Турнир в Мадриде 2025: Даниил Медведев о победе за час, мадридском грунте, помощи Новака Джоковича, фильме про теннис, Накашиме

После первого матча в столице Испании чемпион ТБШ рассказал о местном грунте, документалке про теннис и о помощи Новака.

Даниил Медведев лишь в воскресенье принял старт на «Мастерсе» в Мадриде и довольно уверенно обыграл аргентинца Хуан-Мануэля Серундоло — 6:2, 6:2. Россиянин остался единственным чемпионом турнира «Большого шлема» в сетке нынешнего розыгрыша. Неудивительно, что к успеху Даниила было особое внимание. С ним пообщались представители зарубежных СМИ, ну а затем лучший наш теннисист по LIVE-рейтингу ATP поговорил и с российскими журналистами, среди которых был и корреспондент «Чемпионата».

А вначале приводим слова Даниила Медведева на корте сразу после победы:

— Вы хорошо начали и играли всё лучше и лучше. Как вы себя чувствовали на корте? — Да, я чувствовал себя хорошо на тренировке здесь, но тренировка — это не то же самое, что матч. Корты, тренировочные корты обычно немного отличаются от центрального. Так что, конечно, немного нервничаю, потому что мне кажется, у нас, теннисистов, есть небольшое суеверие, что чем хуже вы играете перед турниром, тем лучше вы иногда играете на нём, и чем лучше вы играете перед турниром, тем хуже может быть в матчах. Но я преодолел это суеверие, как мне кажется, четыре года назад, поэтому просто с нетерпением ждал возможности попробовать реализовать игру, которую я демонстрировал на тренировке, и я полностью доволен собой.

— Это ваш первый матч на турнире, на центральном корте в этом году, как вы оценили условия и как вы можете извлечь из них максимум пользы? — Да, я видел, как многие игроки поскальзывались и говорили, что стало более скользко, чем обычно. Я всегда чувствовал, что Мадрид очень сухой, как будто у меня кровь из-под ногтей, потому что было очень сухо. Поэтому я чувствовал себя лучше, чем обычно. Я помню поединок с Шевченко. Я выиграл хороший матч, но не мог двигаться. Сейчас я двигался довольно хорошо, так что я чувствую себя отлично. Если другие игроки немного скользят, это хорошо для меня. Я постараюсь сделать всё возможное для себя.

— Несколько игроков вылетели из турнира ещё до того, как вы начали играть. Вы следили за этим с каким-либо интересом? — О, да. Когда я на турнире, я много смотрю теннис, а когда обычно проигрываю, я как бы забываю об этом и просто проверяю счёт. Сейчас я смотрел много тенниса и чувствую, что в некотором смысле уровень, возможно, ближе, чем был раньше, потому что так, глядя по рейтингу, вы знаете некоторых парней, я не буду называть имена, но парней топ-50, но вы знаете, что как только вы видите его и, скажем, кого-то из топ-5, вы знаете, что это может быть интересно, потому что парень не может хорошо сыграть весь турнир, однако один матч он может сыграть потрясающе.

— Расскажите нам, насколько хорошо было выступление на этом грунтовом корте, на русском языке, пожалуйста. — Да, я очень хорошо тренировался перед турниром, и задача была войти в матч точно так же, поэтому рад, что, скажем так, не зажало, смог играть в свой теннис, атаковать, забивать, идти к сетке, подавать. Всё было супер, и постараюсь продолжать так же в следующих матчах.

А затем на пресс-конференции Даниил Медведев ответил на вопросы журналистов.

— Это ваша первая победа на этой неделе в Мадриде. Как ощущения? Что стало ключом для победы? — Да, я хорошо готовился к матчу, но, конечно, матч и тренировки — это разные вещи. Так что я немного нервничал, пытаясь показать ту же игру, что и на тренировках. Мне это удалось, я играл агрессивно, я играл хорошо, и я доволен своим уровнем игры сегодня. С нетерпением жду следующий матч.

— Насколько тяжело ждать свой первый матч до воскресенья? — Для меня это не было тяжело. Конечно, немного повезло, что получилось просто так пройти в следующий раунд. Наверное, некоторые игроки предпочли бы всё-таки сыграть, чтобы войти в ритм, но, знаете, Ласло (Джере. — Прим. «Чемпионата») — тяжёлый соперник, так что, к сожалению для него, всё так неудачно сложилось. Мне бы хотелось с ним сыграть, но раз так случилось, то ты понимаешь, что тебе надо сыграть на один матч меньше, чтобы выиграть турнир. Я продолжил тренироваться даже в день того поединка, потому что он снялся где-то за два часа до начала, так что я пошёл на тренировочный корт, чтобы продолжить готовиться к турниру. Это не ощущалось чем-то странным, так что я рад, что смог хорошо сыграть сегодня.

