"Раньше главное было — попасть в состав, бились за это. Сейчас другие ценности — агент, контракт, доллары"

Бывший голкипер "Кайрата" и житель Зеленодольска Сергей Бураков — о том, почему его не вызывали в сборную Казахстана, о подаренном в начале 90-х "Мерседесе" и секретах отражения пенальти Сергей Бураков был известным вратарем в советские времена — он защищал ворота алма-атинского "Кайрата" сразу после эры легендарного Александра Убыкина. Наши коллеги из казахстанского издания caravan.kz взяли интервью у этого интересного человека, последнее время живущего и работающего в Зеленодольске, куда он перебрался по рекомендации одного из своих бывших одноклубников. Предлагаем этот разговор вниманию читателей "Реального времени" и желаем бывшему спортсмену здоровья и сил в борьбе с недугом. 18-летний дебютант — В большом футболе я дебютировал почти пацаном, — вспоминает Сергей Бураков. — В "Кайрат" взяли в 17 лет, а в 18 вышел на поле Центрального стадиона в Алма-Ате против тбилисского "Динамо". Оно незадолго до этого выиграло Кубок обладателей кубков. В команде сплошь звезды — Отар Габелия, Александр Чивадзе, Виталий Дараселия, Владимир Гуцаев, Рамаз Шенгелия. Волновался сильно. Опыт-то был небольшой — два матча в Симферополе и Краснодаре. Проиграли тогда динамовцам — 1:3. Тот матч помню, как сейчас. Раньше главное было — попасть в состав, бились за это. Сейчас другие ценности — агент, контракт, доллары. — В те годы вытеснить из ворот "Кайрата" Александра Убыкина было нереально? — Конечно, нет. Мне, кстати, очень нравилась манера его игры. Для меня, молодого, Убыкин был наставником в команде. — Что случилось в 1984 году? Следов вашей игровой деятельности нигде не найти. — В том сезоне оказался в Липецке. Туда меня рекомендовал Николай Киселев — тренер, с которым мы были знакомы по юношеской сборной СССР. Я прошел с командой сборы, но меня не отпустили из института, потому что учился на очном отделении. Два вагона денег — В 1986 году с вами произошла редкая история. 11 октября вы в составе карагандинского "Шахтера" защищали ворота в матче второй лиги против СКИФа, а уже на следующий день играли в футболке другой команды — "Кайрата", с московским "Динамо" в Кубке федерации. Благо оба матча проходили в Алма-Ате. Как такое может быть? — В те времена все было намного проще, чем сейчас. В "Кайрате" была проблема с вратарями, и меня срочно "выдернули" из "Шахтера". В Караганде собралась крепкая команда. Не я один из того коллектива оказался в итоге в "Кайрате". — Определяющими в вашей кайратовской карьере были выезды в Баку. Сначала Убыкин пропустил там шесть мячей, и вы стали основным голкипером команды. Однако через год следующий гостевой матч с "Нефтчи" обернулся поражением — 2:4, и уже вы надолго сели в запас. — В южных республиках вообще было сложно играть. Местные клубы "заряжали" судей. Увезти оттуда ничью считалось большой удачей. Была там еще такая команда — "Гурия" из Ланчхути. Она нас не пустила в высшую лигу в 1989-м. У "Гурии" было два вагона денег, и она покупала все что можно и что нельзя. Команда на костылях — После того как Убыкин завершил карьеру, в "Кайрате" стало два равноценных голкипера — вы и Сергей Чекмезов. Как делили игровое время? — Мы с Сергеем друзья, знакомы уже больше 40 лет. Он порядочный и надежный человек. У нас с ним в "Кайрате" была здоровая конкуренция. Но тут еще многое от тренера зависит. Если Станислав Каминский относился к нам одинаково, то Леонид Остроушко больше симпатизировал Чекмезову. — Как так получилось, что в 1990 году на матч в Тирасполе не набралось 10 здоровых полевых игроков, и вам — вратарю — пришлось сменить амплуа? — Тогда в команде действительно некому было играть, чуть ли не все были на костылях. Перед Тирасполем играли в Симферополе, куда поехали 16 человек, в том числе три вратаря. Там Сергей Климов получил травму, а Андрей Пинчуков — желтую карточку и дисквалификацию. В запасе сидели Игорь Сартаков с больным коленом и не совсем здоровый Юрий Попандопуло. Поэтому решили поставить в ворота Вадима Егошкина, а меня выпустить в нападение. Три хороших момента имел, а гол забил какой-то корявый. Крест на сборной — "Кайрат" в первой лиге 1990 года занял только 17-е место. Вы, тем не менее, в высшую лигу вернулись, но уже игроком "Пахтакора". Как возник вариант с Ташкентом? — Когда мы принимали московский "Локомотив", на матч прилетал один из тренеров "Пахтакора". Тимур Сегизбаев (вице-президент Федерации футбола Казахстана, — прим. ред.) не отпускал меня, но я все равно уехал в Ташкент. Полагаю, мне потом это вышло боком. Наверное, историю с "Пахтакором" мне не простили, раз в сборную Казахстана так и не вызвали. В Ташкент я переходил основным вратарем, однако главный тренер Федор Новиков привез из России своих футболистов, в том