Теннисистка Дарья Касаткина об угрозах «ставочников», слезах из-за Месси, странных поступках соперниц и четырёх финалах
Российская теннисистка рассказала о странных поступках соперниц и о том, как всплакнула из-за ухода Месси из «Барселоны».
Дарья Касаткина в интервью «Чемпионату» объяснила, почему пропустила Олимпиаду, вспомнила историю с футболистом Владимиром Хубуловым и рассказала об изнанке женского тура.
— Дарья, этот год для вас складывается довольно удачно — вы завоевали титулы в Мельбурне и Санкт-Петербурге, были в финалах в Бирмингеме и Сан-Хосе. Что изменилось в этом году в вашем физическом, психологическом состоянии, в вашей игре — по сравнению с 2019-2020 годами, когда подобных успехов не было? — Ну, 2020 год был вообще очень сложным. Не могу подобрать какой-то ещё пример, потому что год был очень странный для всех, скомканный. Непонятно было вообще, когда мы начнём сезон, как строить подготовку. Но точно 2020 год пошёл мне на пользу, потому что у меня было очень много времени для тренировок и работы как над теннисной и физической частью, так и над психологической. Я очень много внимания и времени этому уделила. И рада тому, какой это даёт результат. Поэтому буду продолжать работать в том же духе.
— На турнире в Сан-Хосе вы дошли уже до четвёртого финала за сезон-2021. Как вы сами оцениваете своё выступление в Калифорнии — это успех для вас или неудача? Чего не хватило для победы над Даниэль Коллинз? — Считаю, что это было хорошее выступление. В любом случае сыграть финал на первом турнире в серии и вообще в принципе сыграть финал на турнире — это весьма хороший результат. Да. Немного не хватило сил в конце матча с Коллинз, потому что на протяжении всего турнира было очень жарко. Я играла сложные матчи. И Коллинз сейчас находится в очень хорошей форме — она выиграла на данный момент, по-моему, 11 матчей подряд, выиграла 2 турнира подряд, поэтому был действительно очень сложный матч, но я рада, что смогла перевернуть ход матча и игру во втором сете. Выдержала очень сложный отрезок матча. Да, не хватило в третьем сете, но я всё равно рада тому, как сложился турнир, и буду дальше работать, чтобы хорошо выступать на следующих турнирах.
— Практически в последний момент вы отказались от участия в Олимпиаде, хотя попадали в состав по рейтингу. Сейчас не жалеете о своём решении? И вообще, что тогда стало основным фактором в вашем решении отказаться от поездки? — Это было, конечно, очень сложное решение, но, посоветовавшись с моей командой, посмотрев, сколько я уже сыграла в этом году и сколько мне ещё предстоит играть — в принципе очень сложный и скомканный календарь, — мы приняли такое решение, что в этот раз для меня будет лучше пропустить Олимпиаду, учитывая, что она в Японии, и сейчас очень сложно ездить в силу того, что пандемия. Сейчас реально путешествовать очень сложно, плюс я не могла никого взять из своей команды. А для меня очень важно, чтобы кто-то был рядом, чтобы я могла даже по ходу турнира работать или над физической подготовкой, или над какими-то своими теннисными вещами. У меня такой возможности не было, и это тоже сыграло свою роль. Но я не жалею о своём решении. Абсолютно. Потому что я сейчас себя хорошо чувствую, мне нужен был отдых после Уимблдона, чтобы подзарядиться на вторую часть сезона батареи, как говорится, и в полной мере подойти готовой к американской серии и потом — к последующему остатку сезона.
— Сейчас весь спортивный мир обсуждает уже другое событие — переход Месси в «ПСЖ». Все знают, что вы болеете за «Барселону» и Месси. Как восприняли эту новость? Что думаете об этом? — Конечно, очень плачевно. Когда смотрела видео с его прощальной пресс-конференции, даже всплакнула, потому что это очень грустно. Я начала болеть за «Барселону», когда Месси играл в «Барселоне». Для меня «Барселона» ассоциируется с Месси и Месси ассоциируется с «Барселоной». Конечно, очень грустно, что всё подошло к концу и это произошло именно так, как произошло. Я считаю, что такой великий игрок, легенда клуба не должен уходить вот так. Поэтому да, это, конечно, очень грустно.
