Гендиректор «Локомотива» Василий Кикнадзе: об увольнении Сёмина и приглашении Николича

Подробные ответы гендиректора «Локо» на волнующие вопросы. Генеральный директор «Локомотива» Василий Кикнадзе дал интервью впервые после решения совета директоров не продлять контракт с Юрием Сёминым. В программе «Футбол России» он ответил на многие вопросы, которые волнуют болельщиков. Кикнадзе рассказал, что в его списке было около 18 фамилий на пост главного тренера. В конечном итоге остановились на трёх — В последнюю неделю вы соблюдали режим молчания. Почему? — Я бы не сказал, что мы соблюдали режим молчания последнюю неделю – он длится гораздо дольше. И вся оживленная дискуссия, которая развернулась вокруг решения совета директоров, велась в основном теми, кто поддерживает Юрия Палыча. Прежде, чем мы продолжим наш разговор, я бы хотел сказать несколько слов. Вы сказали о «продлении», но я не готов согласиться с этим термином. — А правильный? — У Юрия Палыча был контракт, который истекает 31 мая. Как у любого наемного работника. Я точно такой же наемный работник, как и он. Совет директоров, учитывая, что мы выходим на новый, четырехлетний цикл, для которого разработана определенная стратегия и видение, принял решение, что под этот цикл имеет смысл вести разговор с новым главным тренером. Это первое. Второе – я бы хотел сказать, что дискуссия вокруг продления/не продления/продолжения работы велась с нового года. Основаниями для этого послужило не слишком удачное завершение осеннего цикла. Эта дискуссия вылилась в нынешнее решение совета директоров. Надо понимать, что на нём кандидатуры предлагает генеральный директор. Мое предложение поддержали. — Николич – ваша креатура? — За полгода у меня было порядка 18 фамилий в списке – я посчитал, когда развернулась оживленная дискуссия. С большей частью из них я встречался лично или вел переговоры с агентами. Среди них были громкие имена, но в конечном итоге остановились на трех. Они и Юрий Палыч были предложены совету директоров с моими рекомендациями. — Чем вас так привлек Николич? — Марко — яркий человек. Молодой – ему 40 лет, из них 17 он тренирует. Зарекомендовал себя, как амбициозный – в хорошем смысле этого слова, — смелый, хорошо разбирающийся в вопросах тактики, атакующий, что для меня было важно. Он получил положительные отзывы из Испании, Англии, Сербии и России. Я нашел возможность трижды с ним повстречаться. Та философия, которую он исповедует, близка той, что исповедую я. — А какую философию вы бы хотели видеть в игре «Локомотива»? — Первый подход к теме главного тренера у меня с другой стороны – экономической. Сформулировал бы я его следующим образом: те обязательства, которые взял на себя клуб в последние годы, чрезмерны. Они не соответствуют тем возможностям, которые имеет. — Обязательства по результатам? — Нет-нет, по финансированию. Телевидение сейчас приносит 3% бюджета, вся коммерческая деятельность – 9%, из них 3,5% — билеты, абонементы и тд, 20% приносит Лига чемпионов и более 60% — поддержка одного спонсора. В этих условиях мы понимаем, что нам необходимо искать дополнительные источники финансирования. Соответственно, нам нужно начинать серьезную работу по продвижению молодежи. Первая серьёзная дискуссия с Юрием Павловичем случилась у нас год назад в Мадриде во время финала ЛЧ. Мы не можем больше позволить себе роскошь брать возрастных футболистов. При этом я прекрасно понимаю, что они тоже нужны и не зарекаюсь, что теперь мы будем брать только 18-летних. Но нам необходимо научиться развивать собственных игроков, привлекать молодых из других европейских и российских клубов, развивать их и в возрасте 24 лет и оформлять трансфер на выход. С этой точки зрения для нас принципиальна важна работа с академией, молодежкой