числе вратаря Юрия Перескокова. Даже если тот "варил", на следующий матч все равно ставили его. Я же провел считаное количество игр. Все их помню. Как и голы, которые мне забивали или сам забивал. "Мерседес" в подарок — Свой-то единственный гол запомнить немудрено. — Так я же не только за "Кайрат" в Тирасполе забил. Еще было дело в Новотроицке, где я за "Металлург" играл. В 1993 году встречались в Кубке России с самарскими "Крыльями Советов" из высшей лиги. У директора нашего металлургического комбината гостил его коллега из Германии. Они поспорили на результат. Мы сыграли 0:0, а в серии 11-метровых я не только два пенальти "потащил", но и сам забил. Мы вышли в 1/8 финала на московский "Спартак", а мне, как герою матча, подарили новый "Мерседес". — Долго на нем ездили? — На следующий год поехал в Алматы и попал в аварию. Перевернулся, машина всмятку. Чудом живым остался. "Мерседес" отремонтировал и продал от греха подальше. Клуб расплачивался холодильниками — Как вообще оказались в Новотроицке? — После сезона 1991 года, когда чемпионата СССР не стало, Каминский позвал в "Шахтер". После первого круга в чемпионате Казахстана шли в лидерах, но денег в команде вообще не было. Поэтому человек семь, в том числе и я, уехали в Новотроицк, во вторую российскую лигу. — Там были деньги? — Условия очень хорошие. Кто хотел, получал зарплату деньгами. Другим металлургический комбинат, который опекал команду, организовывал бартер — телевизоры, мебель, холодильники, стиральные машины. Еще и импортные — из Испании, Германии. — Хорошо квартиру обставили? — Нет. Я там жить не собирался. Город очень грязный, плохая экология. Рядом металлургический комбинат, химзавод. Хотя в общей сложности лет десять я в Новотроицке провел. Книгу можно написать — С большим футболом вы прощались на минорной ноте. В последнем матче на высоком уровне — за "Шахтер" в 1997 году против "Кайсара" — вас удалили еще в первом тайме. — Там был игровой эпизод. Выход один на один, и фолить было единственным решением. Ни до, ни после красных карточек судьи мне не показывали. После этого сыграл за "Шахтер" еще один матч в Кубке Казахстана, но тоже неудачно — пропустил от "Астаны" шесть голов. — Вы были специалистом по отражению пенальти. Раскройте секрет своей удачи? — По этой теме могу целую книгу написать. Прежде всего, смотрел, как во время игры футболист обращается с мячом. Поэтому, когда дело доходило до пенальти, уже знал, будет он бить на силу или на технику. Потом смотрел на разбег: прямой, с левой или с правой стороны от мяча, с какой ноги собирается пробивать. Еще есть нюансы, которые не буду озвучивать, потому что надо наглядно показывать. Жаль, некому опыт передать. С дисциплиной не в ладах — Известный тренер Борис Емелин, много сделавший для вас в футболе, в одном из интервью обронил: "Сережа обладал шикарной фактурой — огромные ручищи, да и ноги мощные. Большой талант был. А не заиграл, потому что не хватило характера, да и с дисциплиной Бураков был не в ладах". — Просто я не прятался, как некоторые. Поэтому и попадало больше всех. — Значит, было за что? — У любого можно найти изъяны. Нет идеальных футболистов, которые ходили бы по струнке. Потом на поле исправлялся. На берегу Волги — Вы сейчас живете в Зеленодольске. Как туда занесла судьба? — Юра Люкшин, с которым мы в Новотроицке играли, позвал. Он здесь тренировал местную команду, а меня подтянул заниматься с вратарями. Создали хороший коллектив, выиграли в 2006 году Кубок России среди любителей. Но через год прекратилось финансирование, и команда исчезла. После этого тренировал детей. Город небольшой, тихий, полчаса езды до Казани. Волга рядом, самая узкая ее часть. — Давно в Казахстане не были? — Уже лет семь после того, как приезжал в Семей на 100-летие казахстанского футбола. Родители и родная сестра переехали в Санкт-Петербург. В Алматы остались двоюродная сестра и много друзей. Переписываемся с ними часто, но встретиться пока не удается. P. S. Все ответы Сергея Буракова озвучивала за него его жена Татьяна. У самого Сергея трудности с речью после онкологической операции. — Все началось с банального ОРВИ, — рассказывает Татьяна. — Два года хрипел, голос постепенно садился. Когда уже стало невмоготу, пошли в поликлинику. Врачи осмотрели и отправили нас в Казань. Там обследовали и обнаружили онкологию. Лучевая терапия дала неплохой результат, но без операции обойтись уже было нельзя. После нее пропал голос, однако Сергей научился разговаривать шепотом. Предлагали установить голосовой имплантат, но каждая его замена — это новая операция и как минимум 50 тысяч рублей. Мы отказались. Четыре года проходим в онкологическом центре профилактический осмотр. Вроде все нормально. Однако тренером Сергей работать уже, конечно, не может. Пришлось устроиться в охрану.