Капитан «Химок» Дмитрий Тихий – о дебюте в РПЛ, Кубке России, Дзюбе, Аленичеве, Черевченко и просмотрах в ЦСКА
В ЦСКА Тихого дважды завернули, а до «Зенита» он не доехал.
У Дмитрия Тихого необычная и очень непростая судьба. Он дважды приходил в клубы Премьер-Лиги, а сыграл в ней только с третьим. К 28 годам защитник досконально изучил русское футбольное «подземелье», пережил тяжёлую травму и полное безденежье – поэтому очень ценит то, что имеет сейчас. С капитаном Тихим «Химки» пошумели в ноябре-декабре в РПЛ и в замечательном настроении ушли в отпуск. А Дмитрий и тут соригинальничал: популярным курортам предпочёл бюджетный отечественный Кисловодск.
«Гуляю в горах, пью водичку. Парни в команде смеются: дед, постарел»
— Необычное место, — соглашается Тихий. – В основном футболисты выбирают моря, Мальдивы, Занзибар. А я прошлый отпуск провёл в Карловых Варах – принимал ванны, пил полезную водичку, восстанавливал организм после нагрузок. А так как сейчас Европа закрыта, отправился в Кисловодск. Гуляю в горах, по 20 тысяч шагов туда-обратно, дышу воздухом, прохожу процедуры. Парни в команде смеются: дед, постарел. А я считаю, что для профилактики после сезона это отличная штука. — Преображение «Химок» в конце года было похоже на чудо — пять побед и ничья в шести турах. Сами от себя ожидали такого рывка? — А мы на каждый матч выходим с настроем победить. В нашем случае, считаю, всё сложилось именно так, как и должно было быть. — Этой серии есть рациональное объяснение? — С приходом нового штаба многое в «Химках» изменилось. Команда раскрепостилась психологически. Игорь Геннадьевич постоянно говорит, что играть можно со всеми – у грандов тоже выходят живые люди. У Черевченко в работе преобладает холодное спокойствие, но завести команду, напихать, если нужно, он тоже умеет. С ним парни поверили в свои силы – отсюда и результат: 22 очка в 11 матчах. Неслучайно мы переворачивали игры с ЦСКА или «Локомотивом». Тренеры направляли нас в нужное русло – мы выходили и отыгрывались. — Какая победа в первой части сезона доставила наибольшее удовольствие? — Мне задавали такой вопрос. До «Локомотива» я назвал матч в Ростове, но этот камбэк тоже доставил огромное удовольствие. Понятно – почему. В Ростове долго шла игра на перетяг, на встречных курсах. В первом тайме судья после просмотра видео отменил пенальти, во втором – удалил игрока. До конца матча всё было на тоненького, и только в последние минуты мы забили два гола. — Игра с «Локо» была для Черевченко делом принципа? — Может быть, внутри у Игоря Геннадьевича что-то и было, по его поведению этого совершенно не чувствовалось – как и в случае с Тулой.
«С такими, как Дзюба, соперничать вдвойне приятно»
— 2:7 от «Краснодара» — самое горькое воспоминание года? — Вы знаете, нет. Кубковый матч с «Зенитом» обиднее было проигрывать. При всём уважении к «Краснодару», это была игра за три очка, а с питерцами – за трофей. Для многих ребят это был первый и, возможно, последний финал в жизни. Команда, которая только что была в ФНЛ, имела реальный шанс выйти в еврокубки! Досадно было получить пенальти на последних минутах. — Могли выиграть у чемпиона – или без шансов? — В одной игре всё что угодно может случиться. Понятно, что большую часть времени мы находились у своих ворот, но при этом они за целый тайм не создали ни одного момента. Во втором тайме Илья Лантратов два раза подвыручил команду. А у нас через пару минут после пенальти Данилкин пробил в штангу после стандарта. Забей он – ещё неизвестно, чем бы дело кончилось. Свести матч к ничьей мы уж точно могли. Но получилось так, как получилось.
