Почему великие советские тренеры Лобановский и Бышовец терпеть не могли друг друга

История вражды великих советских тренеров. 1988-й – последний урожайный год советского футбола. В июне первая сборная СССР достигла финала чемпионата Европы, а 1 октября олимпийская взяла золото Игр в Сеуле. Как это ни парадоксально, грандиозные успехи были достигнуты на фоне серьёзного конфликта главных тренеров команд. К концу 80-х идеологические разногласия между ними достигли апогея. Как знать, возможно, заочное противостояние земляков и бывших одноклубников Лобановского и Бышовца косвенно поспособствовало и прогрессу ведомых ими футболистов. Лобановский и Бышовец дважды разминулись в Киеве – сначала в основе «Динамо» как одноклубники, а позже – как игрок и тренер Не стоит искать корни взаимной неприязни Валерия Васильевича и Анатолия Фёдоровича в слишком уж глубокой древности, игровой молодости обоих. В начале 1960-х нападающие ненадолго пересеклись в родном для обоих клубе, но о конкуренции в полном смысле этого слова тогда и речи быть не могло. В то время как Бышовец подростком пришёл в команду мастеров киевского «Динамо», Лобановский в ней уже солировал, отточив свой фирменный «сухой лист» (гол прямым ударом с углового) практически до совершенства. В глазах 17-летнего Толи 24-летний Валерий был скорее образцом для подражания, чем соперником. Да, они периодически тренировались бок о бок, но ни одного официального матча в «вышке» вместе не провели. Хотя теоретически могли. Есть какой-то символизм в том, что первая игра Бышовца за «Динамо» предшествовала заключительному матчу в клубе Лобана. Своенравный левый крайний уже рассорился с Виктором Масловым, человеком тоже жёстким, даже деспотичным, и был сослан в назидание другим «умникам» в дубль. 14 июня 1964 года Дед приоткрыл двери высшей лиги перед Бышовцем, выпустив на полтайма против «Кайрата», а в следующем туре фактически закрыл их перед Лобановским. После ничьей с «Шахтёром» тренер окончательно «зачехлил» Валерия. Остаток сезона опальный лидер проторчал в дубле… за компанию с юным Бышовцем. Один набирался там опыта перед прорывом в основу, второй – досиживал последние месяцы перед вынужденным переездом в Одессу. У Бышовца с Масловым сотрудничество вышло более продолжительным и плодотворным. Тренер постепенно подводил талантливого форварда к стартовому составу, а как только убедился в полном соответствии предъявляемым требованиям – доверил молодому парню ведущую роль. Вертикальным взлётом в 1966 году (19 голов в высшей лиге) Анатолий в первую очередь Деду обязан. Ну или во вторую – после собственного усердия, восприимчивости к тренерским рекомендациям. Увы, многообещающая карьера оборвётся слишком рано. В 1970-м импозантный киевлянин с внешностью кинозвезды блеснёт на ЧМ-1970 в Мексике, где заберёт звания лучшего бомбардира и игрока сборной СССР, а уже в 1973-м завершит выступления. К 27 годам травмы вконец замучают нападающего. Меж тем Лобановский уже достигнет первых руководящих успехов: выведет «Днепр» из первой лиги в высшую и морально созреет для триумфального возвращения в родной город в новом качестве. И снова они мистическим образом разминулись! 29 мая 1973 года Бышовец в последний раз предстал перед киевской публикой в футболке и бутсах, а спустя пять месяцев Лобан впервые вывел «Динамо» на игру в качестве главного. Прочувствовать на себе тренерские методы Валерия Васильевича Анатолию Фёдоровичу не пришлось. Может, и к счастью – про нагрузки Лобановского легенды слагались, а высокий, худощавый Бышовец богатырским здоровьем никогда не отличался. С тех пор, живя и работая в одном городе, они существовали словно в параллельных вселенных. Пока Лобановский брал кубок за кубком и медаль за медалью с «Динамо», Бышовец трудился в клубной школе – тренером, потом директором. Главная гордость детского наставника Бышовца – Алексей Михайличенко. В 1988-м долговязый киевский блондин станет единственным счастливым обладателем двух медалей – золотой олимпийской и серебряной европейской. Хотя поначалу перспективы Лёсика Анатолий Фёдорович оценивал скептически. В одном из недавних интервью Алексей разрушил