Интервью с Ведраном Чорлукой: уход из «Локо», работа в сборной Хорватии, Смородская, Семин, Рангник, Николич, Кучук
Большое интервью с хорватом спустя полтора года после завершения карьеры.
Ведран Чорлука покинул «Локомотив» по окончании сезона-2020/2021, напоследок выиграв Кубок России и бронзовые медали РПЛ. Хорватский ветеран не просто ушёл из клуба, где провёл девять лет, а завершил карьеру футболиста. Через месяц с небольшим защитник вошёл в тренерский штаб Златко Далича в сборной Хорватии на Евро-2020, а также даже устроился помощником Марко Николича, но проработал на новой должности без малого две недели.
Спустя полтора года после завершения карьеры Чорлука дал «Чемпионату» обстоятельное интервью – если не обо всём, то о многом. Ведран рассказал о взаимоотношениях с тренерами и гендиректорами, вспомнил бывших одноклубников (не всегда добрым словом), раскритиковал работу прошлого руководства «Локо», рассказал о работе в сборной Хорватии и многом другом.
Кстати, Чорлука до сих пор неплохо говорит по-русски. Настолько легко, что разговор сразу пошёл на «ты».
«Дзюба? Грязный, грязный, грязный игрок»
― Почему решил приехать на «Локо» ― «Спартак»? ― У клуба появилась идея пригласить меня на игру, потому что после завершения карьеры я ни разу не был на стадионе. Конечно, я согласился, потому что до этого никто не приглашал. Я девять лет играл в «Локомотиве», всегда приятно приехать на стадион, увидеть старых друзей, болельщиков. Я счастлив, что меня пригласили.
― С болельщиками обсуждал свой приезд? Может, писали в соцсети, что очень тебя ждут. ― Может, кто-то обидится, но я не читаю, что мне пишут в соцсетях. Пару недель назад я был в Дубае на сборах «Локомотива», там встретил нескольких фанатов. Они спросили меня, приеду ли в Москву, потому что хотят вручить мне приз лучшего игрока сезона-2020/2021. Я им сказал, что приеду в Москву. И вот на матче со «Спартаком» мне в перерыве его вручат.
― Ты посещал тренировки команды в Дубае. Приятно видеть тех, с кем играл? ― Конечно! Ещё остались семь-восемь футболистов, кто играл со мной. Было приятно пообщаться. Но было немного странно видеть много новых лиц. Я всех поддержал, пожелал исправить ситуацию, в которой сейчас находится «Локо». Конечно, мне сразу захотелось сыграть с ними в футбол. Но тут же понял, что я уже два года не двигаюсь, а они все быстрее меня раза в два.
― Какие мысли в голове, когда видишь людей, с которыми провёл так много времени? ― Воспоминаний не возникло. Мне скорее было непонятно, как они оказались в нынешней ситуации. Я же знаю качества многих футболистов, много тренировался с ними, играл. Знаю, что они очень талантливые. Не могу принять нынешнее место в таблице. Я спросил их: «Ну что? Мы ситуацию-то изменим? Или всё так и будет продолжаться?» Они пообещали, что во второй части сезона сыграют гораздо лучше.
― В каком игроки «Локомотива» настроении? Ощущают давление? ― В футболе давление есть всегда, но сейчас оно сильнее, чем обычно. Ребята сказали, что Михаил Галактионов – очень серьёзный тренер, что в команде хорошая дисциплина. Надеюсь, мы увидим новый «Локомотив».
― Дзюба поможет в становлении этой команды? ― Да. Когда у тебя есть футболисты, которые прошли через многое, на них давление в этой ситуации будет меньше. Дзюба ― опытный игрок, он возьмёт на себя ответственность. Артём будет решать в играх, молодые будут на него смотреть и тянуться. Дзюба принял эту ситуацию, он будет заряжать ребят. Мне всегда было тяжело играть против него. Надеюсь, остальным защитникам тоже будет непросто.
― Что самое сложное в игре против Дзюбы? ― Грязный, грязный, грязный игрок. (Смеётся.) Он очень хорош, здорово выбирает позицию, у него тяжело отобрать мяч. Защитнику очень важно заранее правильно выбрать позицию, когда мяч ещё не у Дзюбы, чтобы потом у него его забрать. Надеюсь, Артём будет выбирать такие же правильные позиции, как и против меня. Верю, что он поможет «Локомотиву». Дзюба – отличный игрок, который сделал для российского футбола очень много.
― Дзюба ещё любит говорить с центральными защитниками во время матча. ― Да, постоянно. Я тоже с ним временами общался. За девять лет мы очень часто встречались на поле. Но ни разу не ссорились, всё это время между нами был огромный респект.
«Сидел с Модричем в номере, когда Билич позвал в «Локомотив»
― Как у тебя появился вариант с «Локомотивом»? ― Ох, давно это было… Это случилось на чемпионате Европы, где Билич был нашим тренером. Мы сидели в номере с Модричем, ко мне пришёл Славен и сказал: «Чарли, есть один вопрос. Ты знаешь, что я возглавлю «Локомотив». Хочу, чтобы ты пошёл со мной». Для меня это стало неожиданностью, но потом я поговорил с партнёрами, кто-то сказал: «Иди», кто-то сказал: «Зачем?» Но я принял правильное решение.
― Сомнений было много? ― Нет, меня почти не надо было убеждать. Билич ― мой футбольный папа. Я прошёл с ним молодёжку, потом главную сборную. Я верил ему и в него.
― Казалось, что для игрока твоего уровня переход из АПЛ в РПЛ ― шаг назад. ― Каждый может думать, что хочет. Большинство партнёров по сборной не считали это шагом назад. Хотя, если честно говорить, конечно, тогда это был шаг назад, ведь я менял Англию на Россию. Но важно понимать, что в «Тоттенхэме» я тогда не играл, уехал в аренду в «Байер». Немцы хотели, чтобы я остался, но мне тогда там не нравилось: Бундеслига, все очень серьёзные, надо много работать, ха-ха. И я думал, что лучше вернуться в Лондон и попробовать закрепиться в основе. Но потом Билич предложил мне «Локо», и я подумал: «Поиграю в России два года, потом чемпионат мира – и вернусь в Европу». Но мне здесь так понравилось, что остался до конца карьеры. По итогу никогда не назову то решение шагом назад. Я всё равно играл в сборной, на чемпионатах Европы и мира. Да и российская лига была очень высокого уровня, когда я там играл.
― Первые впечатления от Москвы? ― В первый день подумал: «Куда я попал?» Я прилетел в Шереметьево, меня встретил клубный водитель Сан Саныч. На выезде из аэропорта была большая пробка, ничего не двигалось. И тут водитель как погнал по траве, чтобы объехать затор. Я в этот момент задумался: «Боже мой, может, лучше будет, если я не пройду медосмотр». Но потом приехал в Баковку, мне показали условия высочайшего уровня. Когда всё это увидел, то всё-таки прошёл медосмотр (смеётся).
