Джон Макинрой и Илие Настасе, самый безумный матч в истории US Open: драка болельщиков, полиция на корте, слёзы судьи

Невероятная драма в Нью-Йорке, достойная сценария фильма.

Теннис – один из наиболее эмоциональных видов спорта. Сколько бы ни предупреждали, штрафовали или дисквалифицировали игроков, они продолжают выплёскивать негатив прямо на корте. В 2010 году австриец Штефан Кубек напал на соотечественника Даниэля Кёллерера за оскорбления – он так завёлся, что схватил соперника за горло во время перехода.

«Я достаточно сдержанный человек, но не позволю себя оскорблять. Даниэль постоянно задирал меня, а во время обмена сторонами оскорбил просто так», – объяснил Кубек.

Хуже всего, когда от провокаций теннисистов, хамства и злобы начинают заводиться трибуны. Тогда матч рискует превратиться в бушующий котел с непрогнозируемыми последствиями. В 1979 году нечто похожее произошло на US Open – матч между румыном Илие Настасе и американцем Джоном Макинроем по праву считается одним из самых брутальных в истории тенниса.

Трюк Настасе с чёрной кошкой, шарм ночных сессий US Open

Американская публика – одна из самых горячих среди всех «Шлемов». Порой болельщики настолько заводятся, что перестают быть просто зрителями и считают себя полноправными участниками действа с особой ролью. Один из самых свежих примеров – троллинг Даниила Медведева на US Open – 2021, после которого вспыльчивый москвич питался негативной энергией до конца турнира. В театр абсурда Центральный корт в 2018-м превратила Серена Уильямс, устроившая скандал с судьей Карлосом Рамосом в решающем матче турнира, чем довела до слёз соперницу Наоми Осаку.

Особенно страсти в Нью-Йорке закипают в ночные сессии, играющиеся здесь с 1975 года. Позднее время начала матчей притягивает болельщиков из-за долгожданной прохлады – фанаты приходят не только насладиться игрой, но и выплеснуть накопившуюся за день энергию. «Мы с моим другом Витасом Герулайтисом обожали ночную жизнь, поэтому матчи после заката солнца казались весёлыми и увлекательными. Люди закончили работу, они могли немного расслабиться, выпить пару рюмок, а затем, возможно, стать шумными и сумасшедшими», – проникался атмосферой Макинрой. Но произошедшее в матче с Настасе в 1979 году ему совсем не понравилось.

Молодой американец не признавал авторитетов и стремительно летел к очередному титулу, тогда как 33-летний Илие прошёл свой пик и выпал из Топ-20. Победитель US Open – 1972 утратил скорость и смотрелся на фоне искромётного Джона развалиной. Его выдающийся удар с бэкхенда работал через раз, поэтому румын задействовал главное оружие – грязные трюки и провокации, за которые он носил не самое благоприятное прозвище Nasty (Мерзкий, Противный). Теннисист постоянно спорил с судьями и особенно преуспел в умении вывести соперников из себя.

Лучшая иллюстрация хитрости и вероломства Настасе – случай на «Ролан Гаррос» – 1977. Накануне парного четвертьфинала турнира с Паоло Бертолуччи и Адриано Панаттой румын вспомнил, как однажды на турнире в Монте-Карло он отдыхал с итальянцами в ресторане. Когда они выходили из заведения, то на пути встретилась чёрная кошка – итальянцы сильно испугались и сказали, что это плохой знак. Смекалистый Илие заплатил 500 франков болбою, чтобы он во время игры выпустил на корт чёрную кошку. Это настолько деморализовало соперников, что они после этого взяли лишь один гейм и проиграли встречу.

