Его величества – случай: Владимир Юмин

Как часто жизнь делает зигзаг. Казалось бы, все ясно, человек с детства запрограммирован на определенные жизненные коллизии, и из них выпутаться довольно сложно, а подчас не возможно. Но бывает и по-другому. Наше досье. Владимир Юмин Родился в 1951 году в Омске. Рано оставшись без родителей, воспитывался бабушкой на Урале, затем в детском доме в Воронеже. Оттуда попал в спец учреждение для трудновоспитуемых в Каспийск, где и увлёкся борьбой. После выхода из спец учреждения устроился рабочим на завод «Дагдизель», продолжив занятия борьбой. Четырёхкратный чемпион мира (1974, 1977, 1978, 1979), обладатель Кубка мира (1977), серебряный призёр чемпионата мира (1975), бронзовый призёр чемпионата мира (1973), трёхкратный чемпион Европы (1975, 1976,1977, четырёхкратный чемпион СССР (1973, 1974, 1975, 1978). Олимпийский чемпион 1976 года в Монреале. В 1978 году окончил Омский государственный институт физической культуры. После окончания спортивной карьеры стал тренером, являлся тренером-консультантом сборной Турции. Кавалер ордена «Знак Почёта» (1976). В 2009 году включён в Зал Славы Международной федерации любительской борьбы (FILA) В 2013 году перенёс второй инфаркт. Скончался 4 марта 2016 года после продолжительной болезни. Его величества – случай. Случай — как много он решает! Простой мальчишка из Омска, волею судьбы попавший в Каспийск, в колонию для малолетних, случайно попал в поле зрения учителя физкультуры Гази Хайбулаева, который увлек парня борьбой. Потом, работая на заводе «Дагдизель», Юмин продолжил бороться под руководством тренера Кадыра Пирсаидова. Тренировался как одержимый. Штрих к портрету. О том, как тренировался Юмин, ходили легенды. Он выделялся даже среди своего поколения одержимых борцов, фанатов и трудоголиков, которых сейчас ставят в пример молодым. «Тот объем работы, который сегодня выполняют борцы - вольники на тренировке, Юмин делал на утренней зарядке», – говорит Заслуженный тренер СССР Юрий Шахмурадов. А ведь начиналось все не по-спортивному. В своем последнем интервью Владимир Сергеевич с не охотой вспоминал свое детство. «Да это неинтересно совсем. Об отце и не знаю ничего. А мать… она сидела, так что родился я в лагере, в Омской области. Кто-то накапал, она ведь шеф-поваром работала, место завидное, понадобилось кому-то, наверное, а в те времена донос был средством безотказным. В доме об этом не говорили, так что я толком ничего рассказать и не могу. Два года мне было, когда мать вышла на свободу и привезла меня к бабушке. Бабушка и стала моей семьёй, к ней я и бежал из всех детдомов и спец интернатов. Казалось бы, убогая конура, через железку (железная дорога – Прим. ред.) бараки, а в них клопы, тараканы, мыши, крысы, и вокруг сплошь заводы: лакокрасочный, цинковый, Челябинский металлургический. Но другого дома я не знал. И в первый раз ушёл в побег лет в шесть. Нас, детдомовцев, возили в лес, здоровье укреплять, вот оттуда я и рванул, уж очень домой тянуло. А потом так и пошло – отовсюду бежал. Не нравилось мне в специнтернате, там шагистика, режим строжайший, а на воле, в кодле, хоть голодно, но весело. Жили на чердаках, в бойлерных, а с утра на базар или вокзал – промышлять. Насадил бумажник из кармана – и бежать. Эх, ноги мои, ноги. Весело». Да уж весело. Юмину в жизни как он считает, повезло дважды. Когда встретил первого тренера и когда его наставник по сборной махнул на него рукой на олимпийских играх… Да да, именно так. А было все следующим образом. Штрих к портрету. Владимир стал олимпийским чемпионом 1976 года в Монреале, хотя мог стать и двукратным, но упустил возможность поехать на Игры 1972 года в Мюнхен из-за нелепой случайности: проспав, опоздал на схватку в чемпионате СССР, в результате чего ему было засчитано поражение. Олимпийский триумф. Рассказывает воспитанник Юмина Муртуз Гасангусейнов. «Была под чистую проигранная первая схватка на Олимпийских играх. Проиграна на туше. И тогда ещё молодой борец Володя Юмин спросил у главного тренера сборной Советского