«Говорили, что быстро выдохнусь, а я доехала до Олимпиады». У Новолодской в семье 11 братьев и сестер, рассказываем ее историю

Самое семейное интервью с нашей титулованной велогонщицей Марией Новолодской, которая сама готовится стать матерью и поэтому пока ставит карьеру на паузу. Новолодских в велоспорте шесть. Ваня, Ангелина, Ростислав, Дима, Саша, Василиса, но самая титулованная — Мария, призер Олимпийских игр в Токио. Поговорили с Машей о семье, гонках и мотивации. — Маша, как вы вообще оказались в «Локосфинксе»? — Наш первый тренер Александр Большаков, у которого еще мой папа тренировался, был знаком с Александром Анатольевичем Кузнецовым. Первым к нему на тренировки пошел Ваня, который постоянно звал меня с собой. Я вообще не понимала, что мне там делать и особо идти не хотела. Все время откладывала, «кормила завтраками», но все-таки сходила. Тренер после первой тренировки похвалил, сказал, что у меня хорошая выносливость и я решила продолжить. После Нового года нас уже начали возить на велотрек на гонки. Первый Кубок помню — такие эмоции! Новая обстановка! Я втянулась и пошли первые призовые места. Александр Анатольевич взял меня в группу девочек с 2013-го на 2014-й. Переехала в Питер. В итоге ребята загорелись «хотим как Ваня, как Маша». По генам есть хорошие данные и они потянулись за нами. Мама стала приезжать к нам на трек, чтобы за Василисой присматривать, сейчас уже и младший Коля хочет гоняться. И чтобы у него был большой красивый чемодан как у меня. С подарками! — Вы старшая в семье? — Самые старшие — два брата-близнеца. Я старшая дочь. — Как вы вообще решились уехать из дома? — Было очень сложно. Я сильно переживала и скучала, когда переехала в Питер. Я ведь старшая сестра и всегда маме с детьми помогала, плюс помогала по хозяйству и с готовкой. Я любила домашнюю атмосферу и в принципе была домоседкой. Когда меня первый раз взяли в спортивный лагерь, я оттуда уехала. Меня все потеряли! Большаков приехал к нам домой и говорит: «Ну чем ты собираешься вообще заниматься, на кассе в магазине сидеть?». Я поплакала, но в итоге меня уговорили вернуться. Так что не легко мне все это давалось. — Человеку из такой большой семьи адаптироваться в команде проще? — Постоянно рядом был Ваня, это помогало. Но я очень стеснялась, была совсем закрытая, молчаливая, тяжело шла на контакт. Потом наверное просто повзрослела, но поначалу в этой спортивной атмосфере совсем не чувствовала себя комфортно, постоянно стремилась как можно быстрее вернуться домой. — Нагрузка на тренировках не пугала? — Наоборот все очень нравилось. Нравилось, что есть план подготовки, что есть определенный режим. Когда жила дома, все дети у нас в семье вставали по-разному — кто-то раньше, кто-то позже. Я вставала раньше других, набирала воду в большой чайник, собирала портфель, будила остальных и шла в школу, чтобы безо всяких опозданий. Так что когда оказалась в интернате, мне очень нравилось, что у нас есть свой режим и все по графику. Надо мной даже посмеивались, что я вот такая правильная и все выполняю, все соблюдаю. Кто-то хотел похалявить и не понимал почему мне такой режим нравится. Говорили «вот ты все выполняешь, поэтому скоро быстро перестанешь ехать, будет у тебя перегрузка». — Вы как к этому относились? — Безответственно относиться к тренировкам я не могла, а разговоры эти… Ну я так для себя решила, если уж такое случится, если перестану выигрывать, буду в полном праве вернуться обратно домой (смеется). Время шло, все продолжали говорить «ну вот скоро она выдохнется»… В итоге так я до Олимпиады и доехала. Не выдохлась. — А вы не говорили себе «Маша, давай ты сегодня побудешь безответственной»? — Пробовала. Не очень получается. Отдыхать я тоже не очень умею — отдыха у нас в принципе нет. Разве что в воскресенье после утренней тренировки, поспишь и можно вечер более ли менее свободно провести. Можно, конечно, в кино сходить. — Слово «отпуск» вам знакомо? — Ну вы же знаете нашу команду! (смеется) Мы к такому графику привыкли. Отдохнем когда завяжем! — Сейчас рано? — А я не знаю, как жизнь сложится. Из того, что произошло со мной в моей карьере, я ничего не планировала. Не планировала попасть в команду. Просто работала и все, а там уже ситуация сама собой развивалась и вот — Олимпиада. Какая вообще Олимпиада? Я еще маленькая! Но ездила, гонялась, очков мы достаточно набрали и поехала. — Вы не просто поехали на Олимпиаду, вы вернулись с медалью! — Это было ощущение чего-то невероятного. Когда мы финишировали и у нас медаль — это было что-то с чем-то. Так классно! Мы все-таки спокойно подходили к старту, сказали друг другу, что едем с холодной головой и ни на кого внимания не обращаем. Другие проиграли потому что перегорели, нервничали, падений много было. Мы ехали в рабочем режиме, что тоже нелегко. После середины когда основная работа пошла, мы оказались впереди, но по-прежнему старались отрабатывать все спокойно. Все эмоции были потом. Нам проиграли итальянки, голландки… Все-таки Олимпиада это совершенно другие соревнования, просто не объяснить — надо прочувствовать. — Как вас встречали? — В аэропорту встретили — семья, ребята из лагеря. Пара дней и уже на трек, тренироваться, готовиться к первенству Европы на шоссе. — Женский велоспорт это тяжело, но не очень прибыльно по деньгам, если сравнивать с мужскими гонорарами в Мировом туре. Как к этому относитесь? — А зачем нас сравнивать? Там и нагрузки другие, и спонсоров больше, и гонки у мужчин гораздо тяжелее. В женском велоспорте есть ряд сильных гонщиц, между которыми в основном и разыгрывается пьедестал.У мужчин конкуренция намного выше. Я понимаю историю с равными гонорарами, но все же пока в мужских гонках уровень другой. А я и по жизни не против быть как это говорят «слабым полом». — Слабым полом? Вы старшая сестра в семье с двенадцатью детьми и в школу не уходили пока чайник не вскипятите. — Поэтому я и хочу побыть слабым полом, мечтаю об этом. Всегда была дополнительная ответственность и дома, и в спорте. Это ведь тоже тяжело.