«Смородская выписала самый большой штраф в истории «Локо»
― Ты пришёл в клуб при Смородской, которая известна долгими беседами о футболе. Широков рассказывал, что разговаривал с ней три часа. У тебя было похожее? ― Бывало. Она любила и, думаю, любит футбол. У неё всегда было своё мнение. Иногда я думал: «О чём она говорит? Это же не так». Однако она знала, чего хочет, в открытую доносила свои мысли. Но не было такого, что мне бы прям запало в память. Зато помню, как она выписала мне самый большой штраф в истории «Локомотива».
― За что? ― При Биличе мы обыграли «Рубин» 0:1, и после матча я улетел в Хорватию и никому про это не сказал. Думал, успею вернуться к тренировке, но не успел. И никто не знал, где я. Звонили, искали меня. Потом через день я вернулся, пришёл на занятие, и Ольга Юрьевна начала мне высказывать: «Ты нормальный!? Мы обзвонили все больницы, звонили всем подряд, а ты не отвечаешь!»
― Какой был штраф? ― Лучше не говорить, ха-ха. Но я знаю, что после меня несколько игроков тоже как-то улетели из команды, никому не сказав. Я сразу спросил: «Какой у них штраф?» И Смородская ответила, что меньше, чем у меня, потому что во время моего проступка Билич сказал: «Пусть у него будет самый большой штраф! Зато он это запомнит и больше так никогда не сделает». После этого я действительно так больше не делал, всегда звонил и предупреждал.
― А зачем ты вообще уехал в Хорватию? ― Скучал. Тогда я жил в Москве один. Моя жена ещё была моей девушкой, я поехал к ней, к друзьям. Однако не успел вернуться в Москву вовремя из-за задержки самолёта. Классика! В такие моменты всегда так бывает. Но я ошибся, признал эту ошибку, заплатил штраф. Никаких проблем.
― Илья Абаев рассказывал нам, как Смородская однажды пришла на тренировку вратарей и начала высказывать: «Вы часто пропускаете в левый угол. Почему его не тренируете?» Защитникам так высказывала? ― Вроде нет. Помню собрание после увольнения Билича, мы закончили сезон на девятом месте. Это была кризис-встреча, когда приезжает всё руководство. Смородская сказала: «Почему ты не бьёшь в левый угол? Почему всегда в правый?» Но мне эти вопросы не казались странными, у всех своё видение футбола. Самое важное, что она нам не мешала. Никто из гендиректоров при мне нам не мешал. Нельзя сказать, что из-за них мы играли плохо или хорошо.
― Глушаков, ещё будучи в «Локомотиве» говорил, что ты мог толком не тренироваться всю неделю, а потом всё равно выходил в основе. У тебя с ним конфликтов не было? ― Если бы я прочитал или знал про эти слова, когда мы играли вместе, конфликт бы случился. Но мне в лицо он это не говорил. Если есть проблема со мной, скажи прямо. Однако у кого-то есть яйца, а у кого-то – нет. Странно решать какие-то проблемы через журналистов. Но могу сказать, что тот сезон я точно лучше него отыграл, 100%. Как футболиста я уважаю Глушакова, как человека я его просто не знаю. Денис ― хороший игрок, он принял правильное решение, ушёл в «Спартак», стал чемпионом. Но я спал нормально из-за его ухода из клуба (улыбается).
«На месте уволенного Кучука на базу «Локо» бы не поехал. Кому нужен этот цирк?»
― Ты застал многих тренеров «Локомотива»: Сёмин, Кучук, Черевченко, Билич, Николич, Божович. С кем было наиболее комфортно, а с кем – наименее? ― Я же игрок. Ты можешь не подходить к футболу определённого тренера, но должен выполнять все требования. Мне очень нравилось работать с Кучуком, Сёминым и Николичем. У меня при них было много свободы, это подходило под мой стиль. Многое строилось через защиту, я мог отдавать больше передач между линиями. Хотя Божович тоже давал свободу. У Билича не получилось в «Локо», но в сборной всё было идеально. С Черевченко тоже было комфортно. Ни с одним из них у меня не было конфликтов. Да, со мной временами непросто работать, я всегда выскажу мнение, если считаю, что что-то идёт неправильно. Но все требования я выполнял.
― А по каким вопросам ты мог высказать своё мнение? ― Коуч мог сказать: «Ведран, ты должен был сыграть вот так, занять эту позицию». А я мог ответить: «Я всю жизнь играю так, а сейчас вы хотите, чтобы из-за одной ошибкой всей команды начал играть по-другому. Так не бывает, я так не буду. Если вы этого хотите, значит, Чорлука не должен играть. Я играю в сборной Хорватии, я играл за «Манчестер Сити» и «Тоттенхэм», мои качества известны. Я же не седло, чтобы меня вешать везде». Это не конфликт, я просто объяснял свою позицию.
― Что ты почерпнул как тренер у тех, с кем работал в «Локо»? ― Мне жалко, что не записывал их мысли, упражнения, потому что раньше я говорил сам себе, что никогда не буду тренером. Я многое упустил. Но футбол меняется. Сейчас вижу упражнения на тренировках сборной Хорватии и понимаю, что мы такие и близко не делали. Теперь игроки не привязаны к позициям, все универсальны. Но я хорошо запомнил, как тренеры «Локо» коммуницировали с игроками. Я бы от Палыча это взял как тренер. Сёмин всегда знал, что надо сказать тому или иному футболисту. Подход был индивидуальный. Николич был тактическим фанатиком, Кучук — тоже. Я постараюсь взять лучшее от каждого, но всё равно ты должен быть самим собой. Тяжело кого-то копировать.
― Федун говорил, что от главного тренера успех зависит на 10%. ― Ну он близок к правде. Когда ты покупаешь топ-игроков, конечно, будет полегче (смеётся). Вот в сборной Хорватии нам попроще, мы собираем лучших, которые знают что, как и где. Наша задача следить за атмосферой, организовывать идеальные тренировки и следить за каждой деталью. А водить их за ручку не надо, они играют в «Реале», «Челси», «Интере». Но в клубном футболе, конечно, всё иначе ― 24/7. Сборная ― не отдых, однако у меня есть время на семью, друзей, поэтому мне комфортно в таком графике.