легенду о том, что решающую роль в его становлении и формировании как мастера сыграл БАФ: «Анатолий Бышовец чуть не забраковал меня: «Из Михайличенко вряд ли получится футболист — он ленивый». Будем считать, таким образом тренер просто пытался стимулировать рост начинающего игрока. Так или иначе впоследствии, во всех сборных за исключением российской (олимпийская, СССР, СНГ), Михайличенко пользовался практически безграничным доверием со стороны Бышовца и небезосновательно считался в народе его любимчиком. Бышовец возглавил олимпийскую сборную в год национального и европейского триумфа Лобановского Первых всесоюзных успехов тренер Бышовец добился с юношеской сборной. В 1984 году команда U16 под его командованием заняла второе место на чемпионате Европы в ФРГ, уступив только хозяевам турнира. Олимпийского пьедестала из той плеяды достигнут четверо – Гела Кеташвили, Вальдас Иванаускас, Игорь Скляров и Владимир Татарчук. В начале 1986 года Анатолий Фёдорович получил повышение по службе – по предложению Вячеслава Колоскова принял олимпийскую сборную Союза и в 40 лет встал плюс-минус на одну ступень в тренерской иерархии с бывшим одноклубником Лобановским. Не по титулам (тут ВВЛ убежал далеко вперёд) – по статусу. В то время как БАФ только обживался в Москве и прикидывал в голове контуры будущей золотой сборной, Лобановский уверенно шёл к своему седьмому чемпионскому титулу в Союзе и второму Кубку обладателей кубков. На тот момент, объективно, заслуги двух специалистов были несопоставимы. Первые ростки взаимной антипатии между ними проявились после назначения Лобановского в национальную сборную (без отрыва от клуба) за считанные недели до начала ЧМ-1986. Конфликт интересов вспыхнул очень быстро и вскоре перешёл в острую фазу. Эдуард Малофеев, будучи главным в национальной команде, без проблем «делился» киевскими кандидатами с коллегой Бышовцем. В первом матче олимпийцев в 1986 году (до этого она под вывеской «сборной клубов» гастролировала по Новой Зеландии), в «товарняке» против румын в Баку, приняли участие сразу четверо «людей Лобановского» — Чанов, Рац, Яковенко, Яремчук. Остальные киевские «сборники» в тот же день в Тбилиси противостояли англичанам (неудачно – 0:1). Лобановский, сменив минского антагониста, это, в достаточной степени условное равноправие жёстко пресёк. Бышовец стал получать футболистов по остаточному принципу – кто не пригодился главной команде страны. А поскольку перед ним тоже стояли самые высокие задачи, мириться с ролью бедного родственника не захотел и не стал. Бышовец добился «автономии» для олимпийской сборной. Лобановский ему этого не простил Скандал грянул осенью 1987 года. Вот как описал его Анатолий Фёдорович в интервью «СЭ»: «Когда мы готовились к одному из отборочных матчей, у нас была товарищеская встреча с Чехословакией. А одновременно играла первая сборная СССР. И Лобановский решил вызвать к себе на контрольную игру шесть человек из олимпийской сборной. Я согласился, но при одном условии. Чтобы не сорвать мне подготовку к официальной игре, моим футболистам требовалось сыграть у Лобановского хотя бы по тайму. Потому что десять дней вообще без игровой практики – это очень много. В Чехословакии мы в ослабленном составе проиграли – 0:1. И тут с удивлением узнаю, что в первой сборной вообще не сыграл ни один из олимпийцев. Ни Добровольский, ни Михайличенко, ни Вадим Тищенко, ни другие. Вскоре у нас было совещание тренеров сборных в Спорткомитете СССР в присутствии инструктора ЦК КПСС. Взял слово Лобановский, произнес речь в духе: «Мы должны объединиться» – и т. п. Потом слово передают мне. И я говорю: «С кем объединяться? Как объединяться? Ты говоришь мне, что будешь использовать моих игроков, а они все остаются на лавке. О каком объединении идет речь?!» И я поставил вопрос, чтобы было две отдельные команды без какого-либо совмещения игроков». Не совсем понятно, о какой контрольной игре толкует Анатолий Фёдорович. Если о «товарняке» с Югославией в Белграде, то он состоялся за 10 дней до упомянутого матча в Чехословакии, и в нём получили практику и Лосев с Яровенко, и Михайличенко с Добровольским (последний провёл