Обозреватель Business FM Иван Медведев на полях ПМЭФ побеседовал с профессором и ректором Университета ИТМО Владимиром Васильевым.
Одна из центральных тем форума — цифровизация. Все хвалятся, многие небезосновательно, надо сказать. Разные отрасли спорят друг с другом, кто из них выше, сильнее, быстрее в этом плане цифровизуется. Но возникает вопрос, как вы оцениваете сквозную цифровизацию? Потому что это в банке можно получить все необходимые тебе документы двумя кликами, но есть по-прежнему структуры, в которые эти документы надо все равно распечатать и ножками принести. Что у нас со сквозной цифровизацией?
Владимир Васильев:
На самом деле, такая задача поставлена. Во-первых, это касается, прежде всего, того, с чем конкретный человек сталкивается — с органами государственной власти. Поэтому для того, что вы называете сквозной цифровизацией, крайне важно провести изменения в госуправлении, то есть отрезать все межминистерские трубы. Потому что в каждой трубе свои правила игры, и для того чтобы получить какую-нибудь справку, надо пройти здесь, но не стыкуется база данных и так далее. Тем не менее самое главное, что эта задача поставлена. Я могу сказать, что на сегодняшний день задача очень сложная, потому что только на федеральном уровне у нас, по-моему, больше полутысячи различных государственных информационных систем. То есть каждое ведомство имеет свою систему. В Санкт-Петербурге, если мне память не изменяет, больше ста различных систем, поэтому вопрос именно интеграции, чтобы для человека, конкретного гражданина, или для юридического лица — малый, средний бизнес и так далее — все это дело минимизировалось. Самое главное, я еще раз подчеркиваю, что сейчас задача эта поставлена. Пока она идет чуть-чуть медленнее, чем хотелось, но тем не менее в этом направлении. Если задача поставлена, то решить ее возможно. А если говорить о том, где рождаются инновации: ИТМО входит в топ-100 вузов мира по компьютерным наукам. Интересно узнать о каких-то примерах, интересных проектах или текущих разработках, или о тех, которые уже вышли буквально недавно на стадию конкретного продукта и, может быть, даже дошли до рынка.
Владимир Васильев:
В компании JetBrains наши выпускники вместе с нашими студентами изобрели, сделали, создали язык Котлин, так называемый, для написаний программного обеспечения под Android. Сейчас подавляющее большинство разработчиков программного обеспечения, которые работают под Android, как раз пользуется Kotlin. Одна из задач университета — готовить специалистов, которые идут в компании-единороги, в «Яндекс», в JetBrains, в тот же самый «Сбер» и так далее. Но если я правильно понял ваш вопрос, он о тех, кто создал, может быть, свой стартап и уже продвинулся на серьезный рынок. Пока, к сожалению, не могу сказать, чтобы наши разработки вышли на то, что называется «компании-единороги», которые имеют не менее миллиарда долларов для того, чтобы занять рынок. Много для этого причин. Но те разработки, которые есть, работают на узком сегменте, их достаточно много. Если мы говорим про информационные технологии — это все, что связано с элементами искусственного интеллекта: построение систем умных городов, логистики, моделирование ситуации при возникновении тех или иных инцидентов — я имею в виду взрыв или аварию. Сейчас появился очень хороший стартап, связанный с железом или с наполнением, который уже вышел, получил достаточно серьезные премии — это так называемые системы быстрой зарядки электромобилей, это тоже выпускники совместно с нашими студентами разработали. Что касается гибкой электроники, это система для обогрева одежды, которая может держать температуру до восьми часов, когда у вас на улице минус 20-30 градусов. Такие системы надо, безусловно, тиражировать. Мы десятки стартапов в год генерируем, поэтому примеров достаточно много. Если говорить о специалистах — не так давно, пару лет назад, по-моему, Герман Греф
, что в ближайшем будущем математики и программисты будут уже не так востребованы. Согласны ли вы с этим, что показывает сегодняшний день и на кого сейчас надо идти учиться, какие самые перспективные профессии будущего?
