Летняя Олимпиада 1980 в Москве – кто организовал, как спасали Игры в СССР
Игнатий Новиков был главным строителем в СССР, а потом неожиданно возглавил оргкомитет Игр-1980. Заработал двушку и дачу, которую отобрали. Найти этот дом несложно. Из единственного выхода из станции метро «Фрунзенская» надо повернуть сразу налево и пройти по прямой метров 200. С правой стороны – обычная кирпичная многоэтажка со сразу бросающейся в глаза мемориальной табличкой. «В этом доме жил председатель оргкомитета Олимпиады-80 в Москве Новиков Игнатий Трофимович». Человек, без которого первые в истории СССР Олимпийские игры вполне могли завершиться, не начавшись. Мы продолжаем. «Чемпионат» в своем проекте «Медведь прошёл» по-прежнему ищет следы олимпийского Мишки, сделанные им 40 лет на Олимпиаде-80 в Москве. Точнее, что от этих следов осталось. Сегодня не совсем обычный материал – история о человеке, без которого не было бы тех самых арен и объектов московских Игр, ни целых, ни исчезнувших. Но его личный олимпийский след, который он после себя оставил, – лишь та самая табличка на обыкновенном московском доме. В «Википедии» информация о председателе оргкомитета «Москва-80» Игнатии Новикове весьма лаконична. Перечисление дат его жизни и должностей (для понимания, в течение более чем 20 лет, с начала 60-х по начало 80-х, он возглавлял всю строительную отрасль в СССР) и в конце – ссылка на мемуары бывших коллег, объясняющие его внезапную отставку в 1983 году. Последний генсек в истории СССР Михаил Горбачёв, в частности, вспоминает о Новикове несколько пренебрежительно. Разумеется, Игнатий Новиков не был просто однокашником Брежнева, которого из-за этого факта держали на должности «главного строителя» все эти годы и уволили сразу после смерти генсека. Достаточно вспомнить, что было построено при его руководстве, а там уж, как говорится, умному достаточно. Особенно если послушать, что о Новикове рассказывали его подчинённые и коллеги по олимпийскому проекту. «Пришлось прочитать ему целую лекцию об истории Олимпиад» «Осенью 1974 года мы выиграли право провести Олимпиаду, а через несколько месяцев начали создавать оргкомитет. Новиков пригласил меня на разговор в один из подмосковных правительственных санаториев, где он отдыхал. Проговорили мы с ним часа три. Поле было непаханое: пришлось прочитать целую лекцию об истории Игр, начиная с античности и заканчивая бароном де Кубертеном. Но в итоге его назначение оказалось правильным решением. Новиков имел огромные возможности и влияние, был на «ты» со многими сильными мира сего. Он принимал участие в строительстве Асуанской плотины в Египте, его высоко ценил президент этой страны Абдель Насер. После землетрясения 1966 года в Ташкенте Игнатий Трофимович прилетел туда вместе с Брежневым. Генсек через три дня покинул город, а моего будущего шефа там оставили на три года» (Виталий Смирнов, первый заместитель председателя оргкомитета «Москва-80», в интервью журналу «Итоги-80», 01.03.2013). «В свои 70 лет рабочий день он заканчивал в 9-10 вечера» «Назначение на должность председателя оргкомитета «Москва-80» было для Новикова неожиданным. Ранее со спортом он не был связан. Его пристрастием были охота и рыбалка. Да, любил ещё шахматы. Несмотря на почтенный возраст (а было ему к тому моменту 70 лет), память у него была превосходная, а работоспособность завидная: рабочий день он заканчивал в 9-10 часов вечера. Первую половину дня Новиков работал в Госстрое, а после обеда – в оргкомитете. За шесть с половиной лет я не слышал от него ни одного бранного слова. Если он хотел выразить своё негативное отношение к действиям кого-то, то произносил: «Вот сапог» (Владимир Коваль, заместитель председателя оргкомитета «Москва-80», отвечающий за экономическую программу Игр, из книги «Записки олимпийского казначея», 2010). «Беру всех под свою ответственность!» «Летом 1976 года работники оргкомитета, профильных министерств и ведомств собирались двумя «волнами» улететь на Олимпиаду в Монреале. По законам тех лет, всем сотрудникам оргкомитета партком не мог выдать характеристики для отъезда за границу, потому что мы отработали на этом месте менее 11 месяцев. Нас было больше сотни человек. В день отлёта все, кто собрался в Канаду, пришли с чемоданами на работу, но санкции на выезд не было ни у кого. Новиков как руководитель оргкомитета и одновременно вице-премьер правительства позвонил главе КГБ Андропову: «Юрий Владимирович! Беру всех под свою ответственность». И всех выпустили!» (Александр Козловский, помощник