Каким фигуристом был Алексей Мишин. В паре с Москвиной они побеждали Роднину и Уланова

Первые коньки Алексею Мишину подарила сестра. Это были коньки-снегурки, самая распространенная модель в послевоенные годы. Их обычно привязывали к валенкам или к теплым фетровым ботам, а затем затягивали небольшими палочками. Подарок будущий тренер чемпионов сначала использовал не совсем по назначению. Улицы у дома, где жили Мишины, в то время не чистили. Они были хорошо утоптаны и укатаны снегом. «Мы делали из кочерги крючки, привязывали веревку, и когда на скользкую улицу поворачивал грузовик, цеплялись к нему по трое-четверо, выписывая так называемые «голландские шаги», — вспоминает Алексей Николаевич в своей автобиографии. — Так продолжалось до тех пор, пока одному из шоферов это не надоело: он резко остановился, и мы, по инерции, выехали вперед. Недолго думая, он схватил меня за коньки и вытряс о дорогу из меня все желание кататься таким образом. После этого мои уличные университеты фигурного катания завершились». Серьезно заниматься фигурным катанием Мишин начал достаточно поздно — в 15 лет. Но в то время это никого сильно не удивляло — в стране только начинала формироваться новая система подготовки фигуристов. Традиции дореволюционной русской системы были фактически уничтожены под натиском советской идеологии и ее представлений о физической культуре и спорте. Массовые марши гимнастов, пирамиды из акробатов и стрельба стали любимыми забавами восставшего пролетариата. Буржуазные виды спорта — теннис и фигурное катание — надолго ушли в тень. Но одним из первых тренеров Мишина была Нина Васильевна Леплинская — ученица и подруга первого российского олимпийского чемпиона по фигурному катанию Николая Панина-Коломенкина. Мишин тоже хотел стать чемпионом. Азы фигурного катания давались ему относительно легко, он стал одним из сильнейших одиночников страны, но до призов на всесоюзном уровне так и не добрался и решил перейти в парное катание. Его партнершей стала Тамара Москвина. В отличие от Мишина она пять раз выигрывала чемпионат СССР, но ни разу не выступала на чемпионате мира. «В то время судейство носило очень субъективный характер — четкого критерия оценки не существовало, — объясняет Мишин. — Ходила такая шутка: «Судьи работали честно — как договорились». Внешний вид девушек, их харизма играли ключевую роль при вынесении оценок. Потому часто на главные старты выезжала, например, Таня Немцова. Эта девушка отличалась обаянием, хорошей фигурой и тем, что в «ласточке» могла ехать с почти вертикально поднятой свободной ногой. «Ласточка» Немцовой была своего рода лейблом, который позволял ей отличаться от других». Пара Москвина/Мишин фактически открыла новую эпоху в парном катании. Если раньше работал принцип «не получается кататься одному — иди в пару», то в случае с Москвиной и Мишиным в дуэте оказались два одиночника достаточно высокого класса. Они были единственной парой, исполнявшей в программе двойной лутц, благодаря чему быстро попали в мировой топ-лист. На Олимпийских играх в Гренобле советские фигуристы впервые в истории претендовали сразу на весь пьедестал. Москвина и Мишин приехали во Францию в ранге вице-чемпионов Европы. «Но я понимал, что Белоусова с Протопоповым, и вторая пара — Татьяна Жук/Александр Горелик катались лучше нас, да и авторитет имели больший. Если оценивать трезво, то у нас были шансы лишь на третье место, да и то больше теоретические — вряд ли судьи горели желанием отдать весь пьедестал фигуристам из одной страны, тем более из СССР.Сами тогда мы тоже катались не лучшим образом — то ли переволновались, то ли неверно распределили силы. В короткой программе Тамара сорвала прыжок в либелу, в произвольной уже я коснулся льда рукой на выезде с лутца. Мы оказались на пятом месте. Конечно, какое-то разочарование было, но, оглядываясь на те события из дня сегодняшнего, понимаю, что это было не главное. В памяти осталась обстановка исключительного душевного подъема. Рядом с нами были все звезды мирового фигурного катания, а одну из тренировок даже посетила звезда мирового кино Одри Хепберню. После нашего возвращения из Гренобля еще долго ходила шутка, что в СССР только и есть, что космос, балет и фигурное катание». Главную победу в карьере Москвина и Мишин одержали на первенстве Советского Союза в 1969 году, когда обыграли и Белоусову с Протопоповым, и Роднину с Улановым. «По окончании турнира пар состоялась большая пресс-конференция, на которой собрались все СМИ. В пресс-центре стояла гробовая тишина. Было полное ощущение, что мы находимся на похоронах, а в центре зала лежит покойник, подло убитый нами. Помню, как представители прессы, тренеры судьи и другие фигуристы даже стеснялись поздравить нас с победой в присутствии Белоусовой и Протопопова». Это был последний сезон Москвиной и Мишина в качестве действующих фигуристов. Оба уже тогда понимали, что перейдут на тренерскую работу. Мишин вообще начал готовиться заранее. И с самого начала сосредоточился на прыжках. «Мы с отцом приобрели кинокамеру «Спорт» формата 8 мм, которая представляла собой примитивную мыльницу с громадной батареей от карманного фонаря. Мы снимали, затем сами проявляли пленки, монтировали, смотрели, анализировали и думали. Папа объяснял мне основные законы теоретической механики. К моменту завершения спортивной карьеры я уже был готов к новой для себя жизни». В этой жизни ученики Мишина дважды побеждали на Олимпийских играх, становились многократными чемпионами мира и Европы и остаются в топе мирового фигурного катания. В материале использованы цитаты из книги Алексея Мишина «О чем молчит лед?» Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене