Российских футболистов обманывали агенты в Испании: Черышев, Онопко, Ледяхов, Никифоров

Они открыли нашим игрокам Примеру, но и бессовестно на них наживались. В конце апреля в испанских СМИ промелькнула новость: «Кантабрийский суд приговорил бывшего президента «Расинга» из Сантандера Франсиско Пернию к четырём годам тюремного заключения за финансовые махинации в управлении «Футбольной школой «Расинг» Примавера» в Бразилии. Иньяки Уркихо и Хуан Бергара, партнёры компании, осуществлявшей реализацию проекта, осуждены на полтора года каждый». Всем троим вменялось в вину незаконное присвоение и растрата клубных средств – на сумму около 1 млн евро. Читатель спросит: «Кто все эти люди?» На этот резонный вопрос не один известный российский футболист ответил бы репликой Карлссона: «О, брат, это жулики!». Нашим первым «испанским» легионерам фамилии Уркихо и Бергара очень хорошо знакомы. И далеко не все сохранили об этих сеньорах тёплые воспоминания. Точнее – почти никто. Четвёрку бывших «армейцев» Уркихо с Бергарой устроили в «Эспаньол». Корнеев в первом же матче забил два гола «Барселоне» В начале 90-х, когда страна под названием Советский Союз с обречённостью «Титаника» приближалась к крупнейшей геополитической катастрофе, Иньяки Уркихо и Хуан Бергара прекрасно сориентировались в стремительно меняющихся реалиях. Сообразив, что в условиях смутного времени можно хорошо нагреть руки на рынке огромной развалившейся страны, они наладили вполне легальный канал переправки футболистов из России в Испанию и развернули бурную деятельность. «Баснословные условия предлагали люди из ЦСКА, — описывал предысторию собственного переезда из Волгограда в Москву Игорь Ледяхов. – Квартира, машина – 190-й «Мерседес». Плюс зарплата – тысяч пять долларов. Сумасшедшие деньги – можно было сразу заканчивать. Там подключились испанцы. ЦСКА в конце 1991 года плотно наладил связи с одной группой, которая организовала переезд нескольких футболистов. Меня хотели перетащить с целью скорой перепродажи в Испанию». С первой попытки ангажировать талантливого хавбека Иньяки с Хуаном не удалось – по его душу они вернутся в 1994-м, уже в «Спартак». А первые «поставки» в Примеру испанские коммерсанты организовали, опять-таки, из ЦСКА. С «армейским» клубом у них сразу сложились тесные деловые отношения. «Когда ЦСКА приезжал в Испанию, они всё время рядом с командой крутились, — припоминает бывший капитан «армейцев» Дмитрий Кузнецов. — Общались с Садыриным, Мурашко. Видимо, наводили мосты. Если не ошибаюсь, поначалу сборы и товарищеские матчи ЦСКА организовывали. А потом игроков начали туда перетаскивать». Первых клиентов Уркихо, Бергара и их русский компаньон/переводчик Алексей Касаткин (кстати, бывший муж актрисы Марии Шукшиной) переправили на Пиренеи «оптом». Используя дружеские связи с руководством «Эспаньола», они устроили во втором клубе Барселоны сразу тройку бывших «армейцев» – Андрея Моха (переехал транзитом через «Спартак»), Дмитрия Галямина и Игоря Корнеева. Трио быстро превратилось в квартет: следом за сослуживцами в Каталонию подтянулся и капитан ЦСКА Кузнецов. «Я вернулся из Америки – со сборной играли в Майами и Детройте, — рассказывал Дмитрий в гостях у «Чемпионата». — Звонок: зайди в клуб. Удивился: отпуск, как-никак. Приехал в офис. Иньяки Уркихо, агент, выкладывает: «Корнеев сломался, Клементе, тренер «Эспаньола», посмотрев видео, ткнул пальцем в тебя: «Этого мне привезите». Ну я и полетел – мало того что не отдохнувший, так ещё и травмированный. 16 декабря с Димкой Быстровым играли у него во дворе на Ленинском. Оступился – хрусь! – звук, будто карандаш сломался. Нога на глазах распухла. Оказалось, пятая плюсневая, стрессовый перелом – от усталости или смены грунта». Стартовал в Испании травмированный Кузнецов бодрее многих здоровых: с порога забил гол «Атлетико». Корнеев месяцем ранее выдал ещё более сногсшибательную премьеру – два гола «Барселоне» на её поляне! И плевать, что «Эспаньол» проиграл (3:4), той «Барсе» почти все «сливали». Главное, новобранцы сразу показали товар лицом. Мох с Галяминым тоже отлично вписались в игру. С такой клиентурой в портфолио Уркихо с Бергарой стало проще вести дела в России. Перед глазами у новых кандидатов на переезд уже стоял удачный опыт «армейской» четвёрки. В сезоне-1996/1997 только в Примере играли 14 россиян. Большинство перевёз в Испанию Уркихо В середине 1992-го российская колония в Испании приросла уроженцем Ленинграда Саленко. Этот тоже без раскачки пошёл забивать – и не угомонился до тех пор, пока не вытащил захудалый «Логроньес» из зоны вылета. На следующий год Олег разделил 7-11-е места в гонке бомбардиров с Бебето, Уго