Новикова в оргкомитете «Москва-80, из книги «С олимпийской занозой в сердце», 2015). «Русские – не медведи, а слоны, так как у нас длинная память» «Я помню, как разговаривал с Новиковым во время зимней Олимпиады в Лейк-Плэсиде, за полгода до московских Игр. Это было как раз после того, как президент Картер в воскресенье Супербоула ради максимальной публичности провозгласил американский бойкот Олимпиады. Новиков сказал, что люди неправы рассматривая Советский Союз как медведя. Нам следует рассматривать Россию как слона, сказал он, «потому что у нас длинная память». Это был его вежливый способ намекнуть, что если действительно состоится бойкот московской Олимпиады, то сомнительно, что это не вызовет такую же реакцию СССР перед Лос-Анджелесом» (Питер Юберрот, глава оргкомитета «Лос-Анджелес-84», из книги «Олимпийская революция», 1995). «Если бы не Новиков, Игры в Москве бы не состоялись из-за бойкота» «Новиков влюбился в идею Игр в Москве, болел за них так, что не уважать этого человека было невозможно. Видимо, поэтому у нас никогда не возникало проблем в общении с членами МОК. Перед началом сессии МОК в Лейк-Плэсиде, где обсуждался вопрос переноса Олимпиады из столицы СССР, Новиков с восхода до заката два дня подряд вёл переговоры в гостиничном номере. Переговоры продолжались нон-стоп – я переводил, записывал, приглашал следующих собеседников Новикова… Как-то мне стало известно о разговоре президента МОК Хуана Антонио Самаранча и директора МОК Моник Берлю во время одного из её визитов в Москву. Оба подтвердили: если бы не Новиков, то из-за бойкота Игры-80 в Москве могли не состояться» (Александр Козловский). «На меня были жалобы: такой-сякой, аморальный. Спас Новиков» «В те времена вообще были другие порядки. Закон и партийная дисциплина главенствовали, никакие личные связи не могли их перебить. Хотя Новиков однажды мне помог, и очень здорово. В Олимпийский комитет пришла работать молодая женщина, мы сблизились, потом у нас завязался роман. Впоследствии она стала моей второй женой. На меня посыпались жалобы: мол, такой-сякой, растленный и аморальный. Доводили до такого состояния, что я стакан воды в руках держать не мог – до того трясло. В те годы существовала такая организация – КПК, Комитет партийного контроля. Настоящие застенки гестапо, ни закона на них не было, ни правил. Напишут на тебя кляузу, и ни защититься, ни оправдаться невозможно. Пришёл я к Новикову, говорю: «Игнатий Трофимович, я так больше работать не могу». Он тут же набрал телефонный номер. На следующий день из КПК принесли огромную стопку бумаг по моему вопросу. Мне её не отдали. Управделами Новикова показал её издали и сказал: «Получишь после Олимпиады» (Виталий Смирнов). «Американцы заплетающимися языками только извинялись» «В апреле в Лозанне случилась попытка №2 срыва московской Олимпиады. Мы послали президенту и генсеку НОК США приглашение на встречу. В назначенное время собрались в номере у Новикова. В морозилке – водка, нарезана колбаса, открыты банки икры… Распахнулись двери, вошли Кейн и Миллер, их взволнованные лица были пунцовыми. Новиков сразу обратился к ним: — Ну, здравствуйте, господа! Прекрасно понимаю, что жизнь может разводить по разным углам. Но у нас с вами дружеские отношения, и я хотел бы заверить – независимо от того, что вы вынуждены говорить и действовать, все мы – за олимпизм. Предлагаю выпить: «Наливай!». Мы разлили по стаканам, а Новиков, между прочим, в тот день очень плохо себя чувствовал. Вновь взял в руки бокал: «Ну, за добрые отношения!». И жахнул залпом: «Я показал пример». Американцам ничего не оставалось, кроме как опустошить свои стаканы. Далее они заплетающимися языками только извинялись: «Вы же понимаете…» (Александр Козловский). «Что они в своём обществе вытворяют с женщинами!» «Была у шефа только одна слабость. В Лозанне, где находится штаб-квартира МОК, недалеко от вокзала располагался кинотеатр, в котором гоняли фильмы фривольного содержания. Новикова туда тянуло постоянно, у нас-то вся эта клубничка была под запретом. Бывало, выйдем из гостиницы на прогулку, он меня нарочно в ту сторону тащит. Остановится перед афишей и спрашивает удивлённо, как будто в первый раз видит: «Что это тут показывают?» Тогда в витринах кинотеатров вешали большие фотографии с кадрами из фильма. «Ну хорошо, пойдемте, — не выдерживал я. — Только депутатский флажок с лацкана снимите». «Зачем?» -недоумевал он. «Вдруг вас сфотографирует кто-нибудь, скандал может выйти». Сейчас это звучит смешно, тогда же за