и «Казанкой». У Николича в контракте прописан пункт об усиленном внимании к этому направлению. За полтора года, что я работаю в клубе, мне ни разу не удалось вытащить Юрия Палыча на игры молодежки. — Но Миранчуки, Баринов, Лысцов, Тугарев – неужели этого мало? — Я считаю, что могло быть больше и интереснее. По каждой кандидатуре я могу сказать за те полтора года, что работаю. Баринов мог быть на таком уровне уже два года. Черчесов все время ко мне обращается: «Ты видишь, как Баринов у вас играет? Он мог бы уже два года так играть». Юрий Палыч – консерватор. Это и плюс, и минус. По этой оживленной полемике, которая без нашего участия идет уже долгое время, создается ощущение, что есть вражда, конкуренция. Но с моей стороны точно ничего этого нет. Сёмин — консерватор в том плане, что ему удобнее работать с теми игроками, которых он давно знает, которым доверяет. Возможно, это одна из тех причин, почему мы концовку прошлого года отыграли в неудачном формате. У нас было 11 игр во всех турнирах, из них только одна победа, и то тяжелая над «Тамбовом». При этом в итоговых матчах Лиги чемпионов у «Локомотива» была не та игра, которую хотелось бы видеть. — Там были «Ювентус» и «Атлетико», Василий Александрович. — У меня больше вопросов по домашнему «Байеру», в котором все решалось. И тут вопрос какие задачи ставить и куда идти. При том бюджете, который мы имеем, абсолютно очевидно, что мы обязаны бороться за место в тройке минимум. В лиге чемпионов обязательно надо бороться. При этом тоже надо учесть, что нельзя смотреть только на сегодняшний момент. Почему мы принимаем четырехлетнюю стратегию? 20% бюджета – это еврокубки. Но ведь их формат к 2024 году поменяется: произойдет серьезное смещение в сторону богатых клубов. Либо мы вскочим на платформу уходящего поезда и зацепимся за европейский бюджет, либо нам суждено всю жизнь плясать в Лиге Европы или в новой Лиге конфедераций, которая планировать стартовать в следующем году. — У Николича все команды, кроме «Партизана», были возрастные. Это несколько смущает. — Посмотрите повнимательнее, где играют воспитанники Николича – они есть во всех пяти топовых чемпионатах. Причем ребята, которые выходили от него молодыми. Для нас это тоже было важно. — То есть молодежь точно будет? — Не только. У «Казанки» достаточно амбициозные задачи. В условиях нынешнего коронавирусного кризиса мы всерьез обсуждаем, что для игроков необходимо подниматься в ФНЛ. Команда, которая работает с клубом, знает это. Мы настроены уделять «Казанке» не меньшее внимание. Кикнадзе ждет от Николича более осмысленного футбола. И рассказал о кризисе с травмами при Сёмине — В интервью в марте 2019 вы говорили, что ставите перед собой три задачи. Первая — результат: участие в еврокубках/пятерка в Премьер-лиге. Вторая – финансовая, это привлечение коммерческих партнеров и спонсоров. Третья – акцент на работе с молодыми российскими футболистами. Получается, Семин сделал, что от него просили? — Я не готов оценивать тренерскую составляющую работы Юрия Палыча. Есть результат. — Ну он же есть. — А что вы имеете в виду под результатом? — Сейчас «Локомотив» на втором месте. — Прошу прощения, но давайте не будем смотреть на место, которое мы сейчас занимаем. Давайте вспомним, где мы были в концовке первой части чемпионата. У нас был кризис. 