― Ты сказал, что тебе было очень комфортно с Кучуком. В сезоне-2013/2014 «Локомотив» почти стал чемпионом, а потом всё развалилось. Почему? ― Тогда у нас была суперская команда, купили Диарра, Буссуфа, был Н’Дойе. Кучук ― хороший тренер и очень строгий, чего нам тогда и не хватало. Тактически он был тоже очень силён. А развалилось всё из-за того, что в клубе начались ненужные движения ― конфликт между руководством и тренерским штабом. В такие моменты команда теряет концентрацию.
Если люди думают, что происходящее на поле и происходящее в руководстве ― это разные вещи, то они ошибаются. Всё связано, игроки же всё видят. Как мы можем слушать тренера, если знаем и понимаем, что через две недели его уволят? Вот я сижу на скамейке, тренер говорит: «Давай, тренируйся, на следующую игру выйдешь». А я знаю, что скоро его не будет, конечно, я не буду на 100% сконцентрированным. Тонуса на тренировках нет, мотивации тоже. Мы играли тогда ровно так же, как чувствовал себя клуб.
― Из-за чего игроки понимали, что Кучука уберут? ― Мы ужасно играли, уступили киприотам («Аполлону» (1:4). – Прим. «Чемпионата») в Лиге Европы. В России нет терпения. Здесь после двух-трёх поражений сразу начинаются разговоры о кризисе, сразу начинают кого-то менять, увольнять. Никто не даёт шанса выбраться из кризиса. Конечно, игроки это читают, слушают, на них это сказывается. За всё время в России мне это казалось в странным. В Англии всегда дают время.
― Кучука после увольнения тогда даже на базу не пустили. Игроки знали об этом? ― Я ― нет, мне потом уже кто-то сказал. Если бы был на месте Кучука, я бы не поехал тогда на базу. Зачем? Кому нужен этот цирк? Тем более все тогда были на стороне Кучука, его любили фанаты.
«Самый сильный «Локомотив» был при Кучуке и Сёмине»
― Когда при тебе был самый сильный «Локомотив»? ― Фух, тяжело. Выделю две команды. Первая ― команда Кучука. В том составе был Диарра! Это один из лучших футболистов, с кем я когда-либо играл, хотя я играл с очень многими. В моей символической сборной в центре поля всегда будут Диарра и Модрич. Когда у тебя есть такой человек в составе, ты должен выигрывать чемпионство ― сумасшедший футболист. Слева тогда действовал Майкон, справа Самедов, в центре защиты я и Дюрица ― суперкоманда.
― А вторая? ― Которая выиграла чемпионство в 2018 году. Форлан… ой.
― Ну ты прямо в стиле Сёмина. ― Да, Фарфан. (Смеётся.) Ману Фернандеш ― тоже один из лучших футболистов, с кем я пересекался. Игорь Денисов. Классный состав.
― Как чемпионство вспоминается спустя пять лет? ― Во-первых, вспоминаю травму, я тогда почти год не играл, пропустил первую половину чемпионата. Помню, как мы никак не могли оформить титул в конце сезона. В каждом матче были близко, но никак не получалось. То уступим «Краснодару», то с «Ахматом» вничью сыграем. Перед чемпионским матчем с «Зенитом» Палыч вызвал лидеров на собрание. Он хотел понять, как сделать, чтобы мы наконец-то выиграли.
― Кто входил в этот совет? ― Я, Денисов, Фернандеш, Гиля и ещё кто-то один, не помню. Палыч советовался с нами, кого поставить в нападение ― Эдера или Ари. Мы все были за Эдера, хотя не знаю почему. (Смеётся.) Сёмин тоже был за Эдера, но хотел убедиться, согласны ли мы с ним. В итоге он принял правильное решение, Эдер забил чемпионский гол.
― Что творилось в голове, когда Эдер забил «Зениту»? ― Вообще ноль мыслей. Меня тогда заменили в перерыве из-за травмы, я сидел на скамейке в тапочках. Когда Эдер это сделал, побежал праздновать с ними в руках. Я просто был счастлив, что мы стали чемпионами. Думал, что никогда этого не случится. Говорил ещё тогда, что не уйду из «Локо», пока не выиграем титул. Мы выиграли, я понял, что можно уходить.
«А у Сёмина и Геркуса был конфликт? Палыч контролировал команду»
― Ты очень тепло всегда говорил о Сёмине. Какие у вас были отношения? ― Было много разговоров: и приятных, и неприятных. Мы могли очень серьёзно спорить. Временами он обвинял меня в поражениях, а я ему говорил: «Палыч, не только же мы виноваты, иногда и ты бываешь». Но Сёмин ― честный человек, принимал это, за что его все и любили. Он не увиливал от ответа: «Я согласен, что тоже виноват, но ты виноват в том, что не был там, где должен был быть!» (Смеётся.)
― У Сёмина же много разных традиций, суеверий. ― Да, постоянно! Если выиграли матч в белой майке, то играем в белом до конца сезона. Правда, иногда возникала проблема, когда соперник тоже был в белом. И бывало, что мы меняли цвет и в итоге проигрывали! Или, например, Палыч не менял победный костюм. Ещё это касалось Баковки ― мы зачастую жили именно там перед матчами, но если случалось поражение, то перед следующей встречей заезжали в гостиницу!
– А у тебя какие-то суеверия были? – Всегда в одних бутсах бегал, пока победы шли. Проиграли – меняю.
– А если два поражения подряд, бутсы служат лишь неделю? – Нет, я потом их возвращал. Не было такого, чтобы через неделю выкинул. Вообще, у меня было много бутс. Понимал, что столько поражений у «Локо» не может быть. А сейчас вижу, что может (смеётся).
– Ты говоришь, что на команду влияет недопонимание между тренером и руководством. Но ведь у Сёмина и Геркуса тоже не ладилось, а они выиграли и Кубок России, и РПЛ. – А у них был конфликт? Я, честно, не помню.
– Публично Сёмин атаковал скорее директора Штоффельсхауса, но напряжение было и в отношениях с Геркусом. – Мы, иностранцы, редко читали, что писали о команде. Оно ведь как устроено? Победил – читаешь, проиграл – не читаешь. Я не чувствовал, что между ними есть напряжение. Геркус редко приезжал на базу, редко был недоволен. А вот с Кучуком другая ситуация. Смородская приезжала и говорила: «Это неправильно, ты плохо сделал». Геркус редко предъявлял. Палыч полностью контролировал команду и держал нас в стороне от того, что происходило вокруг.
«Я был очень близок к переходу в «Спартак». Но «Локо» сделал то, что должен был»
– Ты едва не ушёл из «Локомотива», когда Смородская передавала дела Геркусу. Расскажи, что тогда происходило? – Я отлично сыграл на Евро-2016. Появилось предложение от «Спартака». Может быть, они скажут, будто не было, но я знаю, что было. Плюс предложения от других клубов, а в «Локо» менялось руководство. На счёт меня приходили запросы, но никакой реакции от клуба.