Мистер Сукин сын, жалоба на самолёты, дождь из пивных банок и объедков

В матче с обладавшим не менее сложным характером Макинроем румын понял, что в честной борьбе ему не победить, и решил вывести соперника из себя привычным образом. Спектакль одного актёра начался в начале четвёртой партии при счёте 2:1 по сетам в пользу Джона. Настасе сорвал бейсболку с лайнсмена, надел себе на голову и поковылял к главному арбитру. «Уважаемый, – с невозмутимым видом обратился румын к судье Фрэнку Хэммонду. – Могу я позвонить в диспетчерскую аэропорта «Ла-Гуардия»? Дело в том, что самолёты летают слишком низко и мешают мне сосредоточиться на игре».

Макинрой понял, что происходит, и назвал соперника «сукиным сыном». В ответ получивший ранее предупреждение за предыдущую выходку Бухарестский шут (ещё одно прозвище Настасе) попросил судью заставить соперника называть его Мистер Сукин сын. В следующем гейме цирк продолжился: Илие посчитал, что Макинрой готовится к подаче не меньше, чем Надаль, демонстративно лёг на корт, положил ракетку под голову и сделал вид, что уснул. За это Хэммонд снял очко с Илие, и счёт стал 3:1 в пользу американца.

Разгорячённая коктейлями публика почувствовала, что матч может скоро закончиться и веселье прервётся в самом разгаре. «Два – один! Два – один!» – послышались выкрики с трибун, и уже через несколько секунд требование вернуть счёт до снятия очка с Настасе скандировал уже весь стадион. Илие почувствовал поддержку болельщиков и стал поднимать руки, требуя добавить ещё огня. Хэммонд был опытным и принципиальным судьёй и не поддался на провокацию. Фрэнк присудил Противному поражение, после чего началось настоящее безумие.

Сошедшие с ума фанаты свистели, угрожали судье расправой и закидали его вышку банками из-под пива, объедками и прочим хламом. Некоторые особо разъярённые болельщики попытались прорваться на корт, но охранники предотвратили самосуд. «За 48 лет в теннисе я никогда не видел ничего подобного, – признался после встречи директор турнира Билл Талберт. – В вип-ложе дрались двое мужчин, а потом к ним присоединились и их жёны».

Слёзы судьи, поражение Настасе, совместный ужин Илие и Джона

На корт выскочил супервайзер Майк Бланшар и через микрофон предупредил толпу, что матч будет приостановлен и возобновится на следующий день. Это только ухудшило ситуацию – пришлось даже вызывать полицию. Спустя 20 минут безумия ситуация успокоилась благодаря решению Бланшара отстранить Хэммонда от матча и самому обслуживать встречу со счёта 2:1. Настасе чувствовал себя победителем, но это ему не помогло – Макинрой выиграл сет со счётом 6:2, а спустя пару дней взял и трофей US Open.

«Самое неприятное в этой ситуации то, как обошлись с Хэммондом, – сокрушается журналист и историк Стив Флинк. – Он всего лишь хотел обеспечить соблюдение правил, а стал громоотводом. Та ночь опорочила его безупречную репутацию». После матча Талберт нашел судью плачущим в туалетной комнате и принёс уже ни на что не влиявшие извинения: «Прости, но я не нашёл другого решения. Я опасался, что ситуация выйдет из-под контроля и будут жертвы».

История того бурного вечера закончилась неожиданно. Макинрой отправился в раздевалку с мыслями как следует врезать Настасе, и спустя полчаса Илие уже стоял у двери комнаты его отеля. «Он издевался не только надо мной и зрителями – он обманул спорт, – не отпускало американца. – Но потом я увидел улыбающегося румына в компании красивой девушки, он подмигнул мне и сказал: «МакАрони – так он меня называл – приглашаю тебя на ужин. Всё, что происходит на корте, там и остаётся. Согласен?»

Джон мгновенно остыл и задумался. Желание свернуть этому парню шею пропало – американец выкинул дурные мысли из головы и до утра веселился в душевной компании, словно ничего не случилось. В ту ночь все остались довольны, кроме судьи Хэммонда. Вот таким выдался самый безумный матч в истории US Open.