Трефилов: врач сказал: "Таких чудаков, как ты, скорая не довозит"

Вице-президент Федерации гандбола России, почетный президент краснодарской "Кубани", прославленный тренер Евгений Трефилов, который сегодня отмечает 65-летие, в интервью корреспонденту агентства РИА Новости Дмитрию Кочергину рассказал о собственных страхах, назвал свое главное суеверие и признался, где закончит карьеру. "Сейчас никто не скажет об уверенности в завтрашнем дне" - Два года назад вы говорили, что живете ради того, чтобы увидеть внуков. Сейчас внуки есть. Как изменилась ваша жизнь? - Ну, один внук – это мало. Мне одного мало. Знаешь, даже продолжения рода нет. Поэтому я все так же живу ради внуков. Ну а ради кого еще? У нас уже неинтересная жизнь. Когда возраст подходит, уже надо жить ради внуков, ради детей. - Сейчас вы можете назвать себя счастливым человеком? - Конечно. Я могу назвать себя счастливым человеком, потому что я жил в самое счастливое время. Я заканчивал школу и знал, что куда-то все равно поступлю. Я заканчивал институт и знал, что будет распределение. Я уходил по распределению, знал, что у меня будет зарплата. А теперь кто скажет? Никто. Никто не скажет об уверенности в завтрашнем дне. - Есть вещь, которой вам не хватает? - У меня уже все есть. Свой дом – есть, две собаки – есть, две кошки, которые живут на улице – тоже есть. Ну а что еще человеку надо? О ком-то заботиться разве что. Вот. С утра выхожу, сразу всех покормил, они кушать хотят, барбосов своих накормить. Я радуюсь, когда приходит внук. Внук приходит – совсем другая история. Ему год и два месяца, но он уже ни минуты не стоит на месте. Вчера оставил их с бабушкой. Под конец вечера бабушка мне звонит и кричит: "Это же надо, в кого он такой уродился? В тебя?" Знаешь, меня больше всего бесит: когда что-то плохое, то это мое, когда что-то хорошее, то это их. Ну, женщина – это загадка. Вот уже 42 года я никак не пойму, с кем же я живу. Это шутка. "Чтобы не поздравляли, сказал друзьям, что заразился коронавирусом" - Я слышал, что вы не любите отмечать Дни рождения. - Я сегодня уже не выдержал и говорю: "Я так устал. Иду и беру справку, что я болею этой заразой – коронавирусом. Хоть никто не придет. Будете обходить мой дом за квартал". Не дай Бог, конечно, но уже начали с утра четверга все приходить, поздравлять. Все приходят, всех надо напоить, накормить, усадить. - Вспомните ваш самый памятный День рождения. - Помню, мы были в Корее. Мне было 44 года, по-моему. Корейцы узнали, что у меня день рождения. Мы там турнир играли, а я был с Левоном Акопяном. Я был его помощником. Это были 90-е годы. Корейцы принесли торт. Цена этого торта, примерно, долларов 550. Он был огромный. Потом, когда корейцы распробовали нашу водку, они руками брали торт и закусывали им. Ну и за вечер его умяли. Потом нас повели в ресторан. Там были маленькие столики, а Акопян никак не мог сесть, потому что он полный был. Представь, ему по-восточному надо сесть на пол, а высота столика – сантиметров сорок. Я сидел на коленках, устал, не выдержал и засунул ноги под стол, а Акопян мне кричит: "Ты чего мне носки свои подсунул?" - А самый памятный подарок помните? - Самый хороший подарок – это когда ты встречаешься с друзьями, сидишь за столом, понимаешь, что ты можешь о чем угодно с ними разговаривать, а потом тебя никто не упрекнет. Я считаю, это самое главное в жизни. Сейчас уже подходит такой возраст, что люди уходят. Сколько там у нас среднестатистический мужчина живет, а сколько – доживает? Возраст дожития. Да, сейчас немножко чаще встречаемся уже по другому поводу, но я буду рад, если сегодня встречусь с людьми, чьего приезда я даже не ожидал. Сейчас звонили из Франции, извинялись, что не могут прилететь, потому что самолетов нет. Из Норвегии звонили. Жаль. Но я, например, никак не ожидал, что придет и поздравит меня Людмила Постнова со своим сыном. У нее маленький сын. Я никак не ожидал, что придет Вика Жилинскайте и капитан "Кубани" Яна Савинова. Я Постнову не видел после того, как она родила. Было очень приятно. Сидели, вспоминали во дворе прошлое, как издевались друг над другом, вспоминали нарушение режима. Люда просила, чтобы я отдал ей ее объяснительные. Мне часто раньше рассказывали, как я неправильно себя веду. Надо быть толерантным, спокойным. Я на этой неделе посмотрел в Ростове-на-Дону матч за Суперкубок России ("Ростов-Дон" обыграл столичный ЦСКА) и подумал: пардон, когда хата горит, надо брать мешки и убегать, либо брать ведра с водой и что-то делать, а у ЦСКА было такое спокойствие на скамейке… "Не хотел бы начинать жизнь сначала" - Сегодня вам исполнилось 65. Чувствуете? - Я ничего не чувствую. Если бы меня не порезали так сильно, дырок так много не наделали, вообще бы ничего не чувствовал. Сейчас немножко чувствую. Потому что немножко задыхаюсь, немножко не двигаюсь, потею сильнее. Вот из-за этого немного ощущается возраст. Сейчас пришел возраст, когда надо убавлять, раньше-то все время добавлял. - От чего стали отказываться? - Надо худеть – не могу. Вот только если мне поставят задачу. Чтобы это была именно задача, то тогда я буду худеть. А у самого нет силы воли. Ну не могу отказаться я от вкусного