– Какие команды тебя хотели? – «Фиорентина», «Вест Хэм» и другие. Им никто не отвечал. И я не мог никому набрать, чтобы спросить: «Кто будет решать мой вопрос?» Появился ещё «Мидлсбро», который поднялся в АПЛ. Команду тренировал Айтор Каранка, и клуб очень хотел, чтобы я к ним присоединился. А всё никто не отвечал. В этот момент я был очень близок к переходу в «Спартак».
– Почему не перешёл? – «Локомотив» сделал то, что должен был – поговорил со мной. «Ведран, мы тебя не отпустим никуда». Мне ведь хорошие клубы предлагали контракты на четыре-пять лет. А у меня соглашение с «Локо» заканчивалось и не было общения с руководством. Мне нужно было понимать, что клуб на меня рассчитывает. Я хочу играть в «Локомотиве», но покажите, что и вы заинтересованы. Какой-то паники не было. Только удивляло отсутствие генерального директора, чего не может быть в такой команде, как «Локомотив».
– А долго это продолжалось? – Месяц, наверное. На сборах мы были с Ольгой. Вернулись в Москву, отыграли один тур, и уже не было генерального.
– А кто с тобой потом вышел на связь? Именно Геркус? – Он и Корнеев. С Игорем общался, и легко договорились. Ну для меня – легко. Для них, может быть, нелегко.
«Всё, что я люблю видеть в игроке, увидел в Денисове»
– Каким ты запомнил Игоря Денисова? – Спокойным, справедливым. Если что-то, на его взгляд, неправильно, то он скажет в лицо. Когда были проблемы в команде, то он много общался с лидерами. Если Денисов был недоволен тренировками, то хотел знать наше мнение. Можем ли мы пойти к тренеру и что-то изменить. Он всегда хотел, чтобы мы были лучше. Любил выигрывать человек.
– При этом он достаточно закрытый? – Ему не интересно, любишь ты его или нет. Ему интересно, будешь ли ты делать всё для победы. Ему плевать, если кто-то думает, что Денисов — тихий или Денисов не смеётся. Я это сразу понял, и у нас были отличные отношения. Всё, что я люблю видеть в игроке, увидел в Денисове. Если бы у нас было больше таких футболистов раньше и позже, то титулы брали бы чаще.
– Настолько полезный игрок, но из других команд уходил со скандалами. – Всё зависит от того, кому удобно иметь такого футболиста. Нам не мешало, что пришёл человек со своим мнением. Для него ключевое – поле. Остальное не имеет значения. Кто-то пошёл пить – не интересно. Зарплата – не интересна. Хоть 5, хоть 10, хоть 20 кто-то получает. Хотя бывает интересно, когда у тебя 100, а играешь, как не пойми кто. Может, раньше он думал иначе, предъявлял, и это мешало. Но не надо думать, что с ним что-то не так. Он просто ищет справедливости.
– Денисов так ушёл из «Зенита», когда возмущался зарплатой иностранцев. – Это нормально. Я в 19-20 лет выступал за сборную Хорватии и получал 100 тысяч. Пришёл иностранец, который получает миллион. Как это? Он никогда не играл за свою сборную. Конечно, я жаловался. Я понимаю Денисова. Это нормальная реакция. Каждый сам себе делает контракт. Я тогда понял одну вещь.
– Какую? – Что как раз тот легионер умный, а я – тупой. У него такие качества и при этом зарплата – миллион. А я играю лучше, и у меня – 100 тысяч. Я думал, что либо со мной что-то не так, либо с моим агентом. Так что реакция Денисова как раз понятна.
– А откуда вообще у футболистов информация, кто и сколько получает? Вы сами друг другу рассказываете? – Я думаю, это всё агенты виноваты, ха-ха!
– Денисов в какой-то момент просто исчез – перестал появляться на тренировках «Локомотива». – Странная история и для меня. Знаю, что он заболел и какое-то время не ходил на занятия. А затем вообще никогда больше не приходил. Жалко. Не знаю, что случилось. Вот, через вас скажу: «Игорь, привет!»
«Выкладывал фото с пивом, потому что ни одна команда меня уже не возьмёт»
– Как удавалось удерживать атмосферу в коллективе, где хватает личностей со своим мнением? – С их помощью может быть как раз проще собрать команду. Палыч это знал и через нас много общался с футболистами. Главное, чтобы эти лидеры были умными. И мы были таковыми. Когда много альф, то возникают конфликты, однако мы понимали друг друга и любили футбол. Для Палыча была важна атмосфера. Он мог нас отпустить в ресторан, но мы такими вещами не злоупотребляли. Знали, что он на следующий день с нас будет требовать ещё больше.
– Под конец карьеры ты стал выкладывать фотографии, как отмечаешь победы с пивом. – Пиво… Кто его не любит? Выкладывал фотографии, потому что знал – это мой последний год. Штрафа не будет, ни одна команда меня уже не возьмёт, ха-ха. Но вообще выпить пива после матча – это нормально. Вон и в сборной Хорватии даже на чемпионате мира могли себе позволить одну-две бутылочки.
– Догадываемся, чья инициатива. – Ха-ха, конечно. Спонсоры хорошие – пиво всегда есть. Вообще, сейчас такой уровень, что никто не позволяет себе лишнего. Я не видел, чтобы на тренировки приходили в таком состоянии, что тяжело заниматься. Всё меняется, все спят стабильно. Нет такого, как раньше – выиграли и пошли праздновать. Поколение другое. Теперь все хотят, чтобы их запомнили топ-футболистами.
«Ротенберг был сыном инвестора? Я не знал. Знал, что у него богатая семья»
– Про Ротенберга тоже спросим. Всё-таки не так часто в команде играет сын инвестора. – Я не знал, что у него папа – инвестор.
– Серьёзно? – Знал, что у него богатая семья, но не знал, что связана с «Локомотивом». Могу сказать про Борю, что он тренировался на 100% своих сил. У него фокус был полностью на игре. Сейчас мы можем сказать, что кто-то сильнее, кто-то слабее. Кто-то скажет, что я – плохой футболист. Но я люблю видеть, когда человек отдаётся футболу. У него были травмы, он проигрывал конкуренцию, но к нему было такое же отношение, как и к остальным. Его любили и уважали. Он и атмосферу хорошую держал.
– Однажды мы видели, как в отеле на испанском сборе Ротенберг разнимал Виталия Денисова и одного из сотрудников «Локо», которые выясняли отношения. Из всех футболистов именно он пошёл и успокоил обоих. – Боря – умный человек, который умеет общаться. Он был и среди лидеров, которые общаются с Палычем. Да и с Николичем тоже. Каждый раз, когда у нас были встречи с руководством про бонусы или ещё что-то, Боря присутствовал.