— С Дзюбой потолкались? — Естественно, я же большую часть времени играл против него. Ребята потом говорили, что сыграл добротно. С классными футболистами соперничать вдвойне приятно. После матча я поблагодарил Артёма за игру. В таких матчах растёшь как футболист, приобретаешь опыт. — Дзюба – шкаф? Тяжело сдвинуть с места? — Непросто. Он очень умело пользуется своими габаритами – хорошо прикрывает мяч корпусом. Это видно не только в РПЛ, но и в еврокубках, играх сборной. Этого у Артёма не отнять.
«Мама возила в ЦСКА и «Торпедо». Во Владивостоке отговаривали: «Куда вы ребёнка везёте? Он физически слабый, у него ничего не получится»
— Вы только в 28 лет добрались до РПЛ. Тяжело из Владивостока пробиться в большой футбол? — Я вообще случайно в футбол попал. С шести до восьми лет каратэ занимался, пока двоюродный брат не взял с собой на тренировку, за компанию. После этого и сам записался в футбольный спецкласс при общеобразовательной школе. До сих пор признателен своему первому тренеру – Дущенко Владимиру Петровичу. А в 2005-06 годах, при губернаторе Дарькине, во Владивостоке создали футбольный интернат по образцу московских, краснодарской академий. Собирали лучших ребят со всего Дальнего Востока и Сибири. Мне тоже повезло туда попасть. Мы там и тренировались, и учились, и жили – всё в одном месте. Из школы я дошёл до главной команды «Луча-Энергии» и в 18 лет подписал первый профессиональный контракт, а в 19 уехал во Владикавказ. — Много земляков-ровесников пробилось в большой футбол? — Из нашего спецкласса никто не играет, а из интерната – Денис Книга, вратарь. Но он не из Владивостока – из деревни в «Луч» приехал. Сейчас где-то во второй лиге («Динамо» Ставрополь. – Прим. «Чемпионата»). — У вас детство было обеспеченным? — Обычная, среднестатистическая семья, как у многих спортсменов. Звёзд с неба не хватали. Отец занимался строительством, мама работала в агентстве недвижимости. Когда мне было 18, папы не стало. О его болезни я узнал на первых взрослых сборах, в Турции. — На просмотры в Москву ездили? — В 2005 году мама возила меня в Москву. Во Владивостоке её отговаривали: «Куда вы ребёнка везёте? Он физически слабый, у него ничего не получится». Но мы всё же поехали. Я пробовал свои силы в ЦСКА и «Торпедо». «Армейцам» не подошёл: мелкий по росту был плюс играл не на своей позиции – в центре поля. Тренер сказал, что таких, как я, и своих хватает. 1992 год в ЦСКА был добротный, много ребят дошло до профессионального уровня. С Петей Теном мы потом пересекались в «Томи». — А с «Торпедо» что? — В «Торпедо» всё было хорошо, кроме одного – жить негде было. Году в 2008-09-м я сделал ещё один заход, и снова, вы не поверите, в ЦСКА. Родители собрали денег и отправили нас с лучшим другом в столицу. Других поездок у меня в детстве не было – только в Москву на просмотры. Поселились где-то в Подмосковье у знакомых. Мама напрямую в школы звонила, просила посмотреть нас. Но – снова мимо. Ездили втайне от тренеров «Луча», но им позвонили и доложили. Отругали нас серьёзно. Тогда же Виктор Анатольевич Лукьянов изменил мне позицию – перевёл из полузащиты в центр обороны. Благодаря этому я по-новому раскрылся и попал в дубль, а ещё через полсезона стали подтягивать в основную команду.
«Из ФНЛ в Премьер-Лигу, к великому Газзаеву. Космос!»
