Интервью с Викторией Метелей — биатлонисткой сборной России: модельное агентство, охота, рыбалка, фигура с необычным загаром
Виктория Метеля — о модельном бизнесе, стрельбе на охоте, трофеях с рыбалки и конкуренции в России.
В российском биатлоне загорается новая звёздочка. Виктория Метеля из Ханты-Мансийска по итогам прошлого сезона возглавила рейтинг лучших юниорок России, а текущий сезон начала уже в резервной сборной Артёма Истомина и Виталия Норицына. На летнем чемпионате России её феерический финиш на последнем этапе эстафеты в битве с Викторией Сливко ответил на вопрос, кто же станет обладателем последнего комплекта наград.
В интервью «Чемпионату» Вика Метеля рассказала о любимом времени года, своём первом опыте стрельбы, увлечении футболом и рыбалкой, а также призналась, что является моделью одного из модных агентств!
«Посмотрела финиш эстафеты — мурашки побежали»
— Вика, сколько раз ты посмотрела финиш той эстафеты в Красноярске?
— Только один раз (улыбается). Ехала на такси в аэропорт, включила запись на странице СБР во «ВКонтакте» и посмотрела. У меня даже мурашки по телу побежали от этого просмотра. Очень приятно, что получилось побороться и навязать борьбу, но пересматривать не хочу. Гонка давно прошла, не стоит на ней зацикливаться и вновь переживать те эмоции. Пусть там и остаются.
— Ничего себе навязать борьбу. Да ты обыграла одну из лучших биатлонисток страны, принесла своей команде бронзу, хотя на этап ушла только шестой.
— Эстафета – одна из моих любимых дисциплин. Смотрела, как девочки бежали три этапа. Старалась не волноваться, не переживать. И как показывала гонка, произойти могло что угодно. Я сумела спокойно настроиться, вообще не было переживаний, как в личной гонке.
— Почему ты вообще бежала последний этап? По статусу финишёром должна была быть скорее Екатерина Мошкова.
— Это у тренеров нужно спрашивать. Наверное, они просто поверили в меня. На юниорских стартах я тоже последние этапы бегала и делала это довольно неплохо, отыгрывала и бо́льшие отставания. Вообще, я дня за три-четыре до эстафеты знала, что буду финишёром. Хотя тренер сказал это как-то впроброс, не акцентировал. Но я напряглась, поскольку ответственность на том, кто бежит последний этап, всегда больше. Боялась подвести девчонок. У всех спортсменов, наверное, такое присутствует. Я реально волновалась, однако старалась свои переживания прятать. Успокаивала их, просила без паники просто делать свою работу, и сама себя так успокоила.
— А кто именно сказал тебе про последний этап?
— Он же не тренер сборной ХМАО-Югры?
— Но он имеет контакт с тренерами региональной команды, помогает, консультирует вместе с Артёмом Евгеньевичем Истоминым. Думаю, к ним прислушались в плане выбора состава на эстафету.
— Ты до сих пор в деталях помнишь, как бежала последний этап?
— Честно говоря, последнюю стрельбу вообще не помню. Помню, как пришла на стойку, сняла винтовку, закинула её обратно и убежала на дистанцию. Как сделала пять выстрелов – забыла совершенно. Тренеры мне кричали, что нужно рисковать, но не уверена, что шла на риск – на тренировках я достаточно быстро и качественно стреляю. Для меня 20 секунд на рубеже – нормально. А дальше была гонка, где я вспоминала слова тренеров о том, что нужно быть хитрее, поработать, посидеть в спину, со спуска отдохнуть. Наверное, это мне помогло. Хоть и не получилось у меня Вику сбросить на подъёме, но я подумала, что эту гонку ни за что не отдам.
— Ты не боишься роллеров? Не было неприятных историй, связанных с падениями?
— С этим я сталкивалась несколько лет назад на сборе в Раубичах. Тогда очень сильно упала со спуска, больше чем полмесяца не могла нормально ходить и тренироваться. В основном это были ожоги от асфальта и содранная кожа. Лыжероллеры бывают опасным средством передвижения.
— Но такого, что боишься на них вставать, у тебя нет?
— Мне достаточно раз или два проехать по незнакомой трассе, и я уже уверенно чувствую себя на спусках, так что страха никакого нет. Изначально бывает такое, что подъезжаешь к спуску и думаешь: ё-моё, что делать-то, там же даже не видно, где он заканчивается? А потом как-то потихонечку-полегонечку съезжаешь. На третий раз даже не тормозишь, а на пятый вообще садишься в аэродинамическую стойку.