– Антон Миранчук говорил, что сейчас в «Локомотиве» молодым легко, им никто не пихает. Он вспоминал, что ты ему и брату жёстко пихал. – Было дело, это нормальная вещь, которую я прошел в клубах и сборной. Круг футбола так идёт: сначала пихают тебе, потом пихаешь ты. Самое важное – пихать, когда надо, а не когда ты играешь ужасно и пихаешь другим.
– За что пихал Миранчукам? – Они постоянно шесть касаний по мячу делали. Зачем? Дай мяч! Не могу сказать, что много пихал, но, когда было нужно, я это делал. Однако братьям я мало пихал, если честно.
– А кому больше всех от тебя доставалось? – Магкееву. Постоянно и много говорит! Но он хороший, просто одевается ещё странно. Как рэпер.
– Ещё о Миранчуках. Ты с ними на связи? – Антона видел в Дубае, с Лёшей иногда общаемся в соцсетях. Ну и у Влашича много спрашивал про него. Лёша – топ, однако ожидали большего от него. Но могу сказать, что для меня он один из лучших игроков, с кем играл за «Локомотив».
– В «Торино» он тоже в порядке – уже 4+3 в 17 матчах. – Хороший тренер у него – хорват (Иван Юрич. – Прим. «Чемпионата»)!
«В «Локо» Манджукич должен был перейти вместе со мной, но выбрал «Баварию»
– В «Локомотив» ведь мог перейти Манджукич. – Мм… правда? (Улыбается.)
– Ты ведь был одним из посредников? Расскажи. – Мы вообще изначально должны были вместе перейти в «Локомотив», но Марио выбрал «Баварию» в 2012-м.
– Вообще-то, мы про 2020-й спрашивали. – Да, он снова оказался очень близок к переходу, но из-за курса валют не получилось.
– Его хотели закрепить. – Да, не договорились. Хотя мы тогда разговаривали, и он бы нам очень помог. Жаль, что не сложилось.
«Рангник за неделю ни с кем не поздоровался. От таких людей мне деньги не нужны»
– Ты сказал о рокировке со Смородской на Геркуса. А как это было при переходе от Кикнадзе к Леонченко? – Они пришли в декабре 2020 года, когда мы были в отпуске. Потом на сборах Леонченко сказал, что вот новый генеральный директор.
– В какой момент в команде что-то пошло не так? – Мне всё было понятно, когда я закончил карьеру и Марко меня пригласил в тренерский штаб. Уже на сборах было видно, что они просто ждут возможность уволить тренера. Может, они думали, что мы – тупые.
– А по каким вещам это было видно? – Я был в шоке от отношения к тренерам и игрокам. Рангник, который за семь дней ни с кем ни разу не поздоровался. Это вообще смешно. Он приехал спасать футбол, построить сумасшедший проект. Ну ты хотя бы скажи: «Привет, я – Ральф Рангник, я – сейчас главный, всё решаем». А он просто ходил где-то молча у поля. Честно, смешно. Мне уже тогда всё стало понятно. Было лучше уйти самому, чем ждать, пока меня уволят. Зачем мне это? От таких людей мне деньги не нужны. У меня были и личные причины в Хорватии, но я и без них ушёл бы.
– Формально ты был тренером «Локомотива» 13 дней. Хоть что-то успел сделать за это время? – Пообщался, на тренировках какие-то упражнения провёл. Всё-таки у меня уже был опыт работы в сборной Хорватии на Евро-2020. Но, честно, у меня не было мотивации, когда видел, что происходит. За 10 дней стало понятно, что нет поддержки от этих людей, которые должны прикрывать твою спину. Нужно общаться с руководством по игрокам и усилениям, а там против тебя, считай, подкаты делают в ноги.
– А как Николич реагировал? – Он всё понимал, но делал своё дело на 100%. Работал, насколько было возможно. Он не так плохо шёл, когда его убрали. Кажется, четвёртое место (делил четвёртое место с «Краснодаром» и ЦСКА. – Прим. «Чемпионата»). Дальше случилось всё то, о чём я и говорил. Значит, всё-таки я не настолько тупой.
– Ты вообще общался с Рангником? – Нет. Сейчас снова виделись на матчах Хорватии и Австрии – здороваться не стали.
– А с Цорном или Леонченко? – Да, объяснил им свою позицию, что ухожу. Нормально поговорили, конфликта не было.
– Ты им сказал, что не стоит убирать Николича? – Нет.
– Почему? – Это их проект. Потом, когда убрали Пашинина и Лоськова, было понятно, что они хотят своих людей привести. И это нормально, но просто скажите сразу. Может, поэтому всё и произошло? Два месяца держали Николича, а назначь своих людей раньше – может, всё было бы иначе. А так ты по ходу сезона увольняешь успешного тренера и сразу меняешь стиль игры. Само собой, футболистам тяжело перестроиться. Это же не просто свет в комнате включить и выключить.
«Все видят, что стратегия не работает. Кто-то за это ответит? Нет»
– Было больно смотреть, как скатывается «Локомотив»? – Конечно. Тренерами становились люди, о которых никто не слышал ни в России, ни в Германии. Допустим, Ральфа Рангника знают – без вопросов. Ларс Корнетка, понимаю, где работал. Но Гисдоль… Эй, это как? Циннбауэр, серьёзно? Ты пытаешься нас обмануть что ли? Хочешь сказать, что ты понимаешь футбол, а мы – нет? Вот к чему всё пришло. Ну и кто понимает футбол?
– Ты писал, что с увольнением этой дирекции запоздали на полгода. – Так и есть. Может быть, «Локо» не оказался бы в этой ситуации. Уже после Гисдоля можно было поставить нормального тренера. Кого-то с опытом, чтобы вытащить команду. А там снова дают шанс этим людям из-за своей стратегии, и становится всё хуже и хуже. Конечно, опоздали. Осталось 13 туров, а команда бьётся за выживание. Все видят, что стратегия не работает. Кто-то за это ответит? Нет.
– Обидно, учитывая вложенные деньги. – Деньги ты всегда тратишь – так было и раньше. Дело не в этом. Я не понимаю, как могло дойти до зоны вылета. Покупаешь одного, второго, третьего, четвёртого… Ни один не делает разницы на поле. Если игрока купили за 10 миллионов, то от него ждёшь семь-восемь мячей. Я смотрел большинство матчей. В новичках действительно что-то есть, но именно разницу никто не делал.