11 человек получили мышечные бесконтактные травмы. Некоторые из них неоднократно. Это свидетельство нагрузок. И тренер это признает. У нас была разработана целая программа, как в дальнейшем избежать такой ситуации. Считаю, что это вопросы к главному тренеру. По состоянию на сегодня я могу сказать, что нынешнее второе место никаких гарантий не дает. Ни Юрию Палычу Семину, ни Марко Николичу. Это то место, которое мы занимаем после 22 туров. Если будет зафиксировано РФС и РПЛ, что сезон заканчивается, то задача будет выполнена, в обратном случае она остается: мы будем биться за право играть в Лиге чемпионов. Для нас это принципиально важно. — То есть вы считаете, что игра в этом сезоне плохая? — Еще раз: что мы принимаем для себя, как хорошая или плохая. Я бы хотел играть в атакующий футбол, хотел, чтобы у нас было стратегическое видение идеологии клуба – не тренера. Клуб должен понимать, в какой футбол он хочет играть. И чтобы мы в дальнейшем подбирали тренера (потому что изменения, конечно же, будут) исходя из той идеологии, которой придерживается клуб. На это нацелены наши ближайшие планы. — Вы думаете, что Николич будет играть в атакующий футбол? — Думаю, что он будет более осмысленным. Сейчас игра в обороне – сильная сторона нашего клуба, мы умеем «сушить». При этом определенные изменения, которые произошли после неудачного матча с «Атлетико» в Лиге Европы почти три года назад, заставили играть в более плотный футбол. Но это привело к проблемам в обороне. — У Николича команды не были лидерами по владению мячом. — Посмотрите, как результативно играли. — Как у него с русским языком? — Когда мы с ним в марте встретились и я сказал, что есть шанс, он начал учить русский. Марко верил, что выбор будет сделан в его пользу. — Он приезжает работать непростых обстоятельствах. Не было варианта рассмотреть продление контракта Семина хотя бы на один год? — Тот формат, который сейчас будет, не позволил этого сделать. Тот график, который нам предложили, крайне тяжелый. Мы, стартуя 21 июня, должны закончить 22 июля – это значит, что за 4 недели мы должны сыграть 8 матчей. Следующий чемпионат мы начинаем с интервалом в неделю. Речи о каких-либо сборах, полномерной работе в эту неделю просто идти не может. Мы были вынуждены рассматривать приход нового тренера сейчас. — Правда, что зимой предлагали пост тренера Олегу Пашинину? — Тренерский штаб, который работал с Юрием Палычем, почти полностью остался и будет работать с Николичем. — Никто не захотел уйти? — Здесь еще один важный и принципиальный вопрос для меня: для чего мы работаем? На кого мы работаем? Это одна из тем нашей дискуссии с Юрием Палычем. Он говорил, что всегда будет на стороне игроков, я – что буду на стороне клуба. — Это же нормальное явление? — Не совсем. Я считаю, что клуб больше меня, Юрия Палыча и больше любого из игроков. Важно, чтобы развивался он и команда, как важнейшая его составляющая. Когда я разговаривал с тренерами и задавал вопрос об их будущем в составе штаба, у них было понимание, что мы работаем клуб. — Никто из них не готов был главным? — Мы обсуждали этот вопрос. Я делал предложения некоторым тренерам, которые у нас работают, но называть их фамилии не буду. Они отказались. Кикнадзе говорит, что для Сёмина двери открыты — это его клуб. И недоумевает, откуда взялся ураган, который бушует — Болельщики считают, что с легендой клуба расстаются некрасиво. — Во-первых, пока не расстаются: последний день работы Юрия Палыча – 31 мая. Во-вторых, по известным ограничениям (ему больше 65 лет) мы не можем планировать какие-то массовые мероприятия. В-третьих, та история, которая вызвала негодование многих болельщиков – про должность почетного тренера, мол, это издевательство над человеком. Я категорически не принимаю такую позицию. Юрий Палыч сделал больше для «Локо», чем кто бы то ни было, это факт. Второе – мы считаем, что большой вклад в создание клуба внес Валерий Филатов. Поэтому мы обсуждали, что почетный главный тренер – это Семин, а почетный президент – Филатов. Они вдвоем эту команду создавали, нам показалось это красивой историей. Третий момент. Когда идет чемпионат и есть болельщики на трибунах, можно что-то