— С «Лучом» налетались по стране? — Конечно, но я тогда другого и не знал. Все эти перелёты воспринимались как норма. Я не понимал нытья: «Ого, сколько к ним лететь». Когда сам поиграл в других городах – уяснил, насколько это тяжело. Отвык. Поэтому второй заход в «Луч» получился очень тяжёлым. — Были в команде аэрофобы? — Сразу на ум приходит Слава Кренделев. Очень боялся летать – насквозь мокрый становился. — Самая большая глушь, куда заносило в первой-второй лигах? — В мой первый год во взрослом футболе «Луч» вылетел из ФНЛ. Тогда зона «Восток» в ПФЛ была не такая проблемная, как сейчас, команд достаточно. Но выезд в Братск я запомнил надолго. Нормальный город, но такой развалюхи-раздевалки я никогда в жизни не видел! Просто грязный, вонючий каменный сарай – реальный ад. Мы шокированы были. Самые ужасные условия на моей памяти. — 0 игр за год во Владикавказе – почему? — История на самом деле простая. Я перешёл в «Аланию» зимой 2013 года, и для меня это был громадный скачок – из ФНЛ в Премьер-Лигу, к великому Газзаеву. Космос! Конечно, я на радостях мчался туда. А поскольку первый сбор пропустил, меня оставили на второй-третий тренироваться без выходных. Наверное, где-то перегрузили, а я никому ничего не сказал. Был полон энтузиазма и желания показать себя Валерию Георгиевичу во всей красе. Он дал понять, что на меня рассчитывает, предоставлял шансы – я играл в стартовом составе. Всё шло отлично, пока я не сломался. — Как? — В двусторонке столкнулся с Дренте. Он не виноват – просто так случилось. Полетели «кресты». Поехал оперироваться в Германию. А пока лечился-восстанавливался, «Алания» развалилась. Или её развалили. Естественно, ничего не заплатили. Я остался без денег и без команды, но с травмой. Очень тяжёлый был период в жизни. По сути на два года выпал из футбола. — Почему так надолго? — Что-то не так сделали. Переделывали. Тяжело восстановление шло. — Не было мысли завязать с футболом? — Ни на секунду! Я мечтал играть. Футбол – это моё хобби, моя жизнь, моё всё. Я не имел права его бросить. Даже сидя без команды и без денег, я знал, что всё равно вернусь и буду играть. — Операцию хотя бы «Алания» оплатила? — Её делали в долг, который так и не погасили. Клуб закрылся и никому ничего не отдал. — Хоть одну зарплату получили? — Первые два-три месяца платили, а потом всё. Когда начались задержки, деньги на премиальные ещё находили, но я-то не играл и, соответственно, ничего не получал. — На что же жили? — Помогали семья, друзья. В сложный момент некоторые люди открылись с неожиданной стороны. — Лунёв в аналогичной ситуации набрал кредитов, угрозы коллекторов выслушивал. — Я назанимал денег у знакомых и очень-очень долго отдавал. Мне нужно было находиться в Москве, проходить реабилитацию. Естественно, за всё надо было платить. А ещё – кушать, каким-то образом передвигаться по городу, не пешком же ходить. Иногда денег не было даже на метро – 26 рублей, как сейчас помню. Я-то одалживал, когда клуб ещё существовал. Думал, заплатят – рассчитаюсь. Зарплата была хорошая, поэтому более-менее спокойно брал в долг. И тут «Алания» закрывается. Я понимаю, что мне нужно платить за восстановление и отдавать деньги людям, а денег этих нет и в обозримом будущем не предвидится. По всем фронтам должен. Долго выкручивался.
«Дренте – кайфарик: кепки, шаровары, цепи, серьги, рэп…»
— В «Алании» вы ненадолго пересеклись с Дренте. Отвязный тип? — Про таких говорят – кайфарик. Все эти африканские движения, походка, кепки, шаровары, цепи, серьги, рэп… Но и футбольный мастер он, конечно, большой. Человек отыграл два сезона в мадридском «Реале», и было видно – почему. Тот класс, который у него есть, – это другой уровень. — Не было ощущения, что приехал срубить деньжат по-лёгкому? — Меня же не было в чемпионате рядом с ним – занимался лечением. Сказать, что он на сборах ленился, не могу. Старался. В чемпионате потом хет-трик сделал. Всем бы так «отбывать номер»!