– Хотя при этом у Рангника был удачный опыт с «Лейпцигом». – Окей, но это четвёртая лига. У них был дух победителя? Не было ничего. Клуб построили на земле. Покупаешь лучших игроков в третьей лиге, поднимаешься и идёшь на следующий уровень. Но теперь ты пришёл куда? В команду, где уже был дух победителя. Команда выигрывала чемпионат России и другие трофеи, выступала в Лиге чемпионов. Неужели «Локомотив» болел и его надо было лечить? Не было такого. Они хотели сделать «Лейпциг». Только «Локо» уже был «Лейпцигом». Уже находился на таком высоком уровне.
– Это худшее руководство «Локомотива»? – Я не знаю, что было раньше в истории клуба, но тут место в таблице лучше всего отвечает на вопрос. Можно ошибиться с трансферами. Один раз или дважды. Ну или даже три раза. Но когда там восемь-девять таких трансферов…
– Почему стратегия Рангника не работала в «Локомотиве»? – Изидор, Бека-Бека – неплохие футболисты. Может быть, станут звёздами, но они не были готовы тащить команду. Просто тяжело в 20 лет решать матчи в РПЛ. Непростая лига. Одного обвёл – тебя ещё два встретили. Так было как раз у Бека-Бека. Всё красиво делал. Проходил первого, затем второго, но на третьем уже терял мяч.
«Клуб знал, что это моя последняя игра, но не подарил футболку на память»
– А почему ты вообще закончил карьеру в 35 лет? Не было возможности продолжить? – «Локомотив» не предлагал продлить контракт. И это было неожиданно. Я думал, что провёл отличный сезон. Понял, что руководство рассчитывает на молодёжь. Окей, но было бы красиво, если бы меня предупредили. А мне вообще никто ничего не говорил до самого конца.
– Знаем, что Николич хотел тебя сохранить как игрока. – Да, очень хотел. Марко 20 раз говорил об этом руководству, но они посчитали иначе. И это нормально. У них своё видение.
– Были мысли продолжить карьеру ещё где-то? – Я предупреждал, что в другом клубе России играть не буду.
– Говорили про «Динамо» и ЦСКА. – Да, про ЦСКА что-то, может, и было, но я всем сказал, что мне это не интересно.
– Почему? – Просто в «Локо» очень удобно. Я сказал, что если не предложат новый контракт, то закончу карьеру. Ехать куда-то снова и доказывать – мне это уже было не нужно. Закончил хорошо – выиграли бронзу и Кубок. Все счастливы. До свидания.
– Тогда ведь Олич возглавлял ЦСКА. Он интересовался тобой? – Мы общались, но он знал, что я уже договорился с Даличем о работе в штабе сборной Хорватии.
– Помнишь заключительный матч на «РЖД-Арене»? Что испытывал, когда с тобой прощались фанаты? – Странно вышло. Клуб знал, что это моя последняя игра, но мне даже футболку на память не подарили. Игроку, который девять лет провёл в команде. Смешно. Однако реакция партнёров и болельщиков – это было красиво и приятно. Я доволен, что провёл в команде эти годы.
– Ты знаешь, что диктор стадиона Виктор Степанов по своей инициативе предложил трибунам скандировать твоё имя. Это не было согласовано с руководством. Вскоре диктора уволили. – Это позор. Человек сделал то, что должен был сделать клуб. И из-за этого увольнять? Он сделал это от чистого сердца. Я уже говорил за это спасибо много раз и скажу снова. Это грустно. Ведь «Локомотив», который я знаю, который знают и любят болельщики, так бы не поступил.
«Почему верю в новое руководство? Потому что никто не обещал всё и сразу»
– Что почувствовал, когда прочёл новость об уходе руководства «Локомотива» в отставку? – Не могу сказать, что я как-то на них обижен.
– Речь скорее о том, что, может, теперь команда хотя бы частично вытащит провальный сезон. – Вижу, что новое руководство может изменить ситуацию. Они стараются, вот взяли хороших игроков (зимой в «Локо» пришли Сергей Пиняев, Максим Глушенков, Илья Лантратов, Херман Конти, Игорь Смольников, Артём Дзюба. – Прим. «Чемпионата»), у команды новый тренер, который работал в молодёжной сборной России и «Пари НН».
Все мы, болельщики, ожидаем, что ситуация выправится. Говорю о том, что видел на сборах в Дубае. Команда на хорошем пути, клуб идёт к выздоровлению. Надеюсь, при этом руководстве настоящий «Локомотив» вернётся. Почему? Никто не обещает всего и сразу – в планах много работы. Нужно начать с мелочей: решив их, можно двигаться к более глобальным вещам – например, к программе развития на несколько ближайших лет.
– К слову о предыдущем руководстве. Зе Луиш в интервью рассказывал, что, по его мнению, Томас Цорн закончит в «Локомотиве» так же плохо, как и в «Спартаке». Получается, закончил даже хуже. – Томаса хорошо не знаю, чтобы оценить его работу. Сейчас результаты говорят против него – а это в спорте самое важное.
– Крыховяк напрямую обвинял руководство «Локо» во лжи: говорил, что был список игроков, от которых хотели избавиться. Ты как человек изнутри расскажи, как клуб массово прощался с лидерами? Ушёл ведь не только ты. – У них была стратегия, может, они хотели что-то поменять, и мы не подходили под футбол, который они придумали. Но никто не мог сказать нам правду в лицо. В этом проблема. Мы все взрослые люди, и если ты мне в глаза скажешь, что всё – что я должен сказать? Пожалуйста, дай мне шанс? Не хочешь – ладно, окей.
Но в нашем случае мы не получали обратную связь от начальства. И тогда игроки начинают получать информацию через другие каналы. В этот момент футболисты понимают: с ними поступили некрасиво, кто-то может обидеться. Поэтому, оценивая ситуацию со стороны, Крыховяка я понимаю.
«Кудряшов забил сам, но мы были сильнее. Сборная России очень много боялась»
– Так вышло, что матч сборной России с Хорватией (0:1) в Сплите стал последней официальной игрой нашей команды. Как та встреча вспоминается? – Супер!
– Особенно момент с Фёдором Кудряшовым. – Окей, он забил сам, но мы настолько сильнее были. Погода играла нам не на пользу, мы создавали моменты. Мы старались играть в футбол, а вы – нет. По лицам российских игроков было видно, что им что-то мешает, чтобы расслабиться. И мы это, конечно, использовали.
Если бы не погода, забили бы сборной России четыре-пять голов. Но это не значит, что ваша команда слабая. Просто Россия очень много боялась: решающий матч, у вас на два очка больше, проигрывать нельзя. Получилось, что качественную команду в самый важный момент подвела психология. Почему так случилось, возможно, ответит Валерий Карпин.
– В сборной Хорватии перед матчем закрались сомнения, что победите Россию? – Нет, были уверены в этом. Каждый футболист уверен, что победит. Я ни разу не выходил на поле с другими мыслями.
