит из отдельных эпицентров. И если, например, опасная инфекция будет подавлена в одной стране, то это не значит, что в других странах будет точно также. Система медицинской оценки в разных государствах может быть различная. И будет ли возможность у конкретной страны принять большое количество иностранцев? Допустим, в Межпарламентском союзе более 170 стран. Что во всех них будет замечательная эпидемиологическая обстановка? Или парламентская ассамблея ОБСЕ, или ПАСЕ? Получается, что будут делегации, которые допущены на крупнейшие международные площадки и которые нет. И определено это будет не какими-то демократическими процедурами, а оценками органов здравоохранения, санэпиднадзора конкретной страны. Согласитесь, мало что общего с демократией. И даже если мы установим видеоконференцсвязь, то всё равно люди будут в неравных условиях: одни могут кулуарно общаться, другие нет, одни смогут участвовать непосредственно в голосовании, у других это уже не получится. Но хочу подчеркнуть, что мы и сейчас продолжаем заниматься межпарламентской и межпартийной дипломатией. Она идёт безостановочно, только этот процесс проходит несколько в других формах. А к прежним формам нам всё равно рано или поздно придётся возвращаться, но это будет не одномоментно, а растянуто по времени с учётом реальной ситуации в каждой конкретной стране.