— Когда стало понятно, что у «Алании» всё плохо? — Я перешёл туда в феврале, а уже весной перестали платить. Мне остались должны примерно за год. — На квартиру в Москве хватило бы? — По тому курсу, ещё до скачка, на небольшую однушку где-то в спальном районе – вполне. Одно время были какие-то разговоры, что ещё возможно что-то вернуть, ребята собирали бумаги для юристов, но с мёртвой точки ничего так и не сдвинулось. Шансов не было. На клубе никакого имущества не числилось – ничего не взыскать. — Кто сообщил о банкротстве «Алании»? — Я летел с реабилитации. Позвонил Владимир Валерьевич Газзаев: «Дим, всё. Надо искать команду». Я ещё про себя подумал: «Как её искать, когда я в таком состоянии? Кому я травмированный нужен?». Огромное спасибо Павлу Пантелеевичу Гусеву, который в меня поверил и с которым мы за 3,5 года проделали большой путь в Воронеже. Когда меня взяли в «Факел», я максимум трусцой мог бегать по кругу. Но потихоньку восстановился, проявил себя и подписал полноценный контракт. Задачу подняться в ФНЛ мы совместными усилиями выполнили.
«Плохо было так, что думал: все внутренности выплюну…»
— Возвращение на поле тяжело давалось? — Минуте на 20-й наш защитник получил травму, и мне пришлось отбегать сразу полтора тайма после длительной паузы. Плохо было так, что думал: все внутренности выплюну. Тошнило, воротило – ужаснейшее состояние. А самое яркое воспоминание о Воронеже – мой первый дубль на профессиональном уровне, против «Чертаново». Эти два мяча и вывели нас в первый дивизион. Оба после стандартов провёл – ногой и головой. А передачи мне делал нынешний одноклубник Андрей Мурнин. За нас тогда ещё Антон Заболотный забил, который сейчас в «Сочи». В Воронеже вообще очень приличная банда собралась, Кубок ФНЛ взяли. Два сезона в тройке-четвёрке шли и только в конце сдувались. Видно, никому там РПЛ не нужна была. — После Воронежа у вас был камбэк в родной город. — Честно говоря, думал, что после двух сезонов в «Факеле» у меня будут более достойные варианты. Но не дождался. Игорь Кудряшов, на тот момент спортивный директор «Томи», звал в Томск, но я решил на сезон вернуться во Владивосток. Через год мы всё-таки встретились. — В Томске тоже с деньгами туго было? — После «Алании» меня сложно было чем-то удивить или испугать. Три-четыре месяца – это даже не задержки. Бывало и хуже. Старались не обращать на это внимание. Кудряшов без особых условий слепил в Томске приличную команду. Пока все зимой не разбежались, в одном очке от «Тамбова» шли, боролись за выход.
«Аленичев сказал: «Дим, пойми, к тебе никаких претензий. Но тут дело принципа»
— Почему с Аленичевым в Красноярске не сработались? — После Томска разные слухи ходили – даже о «Зените». Хотя, казалось бы, где ФНЛ – и где «Зенит»? Кудряшов говорил, что, возможно, возьмут на просмотр. Всё-таки проявил себя в «Томи» неплохо: даже не играя весной, вошёл в символические сборные чемпионата. — Но? — В «Зените» было много крайних защитников. Мне сказали: если кто-то уйдёт в аренду, могут тебя пригласить. Но я не стал ждать. Очень уж хотелось в Премьер-Лигу, и тут подвернулся вариант с «Енисеем». Мне предложили – я поехал. Сказать, что не сработался с Аленичевым – не могу. Было не так. — Он сказал: «Я тебя не приглашал, поэтому играть не будешь»? — В «Енисее» существовало недопонимание между генеральным директором и главным тренером. А я об этом не знал, вообще. Мне звонил гендир, Рубцов: «Тебя все ждут». Да, возможно, я совершил ошибку. Прежде чем подписывать контракт, нужно было переговорить с Аленичевым. А я поехал в Турцию, не удостоверившись, что тренер меня действительно хочет. Ну как мне было реагировать на звонок генерального? Глаза сразу загорелись: наконец-то Премьер-Лига, мой шанс! Приезжаю на сборы, подписал контракт. Чувствую: что-то не то. — Что имеете в виду? — Кое-что в жизни я уже понимал – всё-таки не мальчик, 25-26 лет. Смотрю, тренеры недовольно косятся в мою сторону. У меня к Дмитрию Анатольевичу вообще никаких вопросов. Он хороший человек и тренер. Наоборот, благодарен ему за то, что прямо, по-мужски сказал: «Дим, пойми, к тебе никаких претензий. Но тут дело принципа». Оказалось, генеральный пригласил меня без его ведома. Аленичеву это не понравилось. А я оказался камнем преткновения. Такая вот история, не совсем про футбол. Я поблагодарил Дмитрия Анатольевича за честность и искренность. Спасибо, что, несмотря на свои проблемы, не оторвался на мне, не зарубил, а давал играть товарищеские матчи. Но после слов тренера я понял, что здесь мне ловить нечего, и желание было только одно – как можно скорее дать дёру оттуда. Разбираться в этой «Санта-Барбаре» мне совершенно не хотелось. Футболистом «Енисея» я пробыл около месяца. До Красноярска даже не доехал.