Санчесом, Миятовичем и Стоичковым (имена-то какие, а?!) – и отчалил на повышение в «Валенсию». С лета 1993-го по проторенной земляками дорожке устремились спартаковцы. Первыми представителями новой красно-белой волны стали два Дмитрия, Радченко и Попов. И тоже заиграли! Радченко с ходу стал первым бомбардиром команды, Попов – вторым-третьим (вместе с нынешним тренером «Барселоны» Кике Сетьеном). Системные успехи «первопроходцев» способствовали повышению привлекательности «союзного» (все же – рождённые в СССР) рынка в глазах европейских покупателей и укреплению деловой репутации Уркихо и Бергары. Высокое качество в комплексе со скромной – относительно Европы – стоимостью и небольшими финансовыми запросами сделали российских легионеров одним из самых ходовых – простите – «товаров» на футбольном рынке. С середины 1990-х миграция игроков из России в Испанию приняла массовый характер. В 1995-м Уркихо одним из первых в стране выправил официальную лицензию агента ФИФА, и решать вопросы ему стало ещё легче. В обеих странах. Видео доступно на «Чемпионате». В сезоне-1996/1997 количество граждан РФ в Примере достигло исторического максимума – 14 человек. Сборную можно было из одних «испанцев» составить – на стартовый состав с тремя заменами народу хватило бы! Конвейер марки Urquijo & Vergara работал на полную мощность, бизнес процветал. «Уркихо и Бергара приехали за Тетрадзе, — изложил «Чемпионату» свою историю Дмитрий Черышев. — Пришли на «Локомотив». Мы проигрывали 0:1, 1:2, а в итоге выиграли 4:2. Я забил три гола, заработал пенальти – Серёжка Овчинников сбил. Они заинтересовались: а это кто такой? Следующий матч у нас кубковый, полуфинал против «Спартака». Выигрываем 1:0, единственный гол – мой. Иньяки с Хуаном вернулись в Испанию, докладывают в «Спортинге»: «Там такой парень! Бежит! Бомба!». И моментально меня подписали». Черышеву-старшему не заплатили в Хихоне в сумме за два года. Онопко обманом не пустили в «Атлетико» и тоже задолжали крупную сумму В солнечную Испанию из холодной, голодной России все летели на крыльях воодушевления: Запад, Примера, новые возможности и надежды! Действительность у многих энтузиазма поубавила, заставив усомниться в чистоплотности посредников. Агентских услуг в современном понимании этого термина Уркихо и Бергара не оказывали. Получив процент со сделки, как правило, бесследно исчезали, оставляя «своих» русских наедине с незнакомой средой и неминуемыми проблемами. Но и это ещё полбеды. Самое печальное, что, пользуясь наивностью, незнанием языка и юридической безграмотностью клиентов, они порой беззастенчиво их надували. «Нас, как первых ласточек, дурили очень прилично, — подтверждает Ледяхов. — Контракты подписывали не напрямую с клубом, а с компанией Иньяки. 20% денег мы получали на руки, а оставшиеся 80% он крутил. Мне приходилось ругаться с клубом, чтобы он повлиял на агента. В итоге расстались с ним». Черышев «попал» сильнее: «Ледяхов грамотно поступил и через суд какую-то часть денег вернул, а я поздно дёрнулся и очень много потерял – в сумме за два года». Юрий Никифоров, ещё один наш «хихонец», финансовых потерь благополучно избежал, но и ему понервничать пришлось. «Они почти всех наших в Испанию устроили – кажется, только Карпин не через них уезжал, — рассказал мне трижды чемпион России. – С моим трансфером проблем не возникло, но мне сразу не понравилось отношение Иньяки. Вот лишь один эпизод: в контракте были прописаны определённые условия (квартира, машина), а он, едва встретив в Хихоне, начал мне свою 15-летнюю развалюху впаривать. А после подписания контракта, получив свой процент, просто пропал. Однажды звонок: Алексей Касаткин, переводчик. Предложил заключить агентский договор. Я отказался. А когда «Спортинг» встал на вылет, попросил Карпина, чтобы его агент, Мигель Сантос, подыскал мне другой вариант. Тот дал добро. Бумаг не подписывали – всё на устных договорённостях. Мигель по Валере уже знал: русские – порядочные люди, если слово дали – держат. Условились так: он находит мне команду и получает процент с контракта. Единственное, о чём я его попросил – чтобы Уркихо в этом деле никоим образом не участвовал. С Сантосом летали в Турцию, жили в одном номере с Джоном Тошаком и практически договорились с «Бешикташем». Не подписал с ними контракт, только потому что «Спортинг» мне ещё был должен денег. Договорились, что слетаю в Хихон, получу положенное и вернусь. Уже были куплены билеты в Стамбул, собраны чемоданы – вдруг в час ночи звонит Мигель: «Юра, ещё на сутки остаёмся в Испании. Есть другой клуб: ПСВ. Мне ещё спросонья послышалось: «ПСЖ». Только при встрече понял, что речь о голландской команде. Тем же