— Будете ли следить за Месси в «ПСЖ», за турнирными успехами этого французского клуба? И за кого будете болеть, если «Барселона» встретится с «ПСЖ»? — Конечно, я буду болеть за «Барселону». Я в первую очередь — болельщик клуба. А Месси — уже мой любимый игрок. Нет, я не буду следить за «ПСЖ». Этот клуб абсолютно мне несимпатичен. Их философия, то, как они ведут свой бизнес, мне не нравится. Может быть, буду отрывочно следить за успехами конкретно Месси, но точно не за самим клубом. «Барселона» для меня всегда на первом месте. Это даже не обсуждается. Это клуб, за который я болею с детства и за который буду болеть всегда.
— Складывается такое ощущение по вашим соцсетям и вообще по поведению на корте, что вы дружелюбный, открытый человек, что у вас хорошие отношения со многими соперницами — Бенчич, Онс Жабер, российскими девушками. Но при этом у вас явный двусторонний негатив с Алёной Остапенко. Как так получилось, что во время каждого вашего матча на корте, образно говоря, летят искры? Есть ли у вас ещё такая соперница в туре, с которой у вас непростые отношения? — Я считаю, что сейчас у нас с ней нет прям какого-то конфликта. Мы сохраняем, так скажем, нейтралитет. Даже не знаю, как так получилось. Изначально, да, у нас несколько лет назад были очень напряжённые отношения, но я не могу сказать, почему так случилось. Просто так бывает, что с какими-то людьми не складываются отношения. Но сейчас как бы я со своей стороны не чувствую каких-то супернегативных эмоций. Я стараюсь, наоборот, не тратить на это свою энергию и относиться ко всем таким вещам абсолютно спокойно.
— А было ли такое, что какие-то теннисистки удивили вас своим благородством и доброжелательностью? И наоборот, часто ли приходится сталкиваться в туре с подлостью, обманом, «подставами»? Были ли какие-то эпизоды, которые вас поразили? — Ну, конечно, были случаи, и когда игроки себя вели неожиданно очень хорошо, и, как вы сказали, благородно. И, конечно же, бывало, когда они вели себя абсолютно ужасно. Конкретных примеров не назову, потому что я их просто не запоминаю, но, конечно же, было несколько раз. Хотя помню один пример — и так как там имена не фигурируют, то я могу рассказать. Как раз на турнире в Монреале мы со Светой Кузнецовой шли вместе в раздевалку. Заходим, Света берёт свои кроссовки, а ей туда налили шампунь. Кто это мог сделать? Абсолютно какой-то детский прикол или месть. Я не знаю. Но это очень странно. Это был один из первых таких ярких моментов, и поскольку это был мой первый год в туре, то я это запомнила очень хорошо. Я тогда, конечно, очень удивилась — странно, вроде взрослые люди, занимаются серьёзным делом, профессиональные спортсмены, но что это вообще было? Шампунь в кроссовках — месть или прикол?
— Нельзя не задать вопрос по теме Хубулова. Со стороны складывается впечатление, что вы к этому отнеслись с чувством юмора. А на самом деле насколько было обидно, больно и, может быть, страшно читать такие вещи в свой адрес со стороны реально существующего человека? — Честно — мне было действительно смешно, потому что достаточно молодой мальчик, профессиональный спортсмен, решает написать тоже профессиональной спортсменке, девочке, такие слова. Я думаю, что как-то это не по-мужски, мне кажется. Так что… Мне не было прям суперобидно. Я понимала, что у человека, значит, что-то не так в жизни происходит, что профессиональный спортсмен — видимо, скорее всего, поставил на другого спортсмена деньги, проиграл их и решил написать что-то плохое. Это очень странно как-то. Я думаю, что у профессиональных спортсменов на это времени и желания нет. Но оказывается, что есть и такие экземпляры.