– Но в Москве матч был по-настоящему равный. – Да, но мы играли без Модрича! Нам было важно ту встречу не проиграть, потому что после чемпионата Европы мы поменяли курс: хотелось получить время на перестройку команды, не отпуская конкурента по группе. Но мы думали, что Россия кому-то точно проиграет, однако вы никому не проигрывали! Честно, не ожидали, что всё решится в последнем туре. Это говорит о качественном футболе со стороны вашей сборной.
– Если бы Россию не отстранили от стыков, она вышла бы на ЧМ-2022? – Скажу так: вы были бы близки. Польша, Швеция, Чехия – очень равные соперники. Но что показали поляки в Катаре, это было плохо: нет скоростных игроков, всё делали медленно. С такой сборной Польши шанс тем более бы был.
«Если Fan ID мешает, надо что-то сделать, чтобы болельщики были довольны»
– В России бушует дискуссия, что, возможно, нашему футболу нужно перейти в Азиатскую конфедерацию: играть в местной Лиге чемпионов, а не европейской, проходить отбор на ЧМ со сборными из этого региона. Там как будто бы готовы нас принять. – Это уже к людям, кто отвечает за российский футбол, они знают, что для него лучше. По этому вопросу не имею никакого мнения. Многое зависит от того, что про это думают игроки.
– А игроки ничего не думают – по крайней мере, нам про их позицию ничего не известно. – Надо их спросить. Но опять-таки: футболисты мало что решают, решает федерация.
– На первый взгляд, Азия уступает Европе: уровень Лиги чемпионов не сравнится. – Конечно, все хотят играть в Европе, это стандарт, без вопросов. Но опять же: как федерация решит, так и будет.
– Ещё одна жаркая тема – Fan ID. Активные болельщики 15 из 16 клубов РПЛ бойкотируют матчи, потому что теперь человеку нужно иметь отдельный документ, чтобы ходить на российский футбол. – Скажу так: нормальный болельщик – одно, а ультрас – другое. Кому-то подходит, кому-то — нет. Надо искать общий язык с фанатами, чтобы решение устроило обе стороны. Если люди не ходят на футбол, значит, они чем-то недовольны – и эти вопросы надо решать. Если Fan ID мешает, надо что-то сделать, чтобы болельщики были довольны.
«В сборной Хорватии отвечаю за стандарты. Это то, чему я научился у Николича»
– За что ты отвечаешь в сборной Хорватии? – Кроме меня, Златко Даличу помогают Марио Манджукич и Ивица Олич. Главный тренер дал нам большую свободу, мы строим тренировки исходя из того, что хотим проработать в этот раз. Конечно, финальное решение за главным.
Я персонально отвечаю за стандарты в обороне и атаке, на собраниях объясняю игрокам, что нужно делать. Очень серьёзно работаем в сборной. Стандарты – очень важная деталь, порой даже решающая. Ответственность высокая, относимся очень серьёзно. Мы каждому стандарту уделяем много внимания: не только штрафным и угловым, но и аутам и даже началу с центра поля.
– А что можно придумать с началом с центра? – Поверьте, можно. Посмотрите, как мы начали матч с Бельгией. Может, что-то интересное увидите.
– По поводу стандартов – их часто исполняет Лука Модрич. Разве его ещё можно чему-то научить? – Можно научить игроков, которые должны получить передачу от него. Всегда можно придумать что-то новое, но на реализацию идеи уходит много времени. Однако иногда один стандарт решает всё. Вот мы такой с Марокко исполнили – и 1:0. Значит, можно через стандарты добиться многого. Это то, чему я научился у Марко Николича.
– Ещё про Модрича. Кажется, он должен уже закончить. – Это мы думаем, что он должен закончить! Лука – профессионал на 130%, у него персональный тренер – один из главных профессоров спортивного факультета главного университета Хорватии. Модрич очень много внимания уделяет своему телу перед тренировкой и после тренировки – это запредельный уровень. И все молодые, когда приезжают в сборную и видят его работу, сразу понимают: стандарт такой – ниже уровня Модрича падать нельзя. Потому что если он в 37 лет может это сделать, то можешь и ты.
– А ведь в Катаре Модрич отбегал два матча подряд по 120 минут. – Это без вопросов. Главное – восстановление. Ты думаешь, ему нужно два дня, а он на тренировке на следующей день уже готов.
«Чёрт, не мог поверить, что от Фернандеса на ЧМ пропустили такой тупой гол!»
– Что ценнее: бронза-2022 в качестве тренера или серебро-2018 в качестве игрока? – Серебро игроком. Это самое красивое, что может быть. Потому что все, когда заканчивают, вспоминают, как красиво было играть в футбол. Так было, есть и будет. У меня даже был период, когда закончил: блин, зачем я это сделал, поиграл бы ещё годик. Но это нормально: все так думают, когда заканчивают.
Тренером тоже быть красиво – и вот для тех, кто не был футболистом, эта бронза может значить ещё больше. А кто был футболистом, всегда выберет что-то из тех лет.
– В 2018-м после матча с Россией ты сказал, что эта встреча была одной из самых сложных в твоей карьере. Спустя пять лет считаешь так же? – Было очень сложно. Знаю, сколько мы готовились к той игре. Честно, мы праздновали, когда Россия прошла Испанию. Казалось, что с вами играть гораздо легче, чем с ними. Но знали, что будет тяжело. Понимали, что надо обыгрывать, хотя поддержка у вас будет сумасшедшая. Однако шанс пройти в полуфинал – это…
Первый гол, который пропустили – работали над такими ситуациями два дня. Знали, что Дзюба сбрасывает на Черышева. Но, конечно, удар у Дениса был сумасшедший.
– А гол со стандарта от Фернандеса? Тот момент тебе, наверное, снился. – Это вообще ужас! Знаю, что он забил между мной и Манджукичем. Чёрт, не мог поверить, что такой тупой гол мы пропустили!
– Да, матч был сумасшедший. – Скажу, что во втором тайме мы выглядели лучше – ещё и Перишич попал в штангу. Чувствовали, что мы лучше. Но только мы забили второй – и сели к своим воротам. Зачем мы в оборону опустились? Смолов бьёт, потом другие. Может, и справедливо, что всё решилось в серии пенальти.
«Раньше Хорватия в себя не верила. Теперь знаем, что мы – топ-сборная»
– Поход Хорватии за медалями последних двух ЧМ связан как раз с сериями 11-метровых. Как вам удаётся их так круто исполнять? – У нас высокая степень уверенности. Кто-то скажет, что мы о себе высокого мнения, но нет – речь о том, что мы хороши. Мы перед этим чемпионатом посмотрели, где мы играем. Если этот игрок каждый год выигрывает Лигу чемпионов, а этот – чемпионат Италии, этот – Англии. Что я ему должен сказать перед ЧМ? «Прошли группу и супер»? Зачем? Они всю жизнь побеждают, играют в топ-клубах.