«Если уж я плачу, то реву от души»
— Почему именно биатлон? Разве в твоём родном Гагарине есть биатлонная секция? Или у тебя выбора не было?
— В том и дело, что выбора не было. У нас вообще немного секций, которые бы меня тогда заинтересовали, зато был филиал смоленской школы по лыжам и биатлону. И мой первый тренер Евгений Васильевич Пчёлкин возил меня в комплекс «Чайка», там были мои первые сборы. Он меня на легкоатлетическом кроссе углядел, предложил заниматься сначала лыжами, а потом биатлоном. Так всё и завертелось.
— Ты в секции первый раз в руки оружие взяла?
— Нет, на охоте с папой. Он дал мне выстрелить из охотничьего ружья. Сказал – попробуй попасть в ветку. Я прицелилась, выстрелила… Мне настолько отбило плечо, что желания стрелять из его ружья больше не было. Я даже не помню, попала тогда или нет. В секции была сначала пневматика, а затем уже мелкокалиберная винтовка.
— Стрельба сразу стала получаться?
— Вообще нет! Прекрасно помню свой первый старт. Это было двоеборье, кросс со стрельбой на соревнованиях по федеральному округу. Завтра старт, а я первый раз в руки взяла винтовку БИ-7-4 только вечером. Мне дают чьё-то ложе, подгоняют. Спрашивают – удобно? А как удобно должно быть, я же не знаю. Но в мишени вроде попадала. Всё, на следующий день бегу масс-старт. Прибежала на первую стрельбу – закрыла все пять мишеней. А дальше… Вторая стрельба – пять промахов. Третья стрельба – пять промахов. Четвёртая стрельба – пять промахов. Я даже гонку не смогла закончить. 15 штрафных кругов, у меня уже сил не осталось.
— После такого можно и бросить всё.
— А я продолжила. Стрельба стала получаться, когда сменила спортивную прописку на Ханты-Мансийск. Там уже основательно взялись за мою стрелковую подготовку, мне сделали новое ложе, дали новую винтовку Anschutz, со мной стали плотно работать тренеры, да и сама я была нацелена на результат. Хотелось доказать самой себе, что и стрелять могу, ведь ходом всегда достаточно неплохо бежала. Но вечно не хватало одного точного выстрела, чтобы на соревнованиях в призах быть. В общем, решила, что теперь тренаж – хлеб наш. Бесконечно тренажила, выполняла всю стрелковую работу, которую предлагали тренеры. Что-то после этих усилий начало получаться.
— Сейчас ты стреляешь лучше папы?
— Не знаю (улыбается). Когда плохо пробегу и сделаю много промахов, он не упустит случая сказать, что стреляет лучше меня.
— Вы же с ним не только на охоту ходили, но и на рыбалку. Там-то трофеев у тебя точно больше должно быть.
— Рыбалка – моё увлечение с детства. Я маленькой ещё любила посидеть с удочкой на берегу речки. Самым ранним утром шла на речку и сидела до вечера, пока другие девчонки играли и шалаши строили. Даже когда не клевало, мне всё равно был интересен сам процесс. Самый большой улов – судак килограммов на шесть-семь.
— Ты на Гжати рыбачила?
— В самом городе река практически пересохла, я ходила на рыбалку в деревне у бабушки с дедушкой.
— Они твои главные болельщики?
— Были ими, да. Но их уже нет в живых. А так они всё время смотрели биатлон по телевизору. Помню, дедушка не мог удержаться от замечаний на тему того, как стреляют спортсмены. И если совсем расстраивался, выключал телевизор. Иногда после гонок представляю, как дедуля сказал бы мне пару ласковых, если бы увидел, как порой стреляю я. К сожалению, они не успели застать трансляции со мной.
«Если уж плачу, то реву от души»
— На взрослых стартах как минимум в первый сезон ты себя можешь раскованно чувствовать.
— Кстати, да. Тренеры говорили, что у нас сейчас нет никакой ответственности за результат, можно просто делать своё дело, ни за кем не гнаться, а набираться опыта и анализировать. Никто ничего требовать не будет. Слышу их слова, всё прекрасно понимаю. Но я такой человек, что не готова мириться с поражениями. Хочу выступать стабильно сильно, всё для этого делаю и очень расстраиваюсь, когда не получается. Однако говорю себе – сейчас придёт зима, стрельба наладится, и всё будет хорошо. Успокаиваю себя такими мыслями. И реально верю, что смогу себя показать.