посещение таких заведений могли очень строго наказать. Не пожалели даже Гагарина: мне об этом сам Юра рассказывал, мы были хорошо знакомы. Кто-то за границей сфотографировал его на фоне голых девок, у него потом серьезные неприятности были. В общем, Новиков послушно снимал значок, и мы шли в кино. После фильма выходили, я молчал, а он тянул: «Да-а, что все-таки они в своём обществе вытворяют с женщинами!» (Виталий Смирнов). «Что я выстрою, когда я старик и живу на пенсию?» «По итогам Олимпиады кто-то предложил присвоить звание Героя Соцтруда двоим: Брежневу и Новикову. Я – свидетель того, как он трудился почти круглые сутки, вкладывая и душу, и сердце. Все дела находились под его постоянным контролем. Это была бы абсолютно заслуженно заработанная вторая звезда героя. Первую Игнату Трофимовичу вручили в 1961 году за строительство Кременчугской ГЭС. В итоге ему вручили лишь орден Октябрьской Революции, на что он заметил: «Для коммуниста это высшая награда». При жизни Игнатия Трофимовича в двухкомнатной квартирке время от времени собирался весь ближний клан Новикова. Мне довелось нередко бывать там: втиснуться всем за стол в гостиной было тяжеловато. Ещё имелась казённая дача. Это всё. Уже при Горбачёве, после выхода на пенсию, дачу отняли. Помню, как он говорил: «У меня же ничего нет, а теперь надо срочно освобождать дачу. А куда съезжать? Если бы я знал, я бы для себя что-то за свою жизнь соорудил. Теперь, когда я старик и действительно живу на пенсию, что же я выстрою?» Столько было в его голосе никому не высказанной обиды, разочарования и горя. Человек всю жизнь честно отработал ради благополучия родной страны, а у него в одночасье всё отняли» (Александр Козловский). «Он платил взносы даже когда партию запретили» «После московской Олимпиады представители МОК подарили отцу «Мерседес». Он долго простоял в гараже, отец лишь пару раз ездил на нем. После того, как в иномарке нужно было заменить какую-то деталь и в автосервисе с него запросили 100 долларов, ему не удалось их найти даже в аппарате ЦК КПСС. В итоге он обменял «Мерседес» на «Ниву», предложенную взамен. Последние годы отец проживал в нашей двушке Москве. Все переживания держал в себе, никогда не вынося их наружу. Он никогда не жаловался даже на плохое самочувствие или какие-то боли, терпел до последнего. Очень не любил обращаться к врачам. Развал Советского Союза воспринял с огромной горечью. Отказывался верить в то, что такое могло произойти. Даже когда запретили компартию, отец просил по-прежнему платить партийные взносы дочь Луизу. На её слова о том, что партии больше нет и платить теперь некому, от неизменно отвечал: «Не может такого быть!..» (из воспоминаний дочери Татьяны, maximbregnev.ru). «Олимпиада – подарок судьбы в конце его жизни» «В последний раз я увидел Игнатия Трофимовича, когда ему исполнилось 85 лет. Вдвоём посидели на их крохотной кухне, много чего вспомнили. Новиков проводил к лифту. Перед дверцами взялся за пуговицу моего пиджака: «Ляксан Ляксаныч, очень жить хочется!». Приходить на 86-летие было бессмысленно – он почти никого не узнавал… С просьбой о мемориальной доске ко мне как к депутату Госдумы обратилась семья Новикова. Удалось это сделать к его 101-й годовщине. Я подготовил письмо на листке бумаги без бланка на имя мэра Москвы Юрия Лужкова. Его подписали я, Виталий Смирнов, Леонид Тягачёв. Меня, правда, предупредили, что дело почти безнадёжное, лозунг прежних столичных властей звучал так: «Мы не кладбище, а живой город». Однако Лужков неформально подошёл к просьбе. Выручили и строительные организации: не только с удовольствием выполнили заказ, но и материально обеспечили установку доски. Когда обсуждал с родными Новикова её оформление, они говорили: в конце жизни Игнатий Трофимович получил подарок судьбы – возглавил подготовку и проведение Олимпиады. Абсолютно новый и главный проект, который украсил его жизнь, наполнил особым содержанием… Теперь на доме висит табличка с символом Москвы-80 в память об этом великом человеке. Тем более ценный, что никто из семьи Новиковых там больше не живёт» (Александр Козловский). Это был очередной материал олимпийского проекта «Чемпионата» — «Медведь прошёл». До 3 августа (дня, когда состоялась торжественная церемония закрытия Игр-80) мы продолжим рассказывать об оставшихся следах проведения в столице нашей страны этого грандиозного события. Читайте по ссылке наши истории, смотрите актуальные и архивные фото. К следующему юбилею своими глазами увидеть эти следы будет ещё сложнее.
