Глава ЦРГ «Динамо» рассказала о своей спортивной карьере в СССР
Мастер спорта международного класса Стелла Вартанян не раз в составе волгоградской гандбольной команды становилась чемпионкой России, защищала ворота национальной сборной. С 2012 года она возглавляет профильную СШОР, преобразованную в этом году в региональный Центр развития гандбола «Динамо», в состав которого вошли две одноименные женские команды Суперлиги и молодежного первенства. Стелла Вартанян, судья международной категории, технический делегат ИГФ (Международной федерации гандбола) в интервью журналисту «СПОРТ-ТАЙМ» Анатолию Любименко рассказала о некоторых эпизодах своей карьеры. Английский нужен всем – Стелла Иосифовна, как коллектив Центра переживает это непростое время? — Стараемся строго соблюдать самоизоляцию, чтобы не дай Бог никто не заболел. Каждый ушедший в вынужденный отпуск получил план подготовки. Тренер по ОФП ведет онлайн-тренировки, игроки присылают видеоотчеты, все знают, что после выхода из самоизоляции будут сдавать нормативы. – В вашу бытность игроком было так же строго? – Помню, как будучи судьей, я готовилась на стадионе «Динамо» к очередному молодежному чемпионату мира, перед которым предстояло сдавать тест на ОФП. Вместе со мной тренировалась Людмила Бодниева, игравшая в то время в словенском «Криме». На мои слова: «Хоть в отпуске отдохни» — она ответила: «Сразу по приезду в клуб тренировка начнется со сдачи нормативов. Никого не будет интересовать, почему я к ней оказалась не готова». Это я и называю профессионализмом. А еще считаю, что мечтающему о профессиональной карьере спортсмену неплохо бы знать английский. Возможно, девочки используют это время, чтобы его подтянуть. — А вы когда освоили английский? — Уже после завершения карьеры игрока, чтобы работать судьей на международном уровне, это необходимо. Еще будучи игроком, как и все мои подруги, ощущала некую ущербность в бытовом плане за границей из‑за языкового барьера. Порой были как немые. Однажды в Египте вышли погулять и заблудились. Визитку отеля не взяли, с собой только ключи от номера, где есть название гостиницы. Спросить прохожих не можем, языка не знаем, показываем ключи. – Прохожие наверное удивлялись? – Мужики от нас врассыпную с квадратными глазами. Можно представить, за кого нас приняли. А у нас была настоящая паника: если опоздаешь в отель к назначенному времени, проблемы будут у всей команды. Сейчас многое поменялось. На последнем чемпионате мира почти все игроки сборной России на послематчевой пресс-конференции общались с журналистами на английском. Вечная мерзлота — Многие мечтают благодаря спорту увидеть мир. Вам это удалось? — Мечта побывать за границей была огромной. Я приехала в Волгоград в 18 лет, и вскоре состоялся первый выезд. Весной 1989‑го с командой отправилась в город-побратим Остраву. Всю ночь накануне не спала, настолько сильными были эмоции. Я объездила почти весь мир, однако не скажу, что увидела много. Называют город, а в памяти вместо достопримечательностей всплывает только аэропорт. — А что запомнилось в первой поездке? — Не поверите, магазины (Смеется). Мне было 18 лет, чего хочется девчонкам в этом возрасте? Хорошо выглядеть. Мы тогда столько обуви накупили дефицитного 41 размера! И одежды — яркой, красивой. Помню свое счастье от покупки вельветовых брюк бирюзового цвета! А розовый свитер?! Самая модная! В институте фурор произвела. (Смеется.) – А ваш строгий тренер Левон Оганесович Акопян не ругал? – Он был очень строгим на площадке и за ее пределами, но прекрасно понимал, что девочкам надо хорошо одеться. И в любой зарубежной поездке отводил время на посещение магазина. Он организовывал для нас транспорт и сопровождение. Мы, конечно, после таких жестов выкладывались на 150 %. — Экстрим в поездках был? — Да. В августе 1997 года сборную России пригласили на турнир в Норвегию. Играть предстояло на острове Шпицберген. К вечной мерзлоте мы оказались не готовы, и жители города Лонгйир любезно предоставили свои скутерные комбинезоны, чтобы нас спасти. Это что‑то потрясающее! Дома на сваях, ни дерева, ни кустика, бесконечный полярный день, суровый край и вместе с тем очень красивый! Спортзал, сервис, удобства — как в обычном европейском городе, люди исключительно душевные, но холод повсюду. На том же острове и российский Баренцбург. — Удалось там встретиться с соотечественниками? — Как только они узнали о приезде сборной России, приехали болеть за нас. А потом пригласили в гости. Два часа на катере от норвежской части острова до российской подарили. Это были незабываемые ощущения. Никогда не видела такого безумно красивого моря бирюзового цвета, таких экзотических птиц. Встретили нас так, словно дома оказались. – По русской традиции накрыли стол? – Да, угощали нас борщом, пюрешкой, окорочками, хотя им самим еще запасы провизии не сделали, а навигация уже заканчивалась. Рассказали, как уголь добывают, как от белых медведей прячутся. Оказывается, иногда мишки заходят на территорию поселка, и они не очень‑то дружелюбны, но не дай Бог ущерб им нанести! Поэтому приходится от них прятаться, запираться в своих домах и звонить норвежцам. Те прилетают на вертолете, стреляют усыпляющими пулями по хищникам, а потом их выпускают. С баулами наперевес — В советское время некоторые использовали зарубежные поездки в коммерческих целях? — Бизнесом мы не занимались. Но поскольку в конце 80‑х — начале 90‑х в стране был жуткий товарный голод, о земных вещах думать приходилось. Покупали здесь футболки, на них шлепали наклейки с гербом СССР и меняли их на рынке. Однажды услышали, что в Египте самовары востребованы, лампы. Загрузились. Погранцы удивились: «А лампы вам зачем? – Уроки делать». Они махнули рукой — идите, чтобы глаза вас больше не видели. Аэропорт Шереметьево пользовался тогда дурной славой. Воровали вплоть до ношеных кроссовок. Поэтому с огромными баулами, как челночницы, забирались в салон самолета. — Правда, что перед первой победой в чемпионате России волгоградская команда чуть ли не год жила без зарплаты? — Так и было, но, несмотря на большое количество предложений, никто из команды не ушел. Так были воспитаны. Мы осуждали уходивших за большим деньгами, хотя сейчас понимаю, что это было неверно. Многие не смогли заработать, хотя были классными игроками. А тогда команду спас Владимир Горюнов, много сделавший для нашего гандбола. — Немало российских спортсменов так и не смогли проявить себя в зарубежных клубах – почему? — У нас так сложилось, что тренеры работают, словно преодолевая сопротивление подопечного. Акопян, Трефилов, Максимов — яркие примеры жестких наставников. Спортсмен привыкает работать из‑под палки. За рубежом игроки оказываются в иных условиях. Там нет такого прессинга, нужно перестраиваться, и работать не за страх, а за совесть. Если ты профессионал, значит должен соответствовать уровню требований. Кто понимает это, не имеет проблем с адаптацией. Я вижу, что у нового поколения менталитет меняется. Верю, что и карантин наши подопечные проведут с пользой для карьеры.
