Мотивировочная часть по делу Камилы Валиевой от The Times: откуда взялся допинг триметазидин, версия с дедушкой
В распоряжении The Times оказались выдержки мотивировочной части с подробным обоснованием 4-летней дисквалификации Камилы.
В понедельник, 29 января, CAS наконец выкатил вердикт по Камиле Валиевой – обвинительный, предписывающий дисквалификацию на четыре года с момента сдачи положительной допинг-пробы в конце декабря 2021 года. В двухстраничном документе содержатся только основные сухие выжимки по факту – без мотивировочной части, которая может насчитывать 100 и более страниц и насыщена подробностями и показаниями всех участвующих в деле сторон.
Мотивировочная часть требует тщательной проработки и поэтому традиционно публикуется позже основного решения – это нормальная практика.
Но в этот раз выдержки из мотивировочной части оказались в распоряжении The Times – по данным издания, в этом документе около 130 страниц. Также журналист Мэтт Лоутон поговорил с некоторыми «источниками». Так что же стало известно?
Валиева знала о положительной пробе до командного турнира
Утверждается, что фигуристка узнала о положительной допинг-пробе 6 февраля – то есть в день женской короткой программы на том самом командном турнире, но РУСАДА разрешило Валиевой выступать, не став накладывать на неё временное отстранение.
Если это так, то к чиновникам Федерации фигурного катания России возникает ещё больше вопросов. Изначально и так было непонятно, как спортсменка с непроверенной допинг-пробой попала в олимпийский состав, но спортсменка с положительной допинг-пробой в составе командника без замены – ещё большее безумие.
Конечно, это может быть неправдой, потому что известная нам хронология, которую мы все переживали, выглядит всё же по-другому, а именно:
Сторона Валиевой не смогла доказать версию с дедушкой
«Дедушкин стакан» появился и стал мемом ещё на самой Олимпиаде, но к слушаниям плавно переформатировался в «дедушкин десерт».
The Times утверждает, что именно на приготовленном дедушкой десерте строилась линия защиты фигуристки. Причём дедушка не является родным для Камилы: Геннадий Соловьёв – отец бывшего партнёра матери спортсменки. Адвокаты Валиевой сообщили, что мужчина возил Камилу на тренировки и иногда готовил ей еду. Также он страдает от сердечного заболевания и без рецепта покупал «Предуктал», в котором и содержится триметазидин.
Защитниками Камилы сообщалось, что иногда Соловьёв измельчал эти таблетки дома на кухне – ему трудно было проглотить их целиком. Именно так триметазидин и мог попасть в организм Валиевой, но в эту версию очевидно не поверили, потому что судом не было предоставлено никаких доказательств, кроме словесных: ни рецептов, ни видео из дома.
Валиевой поставили диагноз, который лечат триметазидином
Такую версию попадания в организм фигуристки запрещённого вещества предоставили на судебных заседаниях представители ВАДА. По их словам, в 2020 году у Валиевой диагностировали «спортивное сердце» – неопасное состояние, которое может быть вызвано интенсивными тренировками.
Также в качестве доказательства была предоставлена российская литература, в которой говорится о пользе триметазидина для молодых спортсменов, работающих под тяжёлыми тренировочными нагрузками.
Это похоже на правду, в которую можем поверить и мы, и арбитры в CAS – согласитесь, выглядит более здраво, чем дедушкин десерт. Возможно, Камиле не назначили бы такое суровое наказание, если бы она действительно призналась, что препарат попал к ней по незнанию или чьей-то рекомендации в процессе лечения и/или профилактики. Но, видимо, цели спасти Валиеву не было – на кону стояло командное золото.
Судьи признали Камилу честной и заслуживающей доверия
Арбитры CAS пришли к выводу, что Валиева не жульничала намеренно – основываясь на доказательствах как самой Камилы, так и апеллянтов. Судьи сочли фигуристку «честной и заслуживающей доверия».
Сообщается даже, что некоторые члены панели CAS считали четырёхлетнюю дисквалификацию «жестоким и непропорциональным» наказанием для такой юной спортсменки.
Однако возвращаемся к предыдущему пункту – получается, при всей симпатии к самой Камиле у судей не было возможности поверить доводам защиты, настолько они были слабыми.
Грустно.