— Несколько лет назад, когда вы проиграли Алькарасу в Индиан-Уэллсе, вы сказали, что все стали делать против вас укороченные. Каково это, когда вы понимаете, что другие игроки думают, что придумали тактику против вас? Насколько важны в игре укороченные и как им противостоять? — Я думаю, укороченные очень важны. Я тоже их использую иногда. Я определённо не лучший в туре в этом плане, но иногда их использую. Для меня это зависит от того, как вы попадаете по мячу. Это может быть способность с рождения, либо тренируете это в детстве, я не знаю. Я играл против Беллуччи в этом году и уступил ему, я тренировался с ним вчера, потому что он левша. Музетти и Алькарас похожие в этом плане. Они могут сделать укороченный с тех мячей, с которых, по идее, не должны. Поэтому они самые опасные, ведь ты не ожидаешь такой удар, а у них всё равно получается хорошо. Мы с Кареном, конечно, можем сделать несколько хороших укороченных, но мы бы не смогли это сделать с длинного мяча или если он сильно закручен, получился бы подарок для смэша сопернику. Я помню, что, когда Карлос так сделал, кто-то ещё стал так делать. Однако для этого вам нужно хорошо действовать руками, иначе будет лёгкий виннер для соперника. Так что укороченные — это хорошая стратегия, но с ними примерно, как с ударами с лёта — ты чувствуешь себя здорово, если у тебя получается хороший удар, однако если этот компонент игры у тебя слабый, то, конечно, нужно искать баланс и не идти к сетке после каждой подачи.

— В прошлом мы много раз видели, что, например, Роджер Федерер приглашал молодого и перспективного игрока тренироваться с ним, и это выглядело, как более опытные игроки были своего рода скаутами. Вам было интересно, например, потренироваться с Фонсекой, раз вы ещё не играли друг против друга? Подобное ещё происходит в теннисе или уже нет? Потому что в эпоху Роджера и Рафы это происходило довольно часто. — Сложно сказать. Я точно не делаю это специально. Я тренировался с Жоао, когда он был спаррингом на Итоговом в Турине, и у него уже тогда были сумасшедшие удары. Он очень сильно бил по мячу, и ребята из топ-8, которые были, там говорили: «Вау, он будет крутым», и он стал сейчас крутым. А вообще, нет, я не тренируюсь с молодыми специально. Я стараюсь смотреть по ходу поединка, потому что даже трёхсетовый матч длинный, так что у вас достаточно времени чтобы понять, промахнётся он следующим ударом или нет. На тренировках, мне кажется, против Жоао играть невозможно, потому что он просто бьёт в полную силу. Иногда он попадает, иногда – нет, но я уверен, что в поединке он так делать не будет. Во время матчей все немного нервничают и бьют по мячу не так сильно. Так что я не делаю это специально, но иногда на тренировке или в Монте-Карло мы играем с подающими надежды игроками.

— Ваш следующий соперник – Накашима. Вы играли в Индиан-Уэллсе-2023. Что скажете о нём? Какие его сильные стороны? — Да, это было давно на турнире в Индиан-Уэллсе, там покрытие, наверное, раза в два медленнее, чем здесь, так что это другая история. Но он улучшил свою игру, я бы сказал, что со второй половины прошлого года он играл очень хорошо. На мой взгляд, у него хорошая подача. Я с ним не тренировался и давно не играл против него, так что это будет интересно. Надеюсь, я смогу играть так же, как и сегодня, и тогда меня сложно будет одолеть.