— Может, это просто завышенные ожидания? Всё-таки ты на взрослый уровень пришла сильнейшей юниоркой страны.
— Да, ожидания достаточно высокие, и пока они далеки от реальности. Но я не готова мириться с тем, что просто сижу в тридцатке.
— Ты плачешь после поражений? И просто по жизни у тебя больше улыбок или слёз?
— Честно, после поражений бывает – от обиды на саму себя: там не доработала, тут не смогла попасть. Я слишком требовательна к себе. А по жизни я позитивный человек, поэтому улыбаюсь чаще, чем плачу. Но слёзы скрывать не умею. Если уж плачу, то реву прямо от души.
«Числюсь в модельном агентстве. Это моя отдушина после работы»
— В твоих соцсетях масса красивых фотографий. Это просто для души?
— Я числюсь в модельном агентстве. Это моя отдушина после работы. Для меня спорт на первом месте. А модельный бизнес не мешает тренировкам, поскольку я делаю это в свободное время. Хожу на съёмки. В основном это такие творческие съёмки, но есть и коммерческие.
— Ты говоришь, что съёмки не мешают биатлону. А как относишься к увлечению Киры Дюжевой мейкапом и видео? Судя по результатам, ей как раз хобби мешает.
— Кира — моя подруга, и я считаю, что очень классно, когда человек совмещает свою профессиональную деятельность и занятие творчеством. Так или иначе, своим хобби она продвигает наш вид спорта, привлекает больше внимания со стороны СМИ и болельщиков. В спортивном плане она себя ещё покажет, я в этом не сомневаюсь, поскольку знаю её характер, силу воли и трудолюбие.
— Заказчики знают, что ты не просто модель, а спортсменка? И помогает ли тебе это в плане собственной раскрутки?
— Большинство заказчиков понятия не имеет, что я занимаюсь биатлоном. Обычно скидываю потенциальным заказчикам портфолио, в котором нет ни одной спортивной фотографии. А потом, когда прихожу на съёмку и переодеваюсь, все удивляются, поскольку видят мой загар по шорты, белую полоску от часов, смотрят на руки и ноги и спрашивают – ты что, спортсменка? Только в этот момент и узнают, а так стараюсь ничего не говорить про спорт. Тем более я чётко разделяю спорт и хобби. Это совершенно разные вещи.
— Вика, ты только перешла на взрослый уровень, сейчас у тебя другие нагрузки. Не боишься, что фигура изменится и клиентов на такую модель будет меньше? Хотя вряд ли ты в Марит Бьорген превратишься.
— Если честно, вообще не думала об этом, пока вы не сказали. Но если случится такая трансформация, ничего страшного. Как говорится, на каждый товар есть свой купец. Уверена, что не пропаду. Да и своё будущее на данный момент точно связываю со спортом.
— У тебя такая запоминающаяся фамилия. А любимое время года – зима? Метель?
— Вы не поверите, но это на самом деле так. Я очень люблю зиму и ненавижу жару.
«В новой группе настраивалась на худшее»
— Сложно ли тебе сейчас в группе Истомина-Норицына?
— Я настраивалась на худшее. Меня пугали невероятными объёмами. И объёмы действительно выросли в два раза. Однако при этом мне их намного легче выполнять, мой организм очень быстро перестроился к новым требованиям. У нас очень классный коллектив, суперские тренеры, которые общаются с нами на равных. Каждому спортсмену в нашей команде психологически комфортно, большая нагрузка не ощущается.
— В команде нет упаднических настроений от того, что россиян не выпускают на международные соревнования?
— Да мы в команде вообще об этом не говорим. Просто живём настоящим моментом. Лично я не успела почувствовать атмосферу международных стартов – не получилось поехать, хотя на первенство мира отобралась. Мне намного легче, чем тем спортсменам, которые уже выступали на Кубках мира и IBU, чемпионатах мира и Олимпиадах. Допустят нас – здорово, буду бороться за место в команде. Ну а не допустят — что делать? У нас и в России хорошая конкуренция.
— Как ты считаешь, есть ли сейчас в нашей или в белорусской сборной спортсменки, уровень которых кажется недостижимым?
— На данный момент сложно оценить, поскольку все готовятся к зимним стартам. Однако думаю, что непобедимых нет. Возможно, не в этом году и даже не в следующем, но смогу их догнать. Всё реально.