Владимир Васильев:
Понимаете, я думаю, что это не совсем так, или, наверное, уточняющее — потому что я знаю где-то полсотни видов программистов, полсотни, подчеркиваю. В свое время нам говорили: давайте, берите пример с Индии, которая работает в офшорном программировании: люди занимались за год, за полтора года, обучались соответствующим навыкам. Навыкам каким? Это кодировки или тестировки программного обеспечения. Индия брала с мира 18 млрд долларов, и нам говорили: вот, пожалуйста, туда надо идти. Слава богу, мы туда не пошли, потому что мы занимались все-таки наукоемкими, слабоформализуемыми задачами. И сейчас видно, что часть того, чем занимаются некоторые виды программистов, которые решают понятные формализованные задачи, такие как тестирование, предположим, или даже разработчики определенного кода, это берет на себя искусственный интеллект, это правда. Но в том, что касается задач, которые требуют творческого подхода, которые действительно никогда не решались, этих специалистов все больше и больше требуется на рынке. На завтраке в «Сбере» как раз тоже говорили, что, с одной стороны, не хватает людей, но людей, подчеркиваю, именно, квалифицированных, то есть с высокими компетенциями. Чтобы нам не повторять 90-е годы, когда все пошли в юристы, юристов мы выпускали ну очень много… И экономистов.
Владимир Васильев:
… и экономистов, но везде они требовались, все равно писали, что требуются юрист, требуется, как и сейчас, экономист — понимаешь, что еще должны быть соответствующие компетенции. Поэтому искусственный интеллект, который пришел, и математика дает все толчки. Еще раз подчеркиваю, на специалистов, которые решают творческие задачи, все больше и больше спрос будет возрастать, безусловно, а формализованные задачи, утилитарные, штатные, которые можно формализовать, да, это все отдастся искусственному интеллекту. А сегодняшним школьникам интересна вообще эта повестка? Вот запланирована на этот год школьная технологическая олимпиада, хочется понять, насколько активно идут дети, понимают ли, что запрос этот есть и что завтра это будет самый востребованный специалист?
Владимир Васильев:
На самом деле, олимпиады НТИ уже года четыре работают. Я вчера встречался с победителями и призерами олимпиады Национальной технологической инициативы. За ними, мне кажется, будущее, потому что нам надо все-таки сдвигать и подготовку кадров, а в НТИ как раз это олимпиады и делают. Я имею в виду, люди рискуют, не с первого раза получается, но они продвигаются и так далее. И когда со школы воспитывается такая резистивность к неудачам, к ошибкам, дети, накапливая ошибки, тем не менее приобретают опыт. Как раз такие технологические олимпиады, различные инженерные конкурсы, я думаю, все больше и больше будут востребованы, безусловно. А насколько хорошо у нас учат зарабатывать на науке? Потому что советские ученые были людьми идейными, наука была идеей, сейчас наука на одной идее сложно выживает. И проблема, возможно, в том, что люди, которые увлечены наукой, люди творческие, не считают нужным или не умеют на этом зарабатывать, не умеют коммерциализировать свой продукт. Вот как обстоят дела с обучением в этом плане?
Владимир Васильев:
Никак, очень плохо. Это общая проблема. Я примеры приводил, что мы десятки [выпускаем на рынок], но это очень мало, должны быть сотни, тысячи, так сказать, выходить на рынок. Если смотреть те же самые американские университеты, топовые американские университеты — Гарвард, MIT, Стэнфорд и так далее — спросите выпускника, куда он хочет пойти после университета этого топового? Несмотря на то, что когда они учились, они прошли через Google, через Facebook, Microsoft и так далее, то есть они поработали, постажировались, из них все почти 100%, скажут, что они хотят иметь свой стартап. У нас, если вы спросите выпускников, куда вы хотите пойти, вам скажут — в «Яндекс», в «Сбер», в JetBrains и так далее, то есть в те компании, которые состоялись, которые работают, и в которых они тоже будут свои, безусловно, силы применять, но… Не хотят рисковать.
Владимир Васильев:
Абсолютно. И боятся, потому что ты можешь ошибиться. Эта культура должна воспитываться. Я думаю, что, в принципе, ее можно сделать, но лет за десять, максимум за 15. А что такое ученый? Он тоже вообще ошибается. Но эта такая прослойка, которая в науке остается, она же небольшая по выпускникам, от 5% до 10%. Остальных надо просто толкать на предпринимательство, менять ментальность, ментальность преподавателей, всего и вся.