Мы как тренеры сборной должны поставить команду: мы – топ-сборная. Играем с Бразилией? Да. Играем с другой топ-сборной? Хорошо. Мы можем выиграть, всё. У нас просто есть уверенность, что мы – топ. И мы это себе не придумали, так есть на самом деле. Сейчас мы в это верим, а раньше не верили. Поэтому проиграли Турции на Евро-2008 по пенальти – потому что пропустили на последней минуте, потому что держались за голову всё оставшееся время, даже во время пенальти.
Мы всё это поняли только через много поражений – в том числе от Португалии на последних минутах на Евро-2016. Мы бы дальше с кем играли? Польша и после Уэльс? Ну так вот ты и в финале. Из этих и других ситуаций мы извлекли урок: раньше мы не верили в себя. Португалия закончила третьей в группе без побед, а мы стали первыми в группе с Испанией. И их мы уважаем больше, чем себя! Но сейчас это изменилось – уверенность у нас максимальная.
– То есть, когда били пенальти с Бразилией, были уверены, что пройдёте? – На 100 процентов. Потому что увидели, что бразильцы начали хвататься за голову, когда судья свистнул, когда мы забили в самом конце. Мы увидели себя в 2008 году. Они растерялись, что пропустили. Ну и что? Есть ещё время. Пенальти – все говорят, что это удача, да? Нет, это качество.
– Доминик Ливакович отражал действительно качественно. – Били тоже хорошо. Влашич, Майер, Оршич, Пашалич – это был их первый чемпионат мира. Это характер! Кто будет бить пенальти? Влашич: «Я!» Первый! Сейчас скажут, что это удача. Давай доберись до пенальти сначала.
– Традиционно на Балканах много качественных футболистов. У Сербии тоже топ-состав, по два игрока с мировым именем на позицию. Но только у Хорватии есть медали ЧМ – даже три (1998, 2018, 2022). Что есть у вас, чего нет, скажем, у сербов? – За них отвечать не могу, но знаю, что наши футболисты очень любят играть за сборную Хорватии. Патриотизм на очень высоком уровне. Мы когда надеваем эту майку, для нас не может быть ничего лучше.
И когда я вижу, с какой радостью игроки приезжают в сборную, как любят играть за сборную, мне всегда это даёт уверенность, что нет кого-то лучше нас. Может, этого не хватает Сербии – вот такой связи. Но у нас связь со страной и с тем, что мы прошли, очень сильная. Мы очень любим за сборную играть и знаем, что каждое единоборство, каждый пас, каждый гол, каждый подкат мы делаем за свою страну. Это вижу в глазах игроков.
– Есть желание поработать в клубном футболе? Сборная – это, конечно, круто, но она собирается не так часто. – Есть, но прямо скажем: у меня детям три года и три месяца. Мне комфортно, как есть сейчас. Потому что есть время для них. Параллельно я могу учиться. Честно, пока не готов отдавать весь свой фокус клубу. Лучше для меня и моей семьи сейчас – это работа в сборной. Но когда, через год-два, что-то поменяется или какое-то хорошее предложение будет, я подумаю. И я понимаю: лучшим стану, только когда буду работать каждый день.
– То есть когда дети вырастут? – Когда они вырастут, мне будет 60!
– Готовы в будущем вернуться в «Локомотив» в качестве тренера? – Никогда не знаешь, что будет. Сейчас думаю только о сборной Хорватии. Если в будущем будет какой-то шанс или вариант и клуб захочет, чтобы я вернулся – почему нет? Я провёл в «Локомотиве» девять лет, всегда буду готов выслушать возможные предложения.
Главным тренером мне пока становиться рано, я только учусь. Надо много учиться, это непростая работа.
«В России я и моя семья нашли какое-то спокойствие»
– О вашем характере. Многие говорили нам, что вы не то что замкнутый, но не очень эмоциональный, мало общаетесь. То есть вы не собираете всех и не устраиваете движуху. Хотя по ходу интервью создается противоположное мнение. При этом вы удивились, когда в «Локо» вам предложили роль капитана. – Когда Игорь Черевченко дал повязку, я ему сказал спасибо за веру в меня. Как человек я открытый – но не для всех. Я открыт для тех, кому верю и доверяю. Если играю с кем-то в команде, это не значит, что я ему верю. При этом буду делать всё для команды, но это не значит, что буду этими людьми дружить постоянно. Поэтому кто-то из игроков, возможно, так сказал.
Я такой человек, не знаю. Когда верю и доверяю – всё отдаю человеку. А когда не верю, очень тяжело этот барьер пройти.
– В чём ты как личность изменился за девять лет в «Локомотиве» и России? – Раньше я был неспокойным, всегда хотел куда-то, не мог быть на одном месте. А здесь мне повезло, потому что всё нравилось. Я любил быть здесь и поэтому никогда не ушёл из «Локомотива». Какое-то спокойствие я и моя семья нашли здесь. Может, это меня изменило. Раньше я всегда через год-два хотел что-то поменять, но здесь понял, что лучше остаться там, где тебя уважают и где тебе удобно.
– Правда, что ради «Локомотива» ты отказался от «Баварии»? – Был вариант с арендой на три-четыре месяца. Мне, капитану «Локомотива» и сборной Хорватии, сейчас куда-то ехать не было никакого смысла. Этот вариант даже не обсуждал.
– У тебя на руке татуировка Даров смерти из Гарри Поттера. Ты фанат серии? – Просто любил эти фильмы. Мне было тогда 25-26 лет. Почему именно этот знак? Очень понравился, красиво смотрится. Будет что рассказать детям.
Многие говорят, что у татуировок должно быть какое-то значение. Зачем? Почему? Это твое тело, ты можешь набить то, что понравилось. Но больше татуировок уже делать не буду. Сколько у меня их? Много, есть везде.
– Самая глупая татуировка, которую видели? – Может, какая-то из моих? На самом деле, особо не смотрю.
– У Лероя Зане, например, собственный портрет на спине. – А если ты себя не любишь, то кто тебя будет любить?
– Твоей собаке, Оскару, девять лет, она с тобой со времён «Локомотива». Оскар бывал на базе? – Да, Палыч его видел. Как отреагировал? «Красивая собака»! На самом деле, жена просто пришла с собакой, она чуть пробежалась по базе – ну красиво же в Баковке, чего не пробежаться?
– Кстати, базу полностью переделали. – Все говорят, что там красиво и всё выглядит супер. Я, к сожалению, не был. И в этот раз побывать не смогу. Но ещё обязательно приеду.
Беседовали Константин Кринский, Андрей Панков, Григорий Телингатер
