Дмитрий Губерниев: «Все на телевидении знают, что я никогда не буду подставкой для микрофона. Мне нравится задавать неудобные вопросы»

– Послушай, я работал на включении. У меня было окно, когда меня выводили и студия вообще могла меня слышать. Вот если б я был в студии…

– Обычно тебя ничего не останавливает.

– Ты сейчас спрашиваешь как нетелевизионный человек. Пойми: я включался, когда это было возможно. И могу точно сказать, что, если бы в тот момент оказался в студии, Станиславу Саламовичу бы не поздоровилось.

– Тебе вообще внутренне комфортно задавать жесткие вопросы и загонять собеседника в неудобную позицию?

– Недавно в программу «Громко» ко мне как раз приходил Черчесов. Есть категория людей, как, например, Елена Вяльбе, которым в интервью нужно постоянно говорить: «Вы самая лучшая в мире. Нет, вы не поняли: самая лучшая в мире. Вы просто богиня».

А есть такие, как Черчесов. Он знает, что я буду поддавливать. Что я буду ершистым. Но все равно приходит ко мне, не боится. Ему интересно. Прямой эфир – это всегда пикировка. Но умным людям аргументированно спорить – интересно.

Каждый человек на телевидении знает, что я никогда не буду подставкой для микрофона. Задавать даже самые неудобные вопросы мне нравится, потому что исхожу из того, что ко мне на эфир приходят умные люди, – сказал Губерниев.

«Если бы все говорили на одном языке, я был бы рядом с Опрой Уинфри». Интервью с Губерниевым