Теннис, ненависть к игре, депрессия Ника Кирьоса: истерика Рублёва, страдания Джоковича, правильное решение Бьорна Борга

Современный спорт испепеляет психологически. Депрессия накрывала даже Джоковича.

Финалист Уимблдона-2022 Ник Кирьос пропустил почти весь последний сезон из-за операций на левом колене и правом запястье. Восстановление идёт медленно – скандальный теннисист совершенно точно пропустит домашний Australian Open — 2024 и в лучшем случае вернётся весной. Конец года он проводит в Лос-Анджелесе, где комментировал Итоговый турнир для The Tennis Channel, снимает подкаст Good Trouble с другими спортсменами (Наоми Осакой, Фрэнсисом Тиафо, Майком Тайсоном, знаменитым шеф-поваром Гордоном Рамзи и другими звёздами), гуляет по набережной в Санта-Монике и посещает матчи любимого «Лос-Анджелес Лейкерс». Про теннис он даже не вспоминает. Хотя бы по той причине, что это причиняет ему боль – как физическую, так и моральную.

«Если бы всё зависело от меня… Я больше не хочу играть, честно говоря. По сути, мне приходится заставлять себя заниматься этим. Я ещё столько всего могу дать теннису, но очень устал. Мне всего 28 лет, а уже пришлось перенести три операции. Я всегда хотел иметь семью и жить без боли. Но сейчас мне больно ходить, когда я встаю. И даже если бы я победил на Уимблдоне, люди бы сказали: «А теперь сделай это снова». Это как крысиные бега. Когда уже хватит?» – излил душу Ник в подкасте ON Purpose.

Вспоминаем других теннисистов, которым теннис в определённый период карьеры стал противен – от завершившего карьеру в 26 лет Бьорна Борга до подсевшего на наркотики Андре Агасси.

В детстве Кирьос плакал, когда родители заставляли его заниматься теннисом

Детям в группе подготовки тренеры часто говорят: «Давай работай усерднее, а то пойдёшь на завод гайки крутить». Перспектива так себе, конечно, но и в профессиональном спорте есть ряд минусов, главный из которых – выгорание. Особенно если занимаешься делом, которое тебе навязали. В юном возрасте Кирьос имел проблемы с лишним весом, и родители давили на него, чтобы он занялся каким-то видом спорта. «Помню, мама потащила меня на местный теннисный корт. Я проплакал весь день. Я это ненавидел, не хотел там находиться. Но потом у меня начало что-то получаться, и родители вложили всё в спорт. Они жертвовали собой. И теперь на мне лежит ответственность помочь семье выбраться на другой уровень жизни», – несёт свой крест главный теннисный провокатор современности.

Близкие Ника рассказывают, что в жизни он совсем другой – чуткий, ранимый, умеющий слушать и сопереживать человек. Его выходки на поле стали результатом огромного давления извне и внутренних противоречий, из-за которых в 2019 году его накрыла сильнейшая депрессия. Он мог без причины на тренировке и в быту ударить себя чем-то, срывался на друзей и с трудом справлялся с регулярными обсессиями. Однажды он вышел на балкон с желанием броситься вниз и прекратить мучения. «Я потерял любовь, потерял искру», – давило в груди у теннисиста.

Ник признаётся, что если и вернётся на высокий уровень, то не представляет себе, как сможет провести хотя бы два подряд насыщенных сезона с 10 месяцами турниров. Для него это слишком большое напряжение, которое может нарушить найденный хрупкий баланс. Поэтому уже сейчас он планирует связать будущее с медиа – учится у четырёхкратного обладателя одиночных «Шлемов» и бывшей первой ракетки мира Джима Курье, сделавшего карьеру на ТВ. Австралиец находится в постоянном поиске, и пока что ему доставляет удовольствие сам процесс.

Ник далеко не первый игрок, столкнувшийся с сильным выгоранием и честно признавшийся в ненависти к теннису. В похожей ситуации несколько раз в карьере оказывался и легендарный Андре Агасси. В 2009 году победитель восьми турниров «Большого шлема» и олимпийский чемпион выпустил нашумевшую автобиографию «Open» – в ней он признался в тяжелейшей депрессии и приёме наркотиков. «Я играл в теннис, чтобы зарабатывать на жизнь, хотя я ненавижу этот вид спорта. Ненавидел так сильно, что и представить нельзя. Мне было 13 лет, когда мой папа, боксёр родом из Ирана, отправил меня в теннисную академию. И с тех пор я ничего не видел, кроме мячей и ракеток. Помню, сидел в своём номере в немецком отеле после поражения, смотрел в окно и думал о том, сколько людей, которых я вижу через окно, сами выбирали путь в жизни», – горевал Андре.

Отец Елены Докич называл её «неблагодарной шлюхой», Сафин и Шарапова пытаются забыть теннис

Болельщикам может показаться странным и нелогичным осознанный отказ игрока от массового обожания, романтических путешествий по миру, денег, спонсоров и других прелестей роскошной жизни. «В какой-то момент это становится больше чем просто работой, это захватывает всю вашу жизнь, – констатирует бывший британский теннисист, а ныне комментатор Барри Коуэн. – Почти круглый год всё вращается вокруг тенниса, он проникает в самую глубину вашего сознания. Это основная причина выгорания среди теннисистов старше 20 лет».

