Вероника Степанова: «Сорин сегодня — самый продвинутый лыжный тренер в мире. Он во всем опирается на последние научные данные»

Мой друг должен был прилететь ко мне накануне важной гонки Кубка мира. Да, это мотивирующий и полезный прием, которым многие лыжницы пользуются.Я, во всяком случае, никогда этого не скрывала. Современные тренеры тоже за.

Но тут вмешалась погода, рейс задержался — и Сорин несколько напрягся, как мне показалось: вдруг я всю ночь прожду своего друга, спать не буду? Меня, как сейчас помню, даже сама постановка вопроса удивила. Если не приедет до 23:00, то я выключаю свет и тут же, как всегда, засыпаю, а ему придётся спать в другом месте. И, безусловно, он это воспримет как должное — важная гонка в карьере лыжницы приоритетна.

Не знаю, как, но мой мужчина все-таки успел до моего «личного комендантского часа», Сорин перестал волноваться — а я на следующий день финишировала первой в эстафете в Лиллехаммере. Больше вопроса о приоритетах не возникало.

При этом Сорин тоже идет навстречу. В исключительных случаях он даже может поменять тренировочный план, если мне нужно улететь, например, на День Камчатского края на выставке «Россия». Но это действительно день — утром туда, вечером обратно.

Мне очень повезло с Сориным и в другом. По мелочам я не спорю, но в серьезных вещах не верю на слово. «Так все делают» или «всегда так делали» — для меня не аргумент. За каждой идеей, за каждым подходом должно быть какое-то научное исследование, доказанный эффект, мнение ученых.

Уже говорила, но повторю: Сорин сегодня — самый продвинутый лыжный тренер в мире. Он во всем опирается на последние научные данные, изучает много специальной литературы, постоянно ищет новые приемы, тестирует новые идеи и девайсы. Вот здесь мы друг друга нашли! Не только я, кстати, — Савелий Коростелев и Сергей Волков тоже активно участвуют в игре «высверли любимому тренеру мозги вопросом: что лучше — Whoop или Oura?»

Так мы идем вперед. Иногда получается прибавить в результатах сразу, порой эффекта нет, бывают ошибки — ничего страшного, «идет процесс познания», как говорил после аварий Сергей Павлович Королев. 

При этом одну вещь Сорин требует жестко: стопроцентную дисциплину в выполнении его указаний на тренировках. От меня также требуется абсолютная откровенность в передаче своих ощущений и оценки состояния: не ныть, но и не скрывать проблемы в надежде, что все само пройдет.

И от меня требуется не вступать в дискуссии по поводу тех или иных заданий или тренировочных приемов. Доверяешь — доверяй. У Сорина нет возможности растолковывать свои решения каждому из десяти лыжников в его группе.

И еще. Я знаю только одного спортсмена со схожими подходами. И единственного, кому иногда завидую — у него дома есть супергаджет. Лыжный тредбан называется. Я не планирую его копировать, мы совершенно разные — но не испытывать настоящего, глубокого уважения к его устремленности, к умению анализировать, упорству, просто невозможно. Вы видите его результаты — я вижу, как они достигаются. Вижу и учусь», – написала Степанова.