придумать. Но в ситуации, которая сложилась сейчас, — нет. Четвертое. Чтобы что-то придумать, нам нужно согласие с Юрием Палычем. — Но пока не получилось? — Пока мы не получили. Для Семина двери открыты – это его клуб. Мы готовы придумать различные варианты сотрудничества. Но, понимая, что клубу для того, чтобы держаться в кругу европейских команд, нужны серьезные изменения. – В «Манчестер Юнайтед» за год объявили, что Алекс Фергюсон заканчивает. Его поблагодарили, он сам назвал преемника. Так не получалось сделать? – Откуда взялся весь ураган, который бушует? Начиная с нового года было пять сообщений со стороны клуба. Первое где-то в феврале было о том, что с Юрием Палычем у нас разный вид на развитие клуба и разное понимание его развития. Второе – сообщение о том, что совету директоров я буду предлагать несколько кандидатур, в том числе – кандидатуру Сёмина. И вплоть до решения совета директоров – это все месседжи, которые мы отправляли аудитории. Дальше всё разворачивалось силами, которые близки, которые любят, волнуются и сопереживают [Сёмину]. Достаточно часто суждения, которые позволяют себе отдельные граждане, выходят за рамки дозволительного и приемлемого. А когда совет директоров принял решение, то было ещё три месседжа – заявление клуба и два интервью представителя совета директоров. – Про Николича лично я услышал давно. Протечки из клуба были. – Это свойство футбольного сообщества. Не думаю, что это движение было нацелено, чтобы сделать больно Сёмину или клубу. Это обычная попытка собрать клики – то, что я называю хайпажорством. Удержать информацию сложно, но мы над этим серьёзно работаем. И многое поменяем. – Если подытожить – вас не устраивала работа Сёмина с молодежью, вы не видели перспективы на долгий период, и считали, что для неё нужен молодой тренер. Поэтому и не предложили контракт Юрию Палычу? – Исходя из того, что нам нужна четырёхлетняя программа развития клуба, мы выработали стратегию этого развития. Мы понимали, что нам нужно от спортивный составляющей и знаем наши требования. Юрия Палыча переделать очень сложно: его не заставить поменять принципы работы с молодыми, поменять отношение к продаже игроков и поменять футбол, а это важно, чтобы продвигать игроков на рынок. Плюс — это нужно для экономических вопросов. – А это программа никак не могла ужиться с Сёминым? – Мы год вели попытки. Первый разговор состоялся ещё год назад. – Финансирование от РЖД сократится? – Посмотрим, когда будем обсуждать этот вопрос с советом директоров в августе. Уверен, что определенные изменения будут. Сейчас тяжело. Вопросы от болельщиков: абонементы, трансферы, личная ответственность Кикнадзе – Что будет с годовыми абонементами? – Мы попробовали приподнять цены на абонементы в прошлом году, чтобы посмотреть, насколько эти 3 % (бюджета), которые мы можем собрать со стадиона, можно увеличить. Это привело к серьёзному конфликту с болельщиками. В этом году встреча с активом фанатов у нас состоялась, это было, когда чемпионат ещё не закончился. Мы обсуждали разные варианты. Мы не собирались менять цены на абонементы в этом году, но случилось то, что случилось. Когда понадобится обсуждать эту ситуацию – будем решать. Делать это будем исходя из того, что будет происходить на момент открытия стадиона. – Болельщики, у которых был абонемент на нынешний сезон, получат какие-то скидки? – В среду на клубном директорате обсуждался вопрос «что делать?». Все наши болельщики есть в CRM-системе. Они получат два наших предложения: либо компенсации, либо предложения льгот при продлении абонемента. Это предмет обсуждения с владельцем абонемента. Компромисс будем найден в любом случае. – Вопрос вам и к Лосюку (скауту «Локомотива»). Мурило, Живоглядов, Джорджевич — вам не кажется, что