Союза: «А что мне нужно сделать, чтобы всё-таки стать олимпийским чемпионом?» «Самую малость, – ответил Юрий Шахмурадов, с сомнением усмехнувшись, – выиграть на туше или с явным преимуществом все остальные схватки». И он это сделал, став досрочно олимпийским чемпионом. Понимаешь, он же списал Юмина, махнул на него рукой, – горячится Муртуз, понимая, что такое из разряда фантастики. А Юмин кивнул, пошёл и сделал не возможное, невероятное. Выиграл. Такого в истории борьбы, кажется, просто не было – сенсация! – И после паузы добавляет: – Дагестан ликовал!» Казалось бы, полный Голливуд, живи да радуйся. Такой сценарий. А вот по диш ты, чем больше борец выигрывал наград, прославляя местную школу борьбы, тем больше у него возникала проблем. « Ему завидовали страшно и как спортсмену, и как тренеру». Продолжает рассказ Муртуз. «Если он находился в зале, практически все собирались вокруг Юмина. Спрашивали, как лучше тот или иной приём провести, как правильно поставить схватку, о технико-тактической подготовке, со всем этим к нему шли. Понятно, что многим тренерам это не нравилось. Даже его учеником и то тяжело было быть. Нас «зажимали» на ковре. Что примечательно – в том же Подольске, узнав, что я ученик Юмина, меня чуть ли не на руках носили, а тут, в Дагестане, то же самое обстоятельство гарантировало предвзятое к тебе отношение, осложняло дорогу в финал». А вот как сам Юминов осознавал не приязнь к себе. «Ну, за что люди несвободные могут не любить того, кто свободен? За то, что он не так испачкан, наверное. Вот и стараются, полные ладони грязюки зачерпывают, мажут, хихикают. Я никогда не прислуживал начальству, не просил ни денег, ни должности. И грязи за собой не знаю. Не святой, могу сорваться, в смысле высказать в лицо, что думаю, но никогда не продавал, не сдавал, не стучал. Гадом не был. В моей жизни был очень трудный период. В 90-е после дефолта мы, тренеры, жили на копейки. С завода ещё что-то можно вынести, а из спортзала? Борцовский ковёр? А тут турки предложили тренировать их сборную, подготовить к Олимпиаде. Я и согласился. А вернулся жену хоронить. Вот так случилось. Но не сломался я тогда. Работа и спасла. Невостребованность. Той работы, о которой говорил Владимир Сергеевич было чуть чуть. Кому в 90 нужен был спорт в нашей стране? Есть много способов сломать человека. Можно травить его и преследовать, а можно просто вежливо отодвинуть в сторону, отлучить от любимого спасительного дела и забыть. Или сделать вид, что забыли, спохватываясь только на праздники, приглашая и усаживая на почётное место и осыпая такими пышными трескучими словами, что даже самый простодушный заподозрит в них издёвку. Похоже, Владимир Сергеевич так и не стал своим в Дагестане Сколько бы Юмин ни повторял «у нас в Дагестане», он понимал, что своим, в глубинном, корневом смысле слова, ему тут не стать. И 47 лет, прожитых им в этом краю, и победы, которые он принёс республике, ничего не меняют. За ним нет рода и соплеменников, этого могучего дагестанского рычага продвижения, он не вписан ни в одну систему, даже партийную. На его стороне лишь ученики, друзья и те, кто искренне и беззаветно любит борьбу. Несправедливость. Дагестанцы говорят, что последний период жизни Юмина стал зеркалом всего дагестанского общества. «В 2012 году построили в Каспийске спорткомплекс его имени. А когда построили дворец, не дали там работу, а потом и табличку с именем Юмина сбили со стены. Он жил (существовал) на одну олимпийскую пенсию в 15 тысяч рублей», — цитирует высказывания жителей Дагестана РИА «Дербент». « Я еще выйду на ковер тренировать» говорил Юминов за три дня до своей кончины. « Я еще смогу». Он верил в это и для него запах зала был лучшим лекарством. Но ломается даже железо… Сейчас его имя носил спортивный комплекс в городе Каспийске, открытый в 2012 году, в Каспийске имеется Специализированная детская юношеская спортивная школа по вольной борьбе, носящая имя Владимира Юмина. В статье использованы материалы Карины Арутюновой и открытых интернет изданий. Павел Сергеевич