— Каждый год по Формуле-1 и гольфу выходят документальные фильмы о событиях года. Карлоса Алькараса тоже будут снимать на этой неделе для документалки про теннисистов. Знаю, что вам не понравился «Брейк-пойнт», когда он вышел в первый раз. Но как бы вы отнеслись сейчас к тому, что за вами будут целую неделю ходить и снимать ваше теннисное закулисье? — Ну, я видел, как снимают Карлоса, и, знаете, это не для меня. Камеры повсюду, за вами весь день ходят. Когда я на корте, я стараюсь подписывать много автографов, или даже в официальном отеле или на каникулах. Это нормально. Я подписываю, я делаю фото. Но когда у меня ужин или я с семьёй, то нет. Я могу, если, например, меня попросят фото во время ужина, сказать: «Нет, не сейчас, можно после ужина». Так что я могу быть довольно грубым из-за своего личного пространства. Если я разрешу снимать себя для документалки, я сойду с ума, потому что, если ты разрешишь им, они захотят большего — снимать жену, дочерей, задавать им вопросы, задавать мне вопросы про мою личную жизнь. Я помню что Джек Харлоу в интервью говорил, что люди вокруг тебя, которые не твои друзья, а фанаты и все остальные, хотят знать про тебя всё-всё. Хотят знать, с кем ты встречаешься, что любишь есть, даже сколько ты принимаешь душ — пять или 15 минут. Вам нужно что-то сохранить для себя, иначе они заберут у тебя всю жизнь. Для меня это та причина, по которой я не хочу сниматься в документалке, но никогда не говори «никогда».

— Мне кажется, за последние, скажем, 25 лет одно из главных развитий мужского тенниса – это то, что вы делаете, когда бежите за мячом, эти растяжки возле угла корта. Насколько важно сохранять качество, даже когда вы полностью растянулись? И не кажется ли вам, что сейчас грань между обороной и атакой размылась, потому что есть ощущение, что уже все могут атаковать с любой точки корта? — Да, мне кажется, что сейчас много физической практики, теннис, ракетки, мячи, но почти все уже умеют обороняться. Вы видели Райлли Опелку? Он бегает, может, похуже, чем я или Карлос, но он всё равно очень хорошо обороняется. Он может бегать, играть долгие розыгрыши и всё такое. А лет 10 назад парни моего роста не умели играть долгие розыгрыши вообще. Они играли только на подачах и ударах с лёта. Так что я думаю, что просто игра развивается. Такое и в футболе. Ты смотришь игру из 80-х, много красивых голов, но в защите ты замечаешь: «Вау, да они вообще не двигаются». А сейчас все бегают туда-сюда все 90 минут игры. Интенсивность очень возросла. И так – в каждом виде спорта. Так что да, уже очень много игроков могут хорошо обороняться и атаковать с разных позиций, поэтому в игре теперь гораздо более важна физика, и, как мне кажется, поэтому сейчас силы более равны.

— Вы видели видео, как Виктор Вембаньяма играет в футбол? — Да, я видел, и это довольно забавно. У меня были мысли, типа: «Если бы он был профессионалом, как ему вообще можно было бы мешать на угловых?» Было бы забавно это увидеть.

— Каков ваш настрой на этот грунтовый сезон? Обычно вы приезжаете сюда и уже чувствуете, что у вас так много очков на хардовых кортах. Сейчас у вас уже был желаемый вами хардовый сезон. Какой у вас настрой на этот отрезок? — Я чувствую себя всё лучше и лучше на грунте. Так что настрой — попытаться действительно сделать что-то большое. Может быть, вы знаете, я не ошибусь. Так что теперь я гораздо увереннее в себе. У меня было несколько топовых побед, даже если мы возьмём Монте-Карло. Я победил двух действительно хороших парней на грунте и был очень разочарован, проиграв очень легко Алексу [де Минору], но он сыграл отличный матч. Хорошо, когда можно сравнить. В следующий раз, если я буду играть с ним или с кем-то, кто играет на таком уровне на грунте, мне нужно действительно выступить намного лучше, и это то, что я пытаюсь сделать здесь, в Мадриде. Так что никаких реальных целей в плане очков или чего-то ещё. Однако я хочу попытаться сыграть в свой лучший теннис. И хоть я сейчас на грунте, я могу играть почти так же, как на хардовом корте.

После общения с представителями иностранных СМИ Даниил Медведев ответил и на вопросы российских журналистов, в том числе и корреспондента «Чемпионата».

— Даниил, что было важным в матче? Показалось, что вы с хорошим настроением вышли на корт. Как себя настраивали? И что сыграло главную роль в победе? — Да, я очень хорошо здесь тренировался. Но матчи и тренировки — это, понятное дело, разные вещи. Разная атмосфера, разные даже корты — центральный, на котором я сегодня играл. Поэтому я рад, что у меня получилось то, что я делал на тренировках — привнести в матч что-то новое, агрессивно играть, хорошо подавать, давить на соперника. Он ещё как раз применяет такой защитный стиль. То есть я и к сетке где-то выходил, где-то укорачивал хорошо, то есть всё, что хотел показать — получилось. Ну и когда у меня это получается, я в принципе топ-игрок и часто выигрываю, поэтому надеюсь, что буду продолжать или ещё лучше, или хотя бы так же.

