Америке конец, евреям США пора ехать в Израиль — Times of Israel

На прошлой неделе я наблюдала, как Джон Оливер, один из самых известных ведущих комедийных новостей Америки, взялся обсуждать израильско-палестинский конфликт. Я часто смотрела его передачи и вообще считаю себя его поклонницей. Но его клевета на Израиль как на виновника военных преступлений, его искажение израильско-палестинского конфликта привели меня в ужас.

Потому что именно тогда я поняла: всё, что я знаю о еврейской истории, было правдой. Я не эксперт в этом вопросе, но после 15 лет самостоятельного изучения сделала несколько выводов, а именно: три с лишним тысячи лет существования еврейского народа — это, по сути, погромы, изгнания, изнасилования, увечья, публичные сожжения, насильственные обращения, вандализм, демонизация в прессе и крупнейший систематизированный геноцид в истории человечества. Конечно, у нас были мирные периоды, но это были «рекламные паузы», а не регулярная программа.

Принцип остается неизменным: насилие и дискриминация толкают евреев из одного общества в более «просвещенное», в котором мы интегрируемся, ассимилируемся и продвигаемся во всех аспектах. Мы перенимаем их язык, обычаи и верования до такой степени, что многие из нас отождествляют себя в первую очередь с этой культурой, и только во вторую — со своей еврейской идентичностью. Но при первых признаках нестабильности, обычно после финансового или гражданского кризиса, принимающая страна обращается против своих жителей-евреев. Иногда это быстрый процесс, иногда он медленнее, более тонкий и коварный. Но это неизбежно происходит. В конце концов, даже самые ассимилированные евреи становятся врагами — и процесс начинается снова.

Когда-то я думала, что Америка совсем другая. И ведь так же верили германские евреи до 1933 года. Тогда было невозможно поверить, что столь прогрессивное общество, давшее миру выдающиеся умы Гёте и Канта, могло принять антисемитизм — самую примитивную и неоригинальную идею. Именно это неверие удерживало евреев в Европе до тех пор, пока не стало слишком поздно уезжать.

Я не знаю, верю ли я, что в 2021 году в Америке возможен еще один Холокост. Но после того, что я увидела за последние несколько недель, я действительно уверена, что в какой-то момент евреи Соединенных Штатов больше не будут здесь желанными гостями. Даже если нашей очень хрупкой демократии удастся сохранить свои основные принципы свободы для всех граждан, это почти не имеет значения, потому что американцы больше не спрашивают свое правительство, что является истинным и правильным. Посмотрите на социальные сети и СМИ, нами управляет общественное мнение, а американское мнение об Израиле — и, в свою очередь, о евреях — темнеет с каждым днем.

Чтобы это понять, мне потребовалось несколько лет. Еще в 2017 году, когда неонацисты с факелами маршировали по Шарлотсвиллю, я начала подозревать, что что-то затевается. Подозрения укрепились после перестрелок в Питтсбурге и Пауэе. Беспокойство вызывали различные истории об антисемитизме в университетских городках и в социальных сетях. А в последние несколько недель я видела антисемитское насилие, подпитываемое напряженностью в Израиле, которое совершалось прямо в общественных местах Нью-Йорка и Лос-Анджелеса и за которым последовала оглушительная тишина. Все эти борцы за справедливость, готовые выйти на улицы во имя расовой справедливости, сидели пугающе тихо, когда жертвами становились евреи.

А теперь вот Джон Оливер, сатирический источник новостей для миллионов американцев, говорит мейнстримной Америке, что Израиль — злодей. Это означает, что мейнстримная Америка, — для многих в которой Израиль — это вообще все евреи, — поверит ему.

Я была опустошена, осознав это, так же, как я была опустошена, наблюдая, как вооруженные боевики штурмуют здание Капитолия, и понимаю, что Америки, которую я знаю уже 39 лет, больше нет. На этот раз я поняла, что Америки скоро не будет для евреев. Как прилив обернулся против евреев Иерусалима, Рима, Медины, Испании, Баварии, Парижа, Неаполя, Португалии, Нюрнберга, Гаити, Теннесси, Миссисипи, Кентукки, Польши, России, Германии и почти каждой арабской страны на планете, так и теперь обернется против евреев Соединенных Штатов.

Я не стану ждать, чтобы увидеть, что будет дальше. Этим летом мы с семьей переезжаем в Израиль.

Да, мы думали об этом еще до недавнего конфликта и даже до пандемии. Но меня как-то останавливало давнее представление о том, что свобода и удобство Америки, связи, которые у нас здесь есть, сами по себе достаточно привлекательны, чтобы остаться. Сейчас эти иллюзии похоронены. Я ухожу сейчас, пока у меня есть выбор, а не тогда, когда выбора не будет. Это, я полагаю, и отличает меня от тех евреев, которые были втянуты и изгнаны приливами истории: им некуда было идти.

Но у меня — есть.

Израиль, конечно, не идеален. У него есть свое темное подбрюшье, свое беспокойное прошлое, свое неясное будущее, как и у Соединенных Штатов. Но это единственное место в мире, где я чувствую себя в безопасности, живя как еврейка. Это единственное место, где моя защита имеет первостепенное значение. Это ответ на то неизбежное изменение отношения, которое каждая принимающая культура имеет к своим евреям. Герцль знал это, как и Бен-Гурион, Вейцман и Меир. Они знали, что для евреев в любом месте, кроме Израиля, это был только вопрос времени.

А мое время истекло.