— Конечно, угрозы, страшный негатив со стороны анонимных пользователей получают почти все игроки. Есть ли какая-то политика в туре по защите теннисистов? Насколько вы чувствуете себя защищённой в этом вопросе? — Нет. У нас никакой абсолютно защиты нет в этом плане. Но я в то же время понимаю, что это сделать очень сложно, потому не знаю, как можно контролировать весь интернет. Конечно, мы понимаем, что в 99% случаев, скорее всего, это люди написали просто со злости — и угрозы, и ещё какие-то плохие вещи. И на этом всё закончится. Но проблема в том, что есть действительно неадекватные люди, которые, возможно, не только напишут… И это на самом деле страшно. Сложно, наверное, как-то с этим бороться. Конечно, хотелось бы, чтобы такого не было. Потому что в любом случае, когда тебе пишут: «Я знаю, где живёт твоя семья, я их всех убью», конечно, это немного страшновато. Как бы хочешь не хочешь, а задумаешься. И, конечно же, эта проблема много раз поднималась, потому что все теннисисты абсолютно, кто хоть раз проигрывал, я думаю, сталкивались с подобными сообщениями. Поэтому да,. наверное, что-то должны делать люди, которые занимаются киберзащитой, чем-то подобным. Потому что я в этом вообще не разбираюсь. Но, наверное, в XXI веке можно найти пути, как ограничить эти сообщения, отправку таких сообщений. Потому что по меньшей мере это очень неприятно и реально иногда обидно, а по большей — кто знает, чем это может в итоге закончиться.
— Давление на игроков со стороны «ставочников» — это одно. А ещё есть давление, связанное с необходимостью общаться с прессой, ходить на какие-то официальные мероприятия, отвечать на вопросы, когда нет желания этого делать. Наоми Осака попыталась оградить себя от этого давления. Многие её поддержали, и не только теннисисты. Для вас её вариант ухода от давления — это нормальное решение? Или это проявление слабости? Вообще, как считаете, должен ли профессиональный спортсмен показывать слабость — зрителям, болельщикам, соперникам? — Не знаю, как себя чувствует Наоми, что у неё в голове, какие она испытывает эмоции, поэтому я не могу вообще даже рассуждать на тему — правильно она сделала или нет. Если ей от этого стало легче, то, наверное, она всё сделала правильно. Могу сказать только про себя. Что даже когда я не хочу, я всё равно общаюсь с прессой. Я считаю, что это важно, потому что пресса и вообще все медиа — это единственный «коннекшн» между нами и болельщиками. Поэтому я думаю, что это очень важно. И ещё важно, чтобы журналисты и все люди из медиапространства были профессионалами.
Потому что иногда действительно появляются такие экземпляры, которые задают вообще не профессиональные вопросы, не подготовившись к интервью. Задают действительно странные вопросы. Иногда неуважительно общаются с тобой, и тогда действительно думаешь: «Зачем я с тобой сейчас разговариваю? Что ты тут вообще делаешь?» Но в целом, если брать медиа как профессиональную сферу, то действительно я считаю, что это очень важно. Потому что, как я уже сказала, это «коннекшн» между спортсменами и болельщиками. А болельщики — это очень важно. Мы уже поняли, что без болельщиков на трибунах играть вообще не прикольно. Так что действительно интерес людей из медиа часто разогревает. Я считаю, что это важно.
— Какую цель вы ставили перед собой в начале этого сезона? Вы её уже добились? — У меня не было какой-то такой цели конкретной на сезон, потому что в 2019-м я поставила себе конкретную цель и даже близко ничего такого не было. Наоборот, я максимально далеко от неё уехала. Поэтому сейчас я стараюсь себе ставить маленькие цели — досягаемые на данный момент. И они не связаны ни с рейтингом, ни с количеством турниров, которые я хочу выиграть. И вообще это не об этом. Это больше специфические моменты по игре, которые я хотела бы улучишь. И, концентрируясь на таких вещах, становится, наоборот, проще.
Конечно, у меня есть свои большие цели, которых я хотела бы достичь, но я их не ставлю на конкретный сезон. Не ставлю себе дедлайн для этих целей. Вот она есть и есть, и я к ней иду. И когда приду, тогда и приду. А так конкретные цели я себе ставлю маленькие и очень понятные. Так на самом деле намного проще работать и вообще играть. Потому что меньше становится вот этих мыслей: «А, блин! Вот я могу или не могу? А получится или не получится? А вот здесь я проиграл, а вот здесь есть шанс, а здесь нет». Поэтому мне легче огородить себя от этих мыслей. Просто работать над конкретными вещами, иметь один большой ориентир и идти к нему. И всё.