кусочка. - Часто жалеете о поступках? - Конечно, много и часто жалел, но отходил. Все потихоньку меняется. Помню, в третьем классе мы изучали рассказ о деде. Там на камне было написано: разобьешь камень – начнешь жить сначала. Дед не разбил, и я сейчас не хочу ничего разбивать. Все было нормально. Бывает, что иногда все слишком сладко, что аж становится приторно и теряется вкус. "Не представляю себя с дурацкой улыбкой на лице" - Читал, что вы переживали из-за ситуации с коронавирусом. - Она напрягала меня по одной причине: я выходил за ворота – и все. Дальше не ходил. Я утром просыпался и начал лихорадочно вспоминать, какой сегодня день, какое сегодня число. Они все были однообразными, лежачими. Я очень жалею людей, которые сейчас находятся за решеткой. Представляешь, сидеть в этой камере. Неважно, ты один или вас много. Но сидеть годы. Так и во время "прекрасного" вируса: мы сели и сидели. Самолеты не летают, пароходы не ходят, автомобили не ездят. Напрягало безделье и то, что я ничего не мог сделать. Просто сидишь и ждешь. - Год назад вы перенесли операцию на сердце. Это правда, что врачи рекомендовали вам уйти из спорта? - Мне и сейчас рекомендуют. А что я буду делать: поливать цветы что ли со шланга? Я не смогу так. Жена, правда, ругается. Но я не могу. Нельзя менять походку, нельзя. - А как врачи обосновывали рекомендации? - Не забывай, что у меня дырок больше, чем в дуршлаге. У меня два ахилловых сухожилия сшиты, грыжа была дважды, тяжелейшая операция на сердце была недавно, почки. Все в куче. Знаешь, как мне руководитель одной краснодарской клиники сказал? Я ему говорю: "Мне надо на сбор, я съезжу на него, а потом приеду и лягу на операцию". Он мне по-русски сказал: "Езжай-езжай, таких чудаков, как ты, скорая не довозит". Я понял, что надо ложиться. Потом, когда лег, испугался. Потом еще сильнее испугался. Видимо, я трус по своей натуре. Сейчас иногда бывает такой тремор ночью: колотить начинает. Ты думаешь: елки-палки, хоть бы дуба не дать. У меня был друг. Он говорил: "Людей бесстрашных нет. Бесстрашные люди – это полные дураки уже". Человек должен бояться. - Я слышал, что вам нельзя нервничать. - А я и не нервничаю. Вчера понервничал – и не спал. На тренировке понервничаешь – плохо спишь. А как ты будешь жить без этого? Можешь представить мое лицо с дурацкой улыбкой? То с мордой изверга какого-то с открытым ртом постоянно был, а теперь у меня будет милая улыбка. Не будет. Иначе скажут: "Ну точно с ума сошел". Я очень редко принимаю успокоительное. Настолько редко, что даже забыл уже, когда последний раз это делал. "Сборная России – не пройденный этап для меня" - Вы дважды уходили из сборной России. Какой уход был больнее? - Самый тяжелый уход был после Олимпиады 2012 года в Лондоне. Я никому не говорю, но я до сих пор не разбираю сумку после тех Игр. Она, по-моему, там уже сгнила. В этом отношении я боюсь. Я суеверный. Когда я у девчонок вижу эту сумку, начинаю ругаться. Проиграли. Бездарно проиграли Южной Корее (23:24) в четвертьфинале. Сказали, что я виноват. Что поделаешь? - Не жалеете, что не ушли из команды после победной Олимпиады в Рио-де-Жанейро? - Нет. Я не такой продуманный, как ты думаешь. Нужно работать, сколько работается. Если желание работать есть – работай. - Сейчас сборная России – пройденный этап для вас? - Нет, нет, нет. Нет, и не хочу даже думать об этом. Посмотрим. Поживем - увидим. "Я уже никуда не уеду из Краснодара" - Уже год вы вице-президент Федерации гандбола России. Уже можно говорить о промежуточных итогах? - Не-не-не, это высокая должность не по мне. Я как свадебный генерал: попросил Сергея Николаевича Шишкарева (президента ФГР – прим.) определить меня к молодежи. Чтобы я был на всех учебно-тренировочных сборах молодежных сборных России. Конечно, можно было красиво сидеть, красиво вставать, как я сейчас и делаю, потому что все учебно-тренировочные сборы перенесли на октябрь месяц. На самом деле я прекрасно понимаю: если у нас не будет молодежи, мы дальше потихоньку будем сдавать свои позиции. Когда они будут выигрывать, тогда у нас будет приток в основную команду и не будет проблем. - Вы сказали, что не считаете удачным выступлением женской сборной России на чемпионате мира 2019 года, где команда стала третьей. - Занятое место на чемпионате мира позволяет сказать, что мы попали в призеры, не позволяет ругать. Вроде бы и здорово – третье место. Однако на самом деле мы потихоньку проиграли этот чемпионат. Там еще были олимпийские чемпионки, а сейчас они уходят. Недавно мы проводили Майю Петрову, которая завершила карьеру, основную линейную сборной России. Они уходят, а на последнем чемпионате мира состав был оптимальным. Я считаю, мы должны были тот чемпионат выиграть. Поэтому я и сказал, что третье место – это успех по результату, но не по составу. - Этим летом вы могли покинуть гандбольную "Кубань". - Были предложения. Мы с супругой на день рождения наших детей собрались. Как внуку год исполнился. Мы собрались, сели. Мы живем 42 года вместе, из них я почти 25 лет на выезде. Поэтому никуда я не поеду. Есть "Кубань". Выгонят – пойду в детскую спортивную школу. Уже никуда не поеду. Уже и кожа дряблая, и вид не тот.