единственный мяч в ворота Ивковича). Отборочный матч Евро-1988 против действующих чемпионов континента французов под описание Бышовца подходит только датой, так как состоялся на следующий день после игры олимпийской команды (9 сентября). «Младшие» играли на стадионе «За Лужанками» в Брно, «старшие» — в «Лужниках». Так вот, Добровольский в Москве отыграл все 90 минут, а Михайличенко, выйдя на замену во втором тайме, сравнял счёт – 1:1. Мало того, в контрольной игре с греками спустя две недели Лобановский вновь задействовал четверых избранников Бышовца – ещё и Лосева с Яровенко вдобавок к двум вышеупомянутым. Лишь в заключительной игре года, с Исландией в конце октября, сборная «А» осталась без потенциальных «сеульцев». Они в этот день добывали победу в Лозанне над Швейцарией в зачёт олимпийского отбора. К этому моменту полное и безоговорочное разделение команд уже состоялось и было одобрено высшим спортивным начальством страны, а отношения двух тренеров – безнадёжно испортились. Лобановский этого демарша молодому коллеге не простил. Со слов Бышовца, по окончании того самого заседания Валерий Васильевич неприязненно бросил ему: «Всё, никаких отношений». Но именно достигнутая столь дорогой ценой автономия от национальной сборной, убеждён БАФ, позволила команде СССР триумфально выступить в Сеуле. Только прагматика Лобановского этот успех не впечатлил. Едкое замечание о победе «над какими-то парикмахерами» Бышовец неоднократно припоминал ему заочно в различных интервью – настолько, видно, зацепило. Тут уже Валерий Васильевич явно погорячился. Ромарио, Бебето, Жоржиньо, Таффарела сборищем цирюльников не назовёшь – все стали мировыми звёздами. После ЧМ-1990 жёстче всех критиковали Лобановского Бышовец и Малофеев Нетрудно догадаться, кто был главным критиком Лобановского после провала сборной СССР на следующем крупном форуме – чемпионате мира в Италии. На заседании исполкома федерации футбола 18 июля 1990 года предшественник и будущий преемник Лобановского выступили дуэтом. Бышовец аллегорически обвинил земляка в ретроградстве: «Тренеры не смогли найти новые формы управления игроками, чья психология стала иной». Малафеев в пылу эмоций «поставил кол» игре сборной на турнире. В вину Лобановскому и его соратникам вменялись разделение сборной на группировки (киевляне, «не киевляне», легионеры), пренебрежение советами коллег, слабая физическая подготовка команды и «потухшие глаза» лидеров. Лобановский ввязываться в дебаты не стал, поскольку ещё до начала ЧМ уведомил федерацию об отставке вне зависимости от итогового результата и не испытывал особого интереса к происходящему на исполкоме. Самое интересное случилось после. В первый и последний раз в истории советского футбола главного тренера сборной взялись выбирать голосованием на альтернативной основе – среди действующих специалистов, ветеранов футбола. После самоотвода Павла Садырина кандидатов на пост осталось двое – Кучеревский из «Днепра» и Бышовец из московского «Динамо». Первый раунд со счётом 11:9 выиграл Евгений Мефодьевич. Но… это был ещё не финал. Исполком федерации назначил «перевыборы» среди своих членов, и тут уже двукратный перевес (20-10) получил Бышовец. Он и стал последним наставником сборной Советского Союза, которая к Евро-1992 будет преобразована в команду СНГ. На первый сбор в Италию из заявочного листа Лобановского с ЧМ-1990 БАФ отобрал всего пять человек – Уварова, Олега Кузнецова, Шалимова, Брошина и Протасова. А Лобановский в том же году покинул СССР, приняв щедрое предложение из ОАЭ. Из прежнего штаба сборной Бышовец оставил администратора Хусаинова – и расспрашивал его о методах Лобановского Сергей Хусаинов служил в сборной администратором и у Лобановского, и у Бышовца. Его свидетельства в данной истории особенно ценны. — В конце 1990 года мы полетели на товарищеские матчи в Северную Америку, — рассказал мне он. — Меня тогда впервые взяли администратором с обновлённой сборной. Где-то застряли на пересадке. Ребята разбрелись по терминалу, а Анатолий Фёдорович подошёл ко мне: «Сергей Григорьевич, пойдёмте прогуляемся». Все два часа, пока мы дожидались своего рейса, Бышовец расспрашивал: «А как Лобановский? Как был организован тренировочный процесс? Общение с игроками?». Из тренерской кухни предшественника его интересовало буквально всё – ведь фактически он принимал сборную в наследство из рук Валерия Васильевича. Я честно ответил, что больших различий в тренировках не заметил, но для меня стало откровением, что помимо тренерского Лобановский обладал даром психолога. Он на постоянной основе практиковал индивидуальные собеседования с игроками – как правило, после завтрака. Причём обсуждал не только чисто профессиональные, но и житейские вопросы. Выстраивал с футболистами доверительные отношения. Тем самым давал понять: я – за вас, но и меня прошу не предавать на поле. Не зря Серёга Горлукович после первой аудиенции у Лобана только и сказал: «Человечище!». Потом смотрю – и Бышовец начал потихоньку внедрять это «ноу-хау». Профессиональная ревность? Конечно, она присутствовала – ведь конкурировать с такой глыбой было архисложно. Авторитет Лобановского был очень высоким. Анатолий Фёдорович изо всех сил старался тоже подняться на этот уровень, но жизнь внесла свои коррективы – и мы оказались в разных странах. Был момент, когда Бышовец возглавил «Шахтёр» — как раз в то время, как Васильич в последний раз вернулся на историческую родину. Мы потом столкнулись с ним в РФС, и Фёдорович вздохнул: «Серёжа, Киев не сдвинуть. Невозможно! Я Ахметову (хозяин «Шахтёра». – Прим. «Чемпионата») так и сказал. Там всё под «Динамо» заточено». Несмотря на это, ни одного плохого слова в адрес Лобановского я лично от Бышовца не слышал. А с Лобановским мы Бышовца не обсуждали – повода не было». Тренер Бышовец переиграл тренера Лобановского только раз – зато в золотом для последнего сезоне В последний раз они сразились в мае 1999 года в Донецке. Эта дуэль Бышовца и Лобановского, в рамках украинской «классики» «Шахтёр» — «Динамо», завершилась миром – 0:0. Единственный раз тренер Бышовец переиграл тренера Лобановского 5 апреля 1990 года. Для него, коренного киевлянина, победа на Республиканском стадионе столицы Украины со счётом 1:0 была особенно сладка. Ему всё же удалось подпортить Рыжему, как он называл коллегу за глаза, чемпионский сезон. Впоследствии, рассуждая о трениях с Лобановским, Бышовец неизбежно переводил беседу в морально-этическую плоскость. «Вообще-то, у нас были нормальные отношения, но по жизни мы были антиподами, — признался он в интервью «Бульвару Гордона» 10 лет назад. — Я, например, считаю, что качество, чистота славы и победы зависят от того, какой ценой они достигнуты, за счёт чего, и вот здесь мы очень сильно разнились… Главное для него было победить. Любой ценой». А вот красноречивый отрывок из мемуаров Бышовца «Не упасть за финишем»: «В качестве иллюстрации могу вспомнить сцену в судейской после матча «Динамо» (Киев) — «Днепр», закончившегося не с «положенным» счетом. Когда вбежавший туда старший тренер киевлян в бешенстве обрушился на своего днепропетровского коллегу с угрозами, Володя Емец спокойно ответил: «Что вы волнуетесь, Валерий Васильевич? С тех пор, как вы это ввели, ничего не изменилось!». У Бышовца, с его слов, был шанс возглавить родное «Динамо». Лобановский настоял на «своём» человеке Помимо мировоззренческих разногласий была у Анатолия Фёдоровича ещё минимум одна причина косо поглядывать на коллегу-соперника. Лобановский трижды возглавлял родное «Динамо». Бышовец – ни разу. Хотя очень хотел. Единственный раз желания с возможностями у него могли совпасть в 1983 году, когда Лобановский сосредоточился на подготовке сборной. Бышовец уже готовился въехать в освобождённый ВВЛ кабинет, даже согласовал состав тренерского штаба с кураторами клуба из ЦК КПУ. Но и тут старый рыжеволосый знакомый, по версии Бышовца, перекрыл ему дорогу. Употребив всё своё влияние в руководящих кабинетах республики, он пролоббировал назначение на временно вакантную должность своего верного соратника и единомышленника Юрия Морозова – чтобы присмотрел за хозяйством в отсутствие Папы… После переезда в Москву и «холодной войны» с ВВЛ Бышовец стал «персоной нон-грата» в некогда родном клубе. Кажется, этот гештальт преследует Светоча всю жизнь.