«Пройди я ещё 50 метров до такси, не встреться мне спортивный директор, и ничего бы не случилось. Повезло!»
— И тут появились «Химки»? — Вы не поверите – это было сумасшествие! Бесплатно меня отпускать никто не хотел. Предложили съездить в аренду в Томск, а потом вернуться. Только я желанием возвращаться не горел – куда, зачем? Мы созвонились с Баскаковым, тренером «Томи». Он заверил, что рассчитывает на меня. И тут на меня вышел селекционер «Химок», Сергей Литвинов. Он убедил руководство совершить полноценный трансфер, за деньги – редчайший случай для ФНЛ в последние годы! — Как это стало возможным? — Без понятия! «Химки» сначала хотели меня взять бесплатно. В «Енисее» ответили: езжай в «Томь». Я собираю чемодан, выхожу из гостиницы, чтобы переехать в другую гостиницу, как вдруг навстречу спортивный директор «Енисея». У меня в голове мелькнула мысль: «Блин, а может, с «Химками» и трансфером что-то получится решить?». Ляпнул без особой надежды: «А давайте спросим у «Химок» о покупке?». Он такой: «Ну давай». Созвонился с селекционером «Химок». Перезванивают через пять минут: «Мы готовы обсудить условия сделки». Пройди я ещё 50 метров до такси, не встреться мне спортивный директор, и ничего бы не случилось. Повезло! И вместо «Томи» я поехал в «Химки», на Кипр. Разумеется, предварительно созвонившись с тренером Шалимовым. — Капитаном команды Талалаев назначил? — Сначала Андрей Викторович назначил, а потом голосовала команда. Парни выразили мне доверие, за что им очень-очень благодарен. Стараюсь его оправдывать. — Когда Талалаев во Владивостоке и Хабаровске поручил давать установку на игру молодым футболистам – удивились? — У каждого тренера свои методы, заморочки. Я не удивился – чего только не встречал в футболе. Он так видит – о’кей, хорошо. Он тренер – ему решать. Главное, чтобы был результат. — Это правда, что Кухарчук прятался от разгорячённого Талалаева в докторской комнате? — Ерунда. Это в интервью каком-то написали – то ли ребята неправильно выразились, то ли журналисты слова переврали. — А как было на самом деле? — После игры Талалаев начал в гневе кричать: «Где Куха?». А Илью массажист в соседней комнате растирал – мышца забилась или что-то в этом роде. Чего ему прятаться? Что он, маленький ребёнок?
— Юран — горяч? — Сергей Николаевич – он такой: всё спокойно, плавно объясняет, но, если что-то не так – будет взрыв. Юран может вспылить так, что мама не горюй. — Когда летом была непонятка с будущим «Химок», сильно нервничали? — Очень нервирующая была обстановка. Не понимали, где мы будем, как. Неопределённость в любой сфере и для любого человека – это сложно. Давит. СМИ каждый день выпуливали новости: то одно, то второе, то третье. А парни же читают. Тяжело было, но справились. Благодарю бога за то, что хотя бы с третьей попытки попал в Премьер-Лигу.