— Победа быстрая и в этом смысле лёгкая в плане нагрузки. Это не очень в вашем стиле. Обычно первый круг — это два часика минимум, а то и три. Как это повлияет дальше на развитие турнира? Может быть, какие-то дополнительные тренировки, чтобы больше прибиться к кортам и так далее? — Нет, я здесь заранее в этом году решил приехать, ещё получил пропуск первого круга, поэтому я уже много тут тренировался. Так что в этом плане ничего не поменяется. Я всегда говорю, что всё равно лучше побеждать легко. Это может спасти где-то в поздних раундах, даже от каких-то болей. С другой стороны, мы всё это видим: допустим, Саша [Зверев] играл три часа, но он выйдет на следующий матч, и, скорее всего, всё будет нормально. Но в идеале, понятное дело, за час всегда приятнее выигрывать и легче для тела, поэтому в этом плане какой-то огромной разницы нет. Но, по крайней мере, ничего не болит, тьфу-тьфу-тьфу, завтра потренируюсь и буду готов к следующему матчу.

— Так получилось, что в сетке к этому моменту вы остались единственным чемпионом ТБШ. Все остальные уже проиграли. Что это вам даёт — больше свободы, ответственности, давления? — Нет, если честно, уже столько подобных турниров в своей жизни сыграл. Если ты хочешь выиграть турнир, надо побеждать всех. И иногда бывает так, что ты играешь с Новаком в финале, когда он в своём прайме или не прайме, но выигрывает много турниров. Иногда ты играешь с Рафой, иногда, может, с кем-то другим. И если говорить, скажем так, про предматчевые расклады, то, может, это как бы что-то меняет, но всё равно это матч за матчем. Каждый матч нужно играть хорошо. Часто ты можешь проиграть людям, которых нет в 150, а можешь проиграть первому в мире. Поэтому сетка, наверное, действительно, может, чуть больше открыта, чем когда-то на других турнирах. Но каждый матч имеет значение, и нужно просто играть хорошо, и тогда будут шансы победить.

— Показалось, что просто всё у вас получалось, всё было кайфово. Насколько у вас было такое ощущение внутри? — Если честно, во время матча тяжело сказать, потому что ты сконцентрирован. Да, я чувствовал, что действительно он круто играет. Был один момент во втором сете, у него был брейк-пойнт, чтобы вернуться и сделать счёт 3:3, но это нормально — на грунте так бывает. То есть была полная концентрация, и, может быть, в предпоследнем гейме, когда был двойной брейк-пойнт, я ещё там пару хороших розыгрышей провёл, там уже, может, вот немножко было это состояние, что действительно я провёл крутой матч. А так, это больше после матча, уже когда зашёл в раздевалку, начинаешь вспоминать матч, и такой — да, действительно был крутой матч. Поэтому ещё раз надеюсь, что буду также продолжать агрессивно хорошо играть, и тогда будет много кайфа.

— Вы упомянули Новака Джоковича, он как раз говорил, что, учитывая ваши хорошие отношения, если или когда он завершит карьеру, то он готов стать вашим помощником, наставником, ментором. Как вы к этому относитесь? Как вы с ним поддерживаете дружеские отношения? — Я думаю, что Новак всегда помогал молодым игрокам. Я не думаю, что я один, которому он готов помочь. Я слышал в Австралии, что Саша, вроде сказал, что Новак ему пообещал год с ним работать после карьеры, быть его тренером (смеётся). Я думаю, что не факт, что он готов быть тренером, а скорее давать свои советы и делиться опытом со своими друзьями, кто ему ближе в туре. Поэтому, если будет такая возможность, то я буду этому рад. Но, конечно, ни в коем случае это не будет во время его карьеры, потому что это может поставить нас в неправильное положение. Может, ему будет неудобно отказать, но он же не будет свои секреты раскрывать. Поэтому, если завершит свою карьеру, посмотрим, о чём можно будет с ним поговорить.

Уходя из конференц-зала, Даниил пошутил в мою сторону: «Лет через пять» и засмеялся.