эти трансферы не очень удачные, а сделаны они были под давлением ФФП? – Не кажется. Это легенда. Только Мурило из этого списка получил контракт при молчании Сёмина. Он присутствовал на трансферном комитете, мы дважды обсуждали эту кандидатуру. Я просил заключение этого контракта, потому что считаю его коммерческим. Потенциал Мурило, который раскрылся во время матчей за Суперкубок, первых матчей РПЛ и Лиги чемпионов, где Сёмин поставил его на позицию опорника, виден. Дальнейший вопрос – можно ли его развить? Над этим мы работаем. А по другим кандидатурам – все они присутствовали в списках Юрия Павловича. Не под первым номером, но присутствовали. – Отношения с болельщиками сильно испортились – это очевидно. Многие из них в ярости. – Всё покажет практика. Если мы будем играть хорошо и интересней, чем прежде, то болельщики нас поймут. Если не будет результата, а игра с нашей стороны будет рассыпанная, то налаживай отношения с ними, не налаживай, заискивай, запрещай, угрожай или стимулируй – всё будет вторично. Нас рассудит игра, поле и мяч. С подавляющим количеством болельщиков у нас открытые отношения. Я очень жалею, что из-за вируса нельзя провести прямую встречу, как у нас была на стадионе. Я был готов к ней в любую минуту. Мы рассматривали разные варианты, в том числе через интернет, но анонимность интернета порождает желание вести себя непотребным образом. Я такого позволить не могу. Но рано или поздно у меня будет открытая дискуссия с болельщиками, и не только с активом. – Вы лично несёте ответственность за удачи или неуспехи Николича? – Конечно. Генеральный директор несёт ответственность за всё, что происходит в клубе. Сейчас начались нападки на совет директоров и Мещерякова. Но надо понимать, что главная фигура, которая за всё отвечает – генеральный директор. Когда я говорю, что совет директоров меня поддержал, значит, он выразил поддержку генеральному директору. Но у меня нет никаких гарантий, я такой же нанятый менеджер. А дадут мне доработать или нет – вопрос качества выполнений моих обязанностей. Много внимания на Николича – но это неважно, ну, вместо него придёт другой тренер, а отвечать всё равно буду я. По-другому не бывает. – Какие сейчас планы у команды? Николича в стране нет, потом будет карантин. – Сейчас идёт процесс оформления визы для Марко и двух его помощников. Один из них – аналитик, другой – специалист по физподготовке. Они в клубе появятся после истечения контракта Юрия Сёмина. Мы ведём работу с РФС и РПЛ по протоколу возвращения. По первому протоколу у нас были замечания, мы отправили их в РФС. Сегодня будет встреча с руководителями спорта московской области, нужно обсудить возвращение к тренировкам. Самый серьёзный вопрос для нас – здоровье спортсменов, тренеров, персонала, который задействован. У нас два легионера за рубежом – Чорлука уже вернулся, по Хёведесу вопрос открыт. – Вы голосовали за продление чемпионата? – Нет. Во-первых, организованного собрания не было, нам ещё предстоит дискуссия на собрании клубов РПЛ. Я написал письмо в федерацию, в котором указал, что при нынешних условиях возвращаться опасно. А если и делать, то надо понимать, кто несёт за это ответственность. Работа над протоколом ведётся, надеюсь, ответы на вопросы мы получим. Но система динамичная – надо смотреть, что делают соперники, и не только по РПЛ. Немцы стартовали – надо смотреть на последствия, а они серьёзные – после первого игрового дня у них восемь достаточно серьёзных травм после первого игрового дня. Надо посмотреть на Испанию, Италию, Англию. В ситуации, когда с одной стороны спортивные принципы, а с другой – жизнь и здоровье людей, надо делать свой выбор. Либо мы должны защитить жизнь и здоровье в полной мере, либо это будет очень рисковой затеей.