«Полвека в объективе»: «Нижегородский спорт» вспоминает Иосифа Соборовера

«Полвека в объективе»: «Нижегородский спорт» вспоминает Иосифа Соборовера10 лет назад не стало нижегородского фотомастера Иосифа СОБОРОВЕРА, который был широко известен в спортивном мире. Он заслуженный работник культуры Российской Федерации, дважды лауреат премии Нижнего Новгорода. Вспоминаем об Иосифе Шулимовиче с помощью его автобиографической книги «Жизнь за кадром». ВИДЕЛ ТО, ЧТО ПРОПУСКАЛИ ДРУГИЕ 190-страничное издание у меня в руках. На форзаце – дарственная надпись: «Александру! С уважением и благодарностью от автора, Иосифа Соборовера». Роспись и дата: 10.06.2010. Не стало его 17 августа… Могу лишь предположить, что благодарен мне был Семёныч – молодые журналисты свободно называли его именно так – за тёплое к нему отношение. Общаться много мы не могли: слишком большая разница в возрасте (родился он в Нижнем Новгороде 25 января 1928 года) давала знать о себе. Но когда Иосиф Шулимович приходил в редакцию «Нижегородского спорта», чтобы отдать редактору Владимиру Молчанову свои снимки, с ним было совершенно ненапряжно в беседе. Говорить можно было легко, непринуждённо, душевно. Открытым, душевным запомнился он и по работе в конноспортивном комплексе «Пассаж». Мы пересекались там на соревнованиях. А ещё – на прекрасных речных прогулках, которые устраивал директор «Пассажа» Анатолий Балыкин. Чего скрывать, выпивали в общей пресс-компании (Соборовер себя ограничивал). Все мы – молодые и не очень – гордились тем, что в этой компании есть такой Человек. Настоящий аксакал. Гуру фотожурналистики. «Если попытаться охарактеризовать его одним словом, то, пожалуй, это будет слово «неугомонный», – написала в предисловии к «Жизни за кадром» журналист Ольга Кочеткова (старшая сестра именитой всадницы, мастера спорта международного класса по выездке Александры Кореловой). Ольга Юрьевна подчеркнула: вопреки 80-летнему возрасту – а книга увидела свет в 2008-м – у Семёныча как прежде горят глаза, он по-прежнему обаятельно улыбается. – Количество его снимков исчисляется тысячами, – продолжает Ольга Кочеткова (а по словам Иосифа Шулимовича – «десятками тысяч»). – Его фотокамера замечала то, что пропускали другие. Благодаря этому своему качеству он становился свидетелем уникальных событий и запечатлевал потрясающие эпизоды. ПРАВДА РЕПОРТЁРСКОЙ ЖИЗНИ Сам Иосиф Соборовер вспоминает в книге о трудностях и невзгодах, которые приходилось ему преодолевать ради работы. В каких только переделках не побывал! Автор перефразировал советскую военную песню со строчками «Там, где пехота не пройдёт и бронепоезд не промчится…», дополнив их так: «…там фоторепортёр на пузе проползёт, и ничего с ним не случится». Это истинная правда репортёрской жизни, которая иллюстрируется конкретным примером: «Мне, чтобы сделать оригинальный снимок, как-то раз пришлось буквально улечься в лужу – другой точки для съёмки не было, как и времени на раздумья. Это случилось у тоннеля под Чкаловской лестницей, из которого вырывались лидеры велогонки на чемпионате СССР. Снимок я, конечно, сделал, его дали в газете на первой полосе, да ещё и отметили, вывесив в редакции как лучший снимок номера. И, естественно, выписали повышенный гонорар – на один рубль больше обычного. Но я-то был весь в грязи, вымокший. Когда надо снять что-то необычное, об этом не задумываешься». А вот что произошло с Иосифом Шулимовичем на стадионе «Старт» во время матча горьковской команды по хоккею с мячом (в семидесятые годы): «День был воскресный, играли днём. У меня была привычка снимать за воротами противника или совсем рядом, чуть ли не на линии самих ворот. И вот очередная атака. К воротам противника на огромной скорости рвётся нападающий Вячеслав Крыгин. Он обладал молниеносной скоростью. Его пытается догнать и отобрать мяч один из противников. Лицо его искажено, все усилия тщетны. Я присел на корточки, чтобы запечатлеть лица