Неудивительно, что Мария Шарапова недавно призналась, что если она кого-то пригласит к себе домой, то гость не догадается о её богатом теннисном прошлом – на видном месте нет кубков и призов. Всё для того, чтобы ничего не мешало двигаться вперёд. У Марата Сафина такая же история. «Я не хочу ни тренировать, ни комментировать и вообще как-то связываться с теннисом. Мне нравится иногда поиграть, чтобы оставаться в форме, вот и всё. Даже особо не слежу за теннисом сейчас и не смотрю матчи по телевизору. Потерял интерес», – цитирует Сафина Tennismash.

Для любого теннисиста активная фаза карьеры является не просто этапом – это величайшее самопожертвование и преодоление. Хуже всего, когда успех приходит в очень юном возрасте и ещё несозревшие личности становятся заложниками в руках алчных родителей. Хорватка Мирьяна Лучич выиграла мэйджор в 15 лет в паре с Мартиной Хингис, но мало кто знал о том, что после каждого поражения девушку избивал отец.

«Мне было лет восемь, когда после поражения от сестры папа разбил мне нос в кровь, а потом, как ни в чём не бывало, сказал, что я могу идти и купить себе мороженое», – колотило Мирьяну, у которой из-за постоянного стресса ухудшилось зрение. Похожие случаи происходили в жизни Дженнифер Каприати – ранняя слава и давление отца привели к употреблению наркотиков и краже в магазине. Папа австралийской теннисистки Елены Докич поколачивал её и называл «неблагодарной шлюхой».

В теннисе психологическая нагрузка возрастает, потому что это индивидуальный вид спорта и в любом турнире победитель может быть только один. Но существует и другая сторона медали, когда депрессия накатывает не только после поражений, но и после побед. Новак Джокович признавался, что, после того как в 2016 году, наконец, собрал «Карьерный шлем», потерял мотивацию и впал в депрессию. Развеять тёмные мысли помогла жена Елена. Если накрыло даже жизнерадостного Ноле, то что говорить про флегматичную Наоми Осаку. «Однажды я проснулась перед одним из матчей и задумалась: в чëм смысл моей жизни? Я сидела и думала об этом, а потом мне нужно было идти на матч. Я играла и плакала, но в итоге выиграла. Внутри я надеялась, что проиграю и мне больше не придётся там находиться», – срывало крышу японке.

Не нужно бояться прощания с теннисом, Барти ушла в 25 лет, Борг — в 26

Сегодня чаще других о ненависти к теннису заявляет Александр Бублик. «Ненавижу теннис всем сердцем. Если честно, я вообще не вижу ничего позитивного в том, чтобы быть теннисистом. Играю исключительно ради денег. Если бы здесь не платили достойно, то я бы давно занялся чем-то другим. Пока я заработал недостаточно. В противном случае уже завершил бы карьеру. Конечно, я ещё не достиг уровня моего друга Бернарда Томича, но я не так уж далеко. Конечно, после завершения карьеры я продолжу играть в теннис. Я даже умру во время игры в теннис. Но профессионально играть каждый день с новыми соперниками – это тяжело», – признавался Саша в интервью L'Equipe.

Томича представитель Казахстана вспомнил неспроста. Несколько лет назад именно австралиец чаще всех обесценивал всё, что связано с теннисом. «Трофеи и хорошие выступления для меня больше ничего не значат. Мне наплевать, выйду я в четвёртый круг US Open или проиграю в первом круге. Мне всё равно. Я буду играть ещё 10 лет и тогда после завершения карьеры смогу вообще не работать», – рассказал о главной мотивации в жизни Бернард. Сегодня соотечественнику Кирьоса 31 год, он барахтается в третьей сотне рейтинга, в основном выступая на «челленджерах».

Во время Итогового турнира — 2023 в «любви» к теннису признался и Андрей Рублёв: «Я не хочу в него играть. Ненавижу этот теннис!» Андрей иронично называет себя дураком, но в то же время констатирует, что такая реакция – следствие патологического неумения проигрывать даже рядовой розыгрыш. В прошлом сезоне Рублёв провёл лучший сезон в карьере, выиграв 56 поединков, но всё равно остался недоволен. На сколько лет ещё хватит Рублёва при таком подходе? Похожие проблемы сегодня испытывает и ровесница Андрея Даша Касаткина, назвавшая теннис «худшим спортом в мире».

Как известно, самый верный путь преодолеть ситуацию, которую не можешь изменить – поменять отношение к ней. Или же и вовсе сменить род деятельности. Эшли Барти ушла из большого тенниса в 25 лет в статусе первой ракетки мира, заявив, что ей «больше нравится гольф». Вот так просто на пике славы и без малейших сожалений. В 23 года тур покинула Ким Клейстерс (правда, потом два раза возвращалась), в те же 25 – Жюстин Энен, в 26 лет из-за того же выгорания с теннисом попрощался великий Бьорн Борг. Все они сохранили ментальное здоровье и реализовались в других сферах жизни. Так что ни Кирьосу, ни другим «ненавистникам тенниса» не нужно бояться расставания с ним. Быть честным с самим собой и с любимой игрой – важная составляющая решения проблемы.