вечером я подписал контракт с ПСВ. Только потом мне сказали, что этот вариант якобы нашёл Уркихо – просто не светился в сделке, чтобы я всё не отменил. Во время наших переговоров с президентом «Спортинга» и гендиректором ПСВ Арнесеном он где-то поблизости прятался, то ли в машине, то ли в баре за углом. Очевидно, Иньяки и с этого трансфера что-то поимел. Втихаря». У бывшего капитана сборной России Виктора Онопко своя история «тёрок» с Уркихо и компанией. «Я мог попасть в «Атлетико», но меня обманули агенты – один русский, два испанца, — сетовал он. — После окончания сезона в России, зимой, я подписал контракт с «Овьедо» и ушёл в отпуск. Отдельно оговорили специальный пункт: если за это время найдётся другая команда, готовая заплатить «Спартаку» больше, «Овьедо» обязан будет меня отпустить. На словах эту опцию обсудили, а на бумагу её испанцы не перенесли. Типа забыли. И тут Антич, который приглашал в «Овьедо», переходит в «Атлетико». Я с Радомиром поговорил по телефону, с братом его. Дал добро. Звонят агенты: «Не пойдёшь в «Овьедо» — тебя через ФИФА «зарубят», вообще нигде играть не будешь». Может, и тут обманули, не знаю. Если бы рядом оказался квалифицированный юрист или просто добросовестный агент, возможно, добился бы своего. А так рукой махнул: ладно, «Овьедо» так «Овьедо». Эта история отбила у Онопко желание сотрудничать с группой Уркихо. Но спустя годы он ещё раз пострадал от них – косвенно. «Больше я Уркихо с Бергарой не видел, но схемы оплаты труда в «Овьедо» разрабатывали они же, — говорит Онопко. – Мы, в отличие от местных ребят, в тонкостях не разбирались, поэтому и соглашались на «серые», «чёрные» зарплаты. Когда всё накрылось, клуб задолжал мне кучу денег. Но тут уже скорее новый агент виноват был – не подсказал при переподписании, как обезопасить себя от потерь. Нет, формально он не обманул, но действовал не столько в моих интересах, сколько в своих лично и клубных». «В то время подобные схемы были в порядке вещей в Испании, — подтверждает Никифоров. – Многие наши на этом погорели. Для маленьких клубов вроде «Спортинга» местные налоги (30-40% с зарплаты) представляли огромную дополнительную нагрузку – вот и химичили, чтобы её минимизировать. Могли сказать: мы тебе платим – условно – 5 рублей, а ещё 95 единоразово получишь в конце сезона. Иначе говоря, определённую сумму платили «вбелую», а недостающую потом клали на счёт. Кто-то соглашался на такие условия, кто-то – нет. Но если клуб банкротился, выбить заработанное было невероятно сложно. Знаю, Лёша Косолапов через суд взыскал со «Спортинга» долги, лет через пять после отъезда из Испании, но это скорее счастливое исключение из правил. Как докажешь задолженность, если реальная сумма нигде не фигурирует?». Кузнецова вызывали в испанский суд, а Никифорова – в российскую налоговую Дмитрия Кузнецов впоследствии даже в суд вызывали. По счастью, в качестве свидетеля, а не обвиняемого. «Естественно, Иньяки с Хуаном не просто так делали нам контракты, — рассуждает он. — Наверняка был откат. Уезжая в Испанию, я не знал подробностей. Впоследствии только выяснил, что из положенного за меня миллиона до ЦСКА дошли только 200 тысяч. Когда меня из «Алавеса» в испанский суд вызвали, Иньяки тут же нарисовался: «Ничего не говори – я сам буду говорить». Меня спросили: «Как подписывался контракт? С кем? Были ли посредники?». Я сказал, что заключал контракт с «Эспаньолом», а как договаривались клубы – понятия не имею. Но, думаю, на трансфере в миллион долларов Уркихо с Бергарой нормально наварились – не было смысла ещё и меня обманывать. Да и при моей продаже в «Алавес» Иньяки наверняка получил долю. Срубил деньжат и снова бесследно исчез». «Знакомая ситуация, — усмехается Никифоров. — Это стандартные схемы, которые до сих пор работают. Меня в суды не вызывали, но была неприятная ситуация, когда РФС накрыли налоговые проверки. Первым из легионеров под них я попал. Мне позвонил Тукманов, «обрадовал»: «На тебя открыто дело по налогам, но ты не переживай: прилетишь в сборную – всё решим». Прилетел, поехали с ним в налоговую. Его в кабинет не пустили, а мне четыре следователя устроили перекрёстный допрос: «За сколько вы уехали в «Спортинг»? Какая у вас зарплата? Сколько получил «Спартак»?». А откуда мне знать реальную сумму трансфера или количество платежей? Официально меня продали не то за 1,5, не то за 1,7 миллиона. Видимо, так и было… или всё сделали красиво и умно. Только мне штраф впаяли, и я, идиот, на два года отказался от сборной…» Спустя десятилетия Иньяки Уркихо и Хуан Бергара всё-таки предстали перед правосудием и получили реальные сроки. По другим делам, но, кажется, такой финал был неизбежен.