игроков. Понимая, что не догоняет Славу, соперник цепляет Крыгина за ногу – явное нарушение. Я в это время нажимаю на спуск, но не успеваю встать и уйти за ворота. Крыгин падает и сбивает меня с ног. От удара я на время теряю сознание, и меня на носилках уносят с поля в раздевалку «Старта». Там хлопочет надо мной врач «Старта», меня приводят в сознание. Чтобы остановить кровь, поливают заморозкой, дозы которой хватило бы на всю команду. Меня перебинтовали и хотели отправить в больницу, но я напрочь отказался…» Пострадавшего отвезли домой, недели две он оставался на больничном. Страшно болела голова, шатались зубы. Позже дали знать о себе последствия тогда же полученной травмы левого локтя. А читатели «Ленинской смены» после случившегося три дня звонили в редакцию, чтобы узнать о здоровье Соборовера. «На хоккее с шайбой, когда ещё не было загородок (а я снимал у бортиков и за воротами), бывали случаи, что недосчитывался зубов. Были и небольшие шрамы. Но я всегда считал: хочешь необычных кадров – рискуй», – снова цитирую Иосифа Шулимовича.ОЛИМПИЙСКАЯ ЧЕМПИОНКА ПРИЛЮДНО ПОЦЕЛОВАЛА Автор подчёркивает, что снимал спорт полвека, в профессиональном плане эта тема привлекала больше всего – наряду с искусством. Собороверу довелось поработать на Олимпийских играх, чемпионатах мира и Европы, на Всемирных Универсиадах, чемпионатах Советского Союза, Спартакиадах народов СССР. А сколько было других соревнований – всесоюзных, всероссийских, областных, городских! И сколько в его жизни было удивительных людей из многогранного спортивного сообщества! Взять хотя бы тренеров: Сергей Сахарнов, Константин Голубев (прыжки на лыжах с трамплина), Борис Мартынов (биатлон, лыжные гонки), Александр Ершов (лыжные гонки), Антонина Вереина (конькобежный спорт), Василий Быстров, Виктор Степаненков, Николай Маслов (лёгкая атлетика), Дмитрий Богинов (хоккей), Семён Гурвиц (футбол), Евгений Абрамов (конный спорт)… Знаменитые Гарий Напалков, Алевтина Олюнина, Виктор Коноваленко, многие-многие другие замечательные спортсмены – и не только горьковские! – тоже ценили нашего фотомастера. Его динамичные, экспрессивные фотографии охотно публиковали в центральных печатных изданиях, включая газету «Советский спорт» и журнал «Спортивная жизнь России». По свидетельству Иосифа Шулимовича, куда бы он ни ездил, всегда «привозил» горьковчан победителями и призёрами крупных соревнований, вплоть до Олимпийских игр. Особенно запала в душу зимняя Олимпиада 1976 года в Инсбруке, где конькобежка Татьяна Аверина и биатлонист Николай Круглов добыли по две золотые награды, а Татьяна Борисовна – ещё и две бронзовые. «Летел я туда аккредитованным от Фотохроники ТАСС, – рассказывает Иосиф Соборовер. – Но мои друзья-земляки Татьяна Аверина и Николай Круглов… совершали там настоящие спортивные подвиги, завоёвывали медали, и я не мог это проигнорировать. Более того, был для них настоящей «группой поддержки». Помню, как Тане Авериной на последнем вираже перед финишем кричал: «Танечка, прибавь ещё, Таня!» И она слышала мой голос. После финиша подъехала ко мне и, не стесняясь никого, поцеловала. И так на всех дистанциях я её подбадривал, поскольку стоял и снимал близко к бровке». А вот воспоминание о триумфе Николая Константиновича в эстафете 4х7,5 км (в отличие от конькобежцев, биатлонисты состязались не в самом Инсбруке, а в Зеефельде). Круглов выступал на последнем этапе. «Нам, фотокорам, было отведено место в небольшом рве. Бежит к финишу Николай, я вижу – тяжеловато, силы на исходе. И когда Круглов приблизился к нам, снимающим, я выскочил из рва и побежал ему навстречу, а полиция – за мной. Я им, как могу, кричу по-немецки, что это «майн зон» (мой сын), и ещё что-то. Успел снять, как Николай финиширует и завоёвывает свою вторую золотую олимпийскую медаль». АВАРИЯ У КРАЯ ПРОПАСТИ На австрийской Олимпиаде трудились всего лишь три советских фотожурналиста: Иосиф Соборовер, Вячеслав Ун-Да-син и Валерий Зуфаров. Работали на износ, по 20 часов в сутки, на сон оставалось по 3-4 часа. При этом однажды Иосиф Шулимович чуть не лишился жизни. Вот эта драматичная история: «Днём снимал коньки, а вечером должен был отрабатывать фигурное катание во Дворце спорта. Телевик очень громоздкий и тяжёлый, я его оставил в гостинице, а она в горах, от центра Инсбрука километров десять. Иду в пресс-центр, заказываю машину, а их нам давали, если только надо было ехать на соревнования, которые проходили далеко от центра города. Сажусь рядом с шофёром, называю ему на ломаном немецком языке гостиницу, и мы помчались. Центральные шоссе там уже в 1976 году были платными. Деньги водителю в пресс-центре выдали, но шофёр решил сэкономить и повёз меня бесплатной горной дорогой. Трасса узкая, извилистая, рядом пропасть. Дело было вечером, стемнело. На одном из поворотов мой водитель сталкивается лоб в лоб с микроавтобусом, который везёт лыжников. Треск, звон стекла, я ударяюсь лбом. На моё счастье, я сидел упершись ногами в дно машины, к тому же на коленях был кофр с аппаратурой, да и скорость была невелика. Но самое удивительное, откуда ни возьмись, будто из-под земли, появляется полицейская машина. Мой водитель весь дрожит, заикается, у него разбита физиономия, течёт кровь. Они объясняются, я ничего не понимаю. Полиция у меня что-то спрашивает, я опять на ломаном немецком говорю им, что я русский, называю гостиницу. Они сажают меня в свою машину и везут в гостиницу. Там от администратора звонят в пресс-центр и сообщают об аварии. Администратор мне кое-как объяснила, что сейчас за мной приедут. Через полчаса пришла машина из пресс-центра. Я взял в номере телевик, потому что для съёмки фигуристов он необходим. Конечно, сгоряча я и не заметил у себя небольшие царапины, но зато мои коллеги всё углядели…» Только отработав тогда в ледовом дворце и вернувшись в отель, Иосиф Соборовер осознал, что всё могло обернуться трагедией. По телу поползли мурашки. Из-за этого потрясения ночью он не спал ни минуты… Завершалась Олимпиада хоккейным финалом. Вылетев за борт, шайба угодила нашему фотокору в лицо. Припухла верхняя губа, зашатались зубы. Медики сделали заморозку, и Соборовер продолжил снимать… По возвращении в Москву сдал последние плёнки, а заодно и приглашение на банкет по случаю успешного выступления советских спортсменов. Вечерним поездом №38 Иосиф Шулимович отправился домой: с такими зубами было не до банкета – он поспешил к стоматологу.БАЛОВЕНЬ СУДЬБЫ Вроде бы ему часто не везло, хотя с какой стороны посмотреть! Так, во время службы в армии, в музыкальном взводе, 22-летний Соборовер подорвался на мине. Ранение в голову, 120 дней в госпитале, несколько операций, третья группа инвалидности. Невезение? Совсем наоборот! Во-первых, остался жив. Во-вторых, если бы не тот несчастный случай, не направил бы его райсобес в артель инвалидов «Фотоснимок» осваивать фотодело. Дальше – работа в фотоателье, знакомство с Валентином Куревиным – заведующим отделом иллюстраций «Горьковского рабочего». Вот так оказался наш герой в журналистике – судьба привела. А «Жизнь за кадром» – это благодарность судьбе, близким людям, замечательным личностям, с которыми посчастливилось общаться, будь то актёры, режиссёры, певцы, композиторы, дирижёры, спортсмены, тренеры, общественные деятели, представители сферы предпринимательства. «Мне везло», – эта фраза неоднократно встречается на страницах книги. «Везунчик» – так называется заключительная её глава. Но везунчиком не стать, если не прилагать усилий. Иосиф Шулимович не жалел сил и энергии, отдавая их любимой работе, с удовольствием даря окружающим. Он был действительно неугомонным – до последнего не хотел удаляться на покой, в свои 82 года всё ещё строил творческие планы. За отношение к ней и к людям судьба, совсем не злодейка, вознаградила его сполна. И знаете, когда о нём думаешь – светло становится на